Понятие правового нигилизма и причины его появления. Правовой нигилизм в россии

В Конституции Российской Федерации содержится положение, согласно которому Россия есть демократическое правовое государство. Исходя из определений, это подразумевает, что в нашем государстве основную роль должны играть право и закон, а гражданам должен быть свойственен высокий уровень правосознания и правовой культуры. В реальности же картина современной действительности предстает несколько в ином виде: практическому воплощению идей правового демократического государства мешают различные негативные факторы, одним из которых является правовой нигилизм. Существует мнение, что именно нигилизм как форма деформации правового сознания так или иначе сдерживает процесс построения правового государства в России.

Интерес к изучению феномена правового нигилизма в России появился в начале 1990 -х годов после падения советской системы, когда его проявления приобрели всеобъемлющий массовый характер. Несмотря на то, что на сегодняшний день существует масса публикаций на тему юридического нигилизма, в том числе его разрушающего воздействия, до сих пор не существует единого подхода к пониманию данного явления.

В данной работе я постараюсь рассмотреть феномен правого нигилизма с разных точек зрения, определить его сущностные черты и формы проявления, а также рассмотреть предпосылки и причины укоренения правового нигилизма в правосознании жителей нашей страны, так как именно эти аспекты изучения вопроса помогут в дальнейшем искать пути разрешения данной проблемы.

I. Понятие и сущность правового нигилизма.

Тенденция развития правового нигилизма в сознании общества в настоящий момент является одной из актуальных проблем. Какое же значение мы можем вкладывать в понятие правовой нигилизм? В чем его сущностная природа? В рамках юридической науки сложилось 2 концепции правового нигилизма.

Первый подход, которого придерживаются большинство ученых, подразумевает под правовым нигилизмом деструктивный социальный феномен, состоящего в негативном отношении к праву, отсутствие веры в его возможности решать назревшие проблемы, игнорирование норм, установленных законом. По определению, данному Ш.Г. Утарбековым, правовой нигилизм является разновидностью социального нигилизма, представляющей собой отрицательное отношение к праву, его социальной ценности и роли в обеспечении прав и свобод личности, интересов общества и выступающей как форма отчуждения индивидов и социальных групп от правовой культуры, права и правопорядка .

Ученые же, разделяющие второй подход к пониманию правового нигилизма, утверждают о позитивности данного феномена, выдвигая идею о том, что в правовом нигилизме виновато само право. М. А. Месилов рассматривал феномен правового нигилизма с позиции специфического социального ориентира, указывающего направление для устранения негативных тенденций в государственно-правовой сфере, приближения власти к обществу, повышении авторитета права и государства . Иными словами, правовой нигилизм является своеобразной обратной связью, оценкой населения работы властных органов, их реальных действий.

Компилируя данные точки зрения, можно прийти к выводу, что правовой нигилизм как направление общественной мысли есть негативное отношение конкретного общества к праву как социальному регулятору, способное при правильной рефлексии государством своей деятельности направить на путь решения общеправовых и государственных проблем.

Правовой нигилизм как разновидность деформации правового сознания обладает рядом специфических качеств и свойств. По природе своей данный феномен носит агрессивный и неконтролируемый характер. Правовой нигилизм является порождением социального нигилизма в целом, а потому мы можем говорить о его слиянии с другими проявлениями нигилизма. Он достаточно быстро получает широкую распространенность, вследствие чего повсеместно захватывает также и государственные структуры. Одной из существенных черт правового нигилизма является также стремление к деструктивности, включая сепаратизм. Также, стоит отметить, что правовой нигилизм существует в многообразии форм его проявления .

В российской юридической науке существует несколько классификаций форм правового нигилизма. Первая классификация, данная Гойманом В.И., в качестве основания кладет оценку и степень выраженности отрицания существующих в данном обществе ценностей и правовых норм. При данной классификации выделяют правовой цинизм и правовой скепсис. Под правовым цинизмом понимается действие или бездействие, предполагающее присутствие крайних форм отрицания правовых ценностей, принципов и норм, позволяющее субъекту совершать противоправное деяние, не ощущая при этом на себе вины и ответственности. Правовой скепсис же является менее выраженной формой отрицания, состоящей в недоверии и сомнении в ценности права. Правовой скепсис может трансформироваться по содержанию, переходя в правовой инфантилизм.

Предложенная Грошевым А.В. классификация правового нигилизма опирается на тип отношения, препятствующий адекватной реализации личности в сфере права. Исходя из данного основания классификации выделяются правовой негативизм и правовую индифферентность. Негативизм - это форма отрицательного отношения субъекта к существующей системе права, включающая в себя как правовой скепсис, так и правовой цинизм. Индифферентность же - пассивное проявление правового нигилизма, содержащее отрицание в латентном скрытом виде.

Наиболее же распространенной является классификация форм правового нигилизма, которая приводится с точки зрения практического проявления данного феномена. Различают следующие формы правового нигилизма:

1. Прямые умышленные нарушения законов

2. Лояльность государства к преступности и коррупция власти

3. Повсеместное массовое несоблюдение и неисполнение правовых предписаний

4. Издание противоречащих, параллельных или взаимоисключающих правовых актов

5. Подмена законности политической, идеологической или прагматической целесообразностью

6. Конфронтация представительных и исполнительных структур власти на всех уровнях

7. Нарушение прав человека

8. Догматизирование и вульгаризирование известных ценностей права .

Таким образом, правовой нигилизм может быть рассмотрен с разных аспектов: через тип отношения, тип оценки и форму практических проявлений. Приведенные выше классификации являются взаимодополняющими, позволяют точнее оценивать конкретные проявления правового нигилизма, а также определить его природу и сущность.

II. Правовой нигилизм и особенности русского правосознания.

Сложно отрицать, что правовой нигилизм как течение общественно-политической мысли в той или иной степени свойственен любому обществу, однако именно в России он нашел наиболее благодатную почву для развития и процветания, став своеобразной особенностью российского общества.

Нигилистические идеи с незапамятных времен имели место в душе русского человека. Их отражение мы можем наблюдать даже в устном народном творчестве зеркале русской ментальности. Закон дышло, куда захочешь, туда и воротишь. Не зная закона, не знает и греха. Законы святы, да законники (или: судьи) супостаты . В данных пословицах явно прослеживается скептическое отношение народа к таким понятиям, как закон, право, правоприменение, суд, законодатель и т.п. Несмотря на давность фольклорных изречений, выражающих общенациональное мнение о праве как социальном регуляторе, в нашей стране правовой нигилизм существует и по сей день, причем его проявления гораздо ярче выражены, нежели где-либо в мире. По мнению Р. С. Байниязова, российская правовая ментальность неадекватно воспринимает ценности правовой культуры: правовая ментальность дистанцируется от правовой культуры, от её общечеловеческих ценностей и начал, поскольку они для неё нетрадиционны .

М.А. Месилов выделяет несколько групп причин правового нигилизма в России XXI века. В первую очередь, затянувшееся рабское состояние России, которое основывалось на карательно-репрессивном законодательстве, достаточно длительное существование сословных привилегий под эгидой абсолютизма, а также отсутствие демократических традиций и опыта конституционализма.

Во-вторых, так называемое извращенное понимание права и законности диктатуры пролетариата: от отрицания прав для бывших эксплуататоров до утверждения, что власть диктатуры не связана с законом и основывается на классовом правосознании.

В-третьих, при централизованной экономической системе, функционировавшей на протяжении десятилетий, применялись методы, подразумевающие использование партийных документов, инструкций и приказов министерств, нередко имевших гриф секретности, в результате чего законодательство представляло собой в большей степени декларации и провозглашения, не гарантирующие реализацию прав и свобод человека и гражданина .

Все приведенные выше причины правового нигилизма напрямую связаны со своеобразием исторического пути нашей страны и особенностей взаимоотношения общества и государства. Формально данные отношения носят равноправный, справедливый, взаимовыгодный характер, фактически наша история свидетельствует, что личность всегда была бесправна в отношениях с государственной властью .

Более того, как отмечает Б. А. Кистяковский, вся ситуация усугубляется тем, что русская интеллигенция никогда не уважала права, никогда не видела в нем ценности; из всех культурных ценностей право находилось у неё в наибольшем загоне. Русский правовед отмечает, что интеллигенция, отрицая интуитивное (внутреннее) право, считала правом лишь внешние, безжизненные нормы, которые легко укладываются в статьи и параграфы писанного закона или какого-нибудь устава. В правовой норме умы России видели не правовое убеждение, а лишь правило, получившее внешнее выражение, принудительное правило. Именно поэтому, даже сам автор статьи В защиту права, который принадлежал к числу русской интеллигенции, несмотря на сам за себя говорящий заголовок, отметил, что право не может быть поставлено рядом с такими духовными ценностями, как научная истина, нравственное совершенство, религиозная святыня, отдавая нравственности первостепенное значение .

Отсюда, согласно русскому правопониманию, право это путь к правде, справедливости, честности в человеческих отношениях, попадающих под сферу юридического регулирования. Они должны регулироваться по законам правды, чести и совести, а нормы права, в свою очередь, не должны расходиться с этими понятиями. Как отмечают В.Д. Бакулов и И.В. Пащенко поступать по законам совести, а не по писанным законам было общепринято в России. В социоцентричном обществе ценность свободы замещается ценностью воли, которая блокирует всякую индивидуальность, самостоятельную активность людей. Так, российское общество воспринималось в качестве патриархальной общности. Власть в этой общности представлена в патриархальной форме, где первое лицо государства царь(а в советское время вождь) выступает, скорее, в роли отца, чем официального главы. В правосознании народа было некоторая дихотомия отцы-дети, как следствие уверенность в отеческом отношении правителя к народу (вспомнить хотя бы обращение царь-батюшка), который был символом правды для общества. Все официальное, формализованное, выходящее за пределы патриархальных структур, встречается с подозрением, воспринимается как чуждое. В России всегда правили не законы, а люди.

Также для жителя России была характерна фетишизация власти, которая ставилась выше закона. Власть людьми воспринималась не как совокупность прав и обязанностей, а в качестве конкретной личности, осуществлявшей власть по своему усмотрению. Личные связи, являясь альтернативой праву, зачастую действовали гораздо эффективней. Следовательно, право постепенно вытеснялось из всех сфер деятельности жизни нашего общества .

Таким образом, правовой нигилизм становится основой российского правосознания, чему способствуют различные предпосылки, среди которых можно выделить особенности взаимоотношений между обществом и государством, преимущественное отношение жителей страны к нравственности как основному регулятору общественной жизни, а также наделение главы государства особыми качествами и фетишизация его власти.

Заключение.

Правовой нигилизм как форма деформации правосознания имеет место в любом обществе независимо от эпохи, формы государства и степени свободы общества, так как сомнение и отрицание естественная стадия развития любого явления и феномена. Данная разновидность социального нигилизма имеет как положительный, так и отрицательный подход к пониманию. Обладая разными характерными чертами, такими как бесконтрольность, агрессивность, деструктивность, коррелятивность с другими видами социального нигилизма и стремление к широкому распространению, правовой нигилизм способен выступать как разрушитель властной системы государства, так и оздоровитель существующего порядка. Данный феномен может выражаться в пассивных и активных формах, а также иметь разные виды своего проявления.

Правовой нигилизм сущностная черта правосознания народов России, что объясняется особенностями исторического пути развития нашего государства, менталитетом жителей России, особым отношением общества к власти, а также к нравственности, воспринимавшейся как приоритетный социорегулятор.

В нашей стране правовой нигилизм носит объективно мирный характер, однако терпение россиян, как показывает историческая практика, может сиюминутно смениться агрессивными настроениями, а затем и восстаниями. Вряд ли можно говорить о полном искоренении нигилистических наклонностей из правосознания российского общества, однако, на мой взгляд, необходима периодическая профилактика отрицательных последствий правового нигилизма для частичного преодоления влияния данного феномена на быт и сознание жителей нашей страны. Именно в данном контексте мы можем говорить о здоровом гражданском обществе и перспективах построения правового государства.

Список использованных источников и литературы.

Монографии:

1. Марченко Д.Э. Правовой нигилизм, правовой идеализм и правовой инфантилизм как формы деаксиологического правового сознания: Монография. Самара: Изд-во НТЦ. 2006. 114 с.

2. Сенин И.Н. , Кожевников В.В. . Правовой нигилизм как социальное явление: Монография. Омск: Изд-во Омского экономического института. 2005. - 168 с.

3. Утарбеков Ш.Г. Преодоление правового нигилизма в Российской Федерации(вопросы конституционного регулирования): монография. Челябинск: ИИУМЦ Образование. 2010. с. 21

4. Грошев А.В. Функции правосознания в механизме уголовно-правового регулирования. Автореферат диссертации доктор юрид. наук. Екатеринбург. 1997

Учебные издания:

5. М. А. Месилов Правовой нигилизм. М.: Моск. городск. ун-т управления Правительства Москвы, 2006. 48 с.

1. В.Д. Бакулов, И.В. Пащенко. Предпосылки утверждения правового нигилизма в отечественном правосознании. // Сборник материалов по преодолению правового нигилизма в России. Краснодар: Традиция, 2009. с. 19-23

2. Гойман В.И. Правовой нигилизм: пути преодоления // Советская юстиция. 1990. N9

Дополнительные издания:

3. Даль В. И. Русский народ. Полная иллюстрированная энциклопедия. Пословицы, поговорки и присловья. М.: Изд-во Эксмо, 2005. 256 с.

Источники на носителях удаленного доступа:

4. Байниязов Р.С. Правосознание и российский правовой менталитет. [Электронный ресурс]

5. Кистяковский Б. А. В защиту права (Интеллигенция и правосознание) [Электронный ресурс]

Утарбеков Ш.Г. Преодоление правового нигилизма в Российской Федерации(вопросы конституционного регулирования): монография. Челябинск: ИИУМЦ Образование. 2010. с. 21

М. А. Месилов Правовой нигилизм. М.: Моск. городск. ун-т управления Правительства Москвы, 2006. С. 13

В.Д. Бакулов, И.В. Пащенко. Предпосылки утверждения правового нигилизма в отечественном правосознании. // Сборник материалов по преодолению правового нигилизма в России. Краснодар: Традиция, 2009. с. 20-21

Под влиянием различного рода объективных и субъективных обстоятельств могут возникать деформации , выражающиеся в следующих формах.

Формы правового нигилизма и пути его преодоления

1. Правовой нигилизм , который по своему содержанию выражается в отрицательном отношении к праву . Это отношение к праву имеет различную степень интенсивности. Поэтому различают пассивные и активные формы правового нигилизма. Пассивная форма выражается в неверии в возможности права, в непризнании его позитивной роли в обществе (славянофилы). Активная форма характеризуется враждебным отношением к законам, пропагандой своего мировоззрения среди других граждан (анархизм).

Юридический нигилизм может быть характерен для общества в целом, социальной группы или отдельной личности. Он может быть стойким и спонтанным. Однако в любом случае правовой нигилизм не доходит до стадии сознательного нарушения . Он означает лишь непризнание права, отсутствие веры в его социальную ценность.

Истоки подобного отношения к праву коренятся в недоверии к власти, в рассмотрении закона как указания, приказа со стороны государства, в безнаказанности должностных лиц, в расхождении предписаний законов и действительности, в пороках правосудия и т. д. Этому во многом способствует несовершенство и противоречивость законодательства, неспособность власти обуздать преступность, гарантировать гражданам их права и защитить от произвола и т. д. Порой беззаконие творится от имени закона, формально прикрывающего преступные интересы частных лиц и подтверждающего изречения: «где два юриста — там три мнения», «закон что дышло: куда повернешь — туда и вышло».

К формам проявления правового нигилизма можно отнести восприятие права лишь как средства оформления политических решений, принятия несовершенных, необеспеченных правовых актов, нарушения прав человека, слабой защищенности личности, которая во многом явилась результатом реализации принципа из известной сказки Л. Филатова: «Действуй строго по закону, то бишь действуй... втихаря» и т. д.

Пути преодоления правового нигилизма связаны с повышением уровня , выработкой гуманистической и эффективной правовой политики, переоценкой социальных ценностей, принятием качественных законов, выражающих интересы адресатов, повышением эффективности деятельности правоприменительных органов и др.

2. Перерожденческое правосознание (негативное отношение к праву, вызывающее осознанные противоправные поступки, связанные с эгоистическими, корыстными и т. п. мотивами), которое в отличие от правового нигилизма выражается в умышленном, виновном нарушении требований действующего законодательства.

3. Правовой идеализм , который означает переоценку возможностей права. Это явление получает особенно широкое распространение в годы революционных перемен или при формировании нового законодательного органа, когда в ответ на социальные ожидания у недостаточно опытного законодателя формируется убеждение, что достаточно принять хорошие законы, и все проблемы будут решены. Некоторые политические деятели для повышения своей популярности умышленно используют такую эйфорию, инициируя законы, явно не способные привести к желаемому результату.

Однако возможности права весьма ограничены. Оно способно, отражая реальную действительность, либо стимулировать позитивные, либо ограничивать негативные явления и процессы действительности. Несбыточные ожидания могут скомпрометировать не только право, но и деятельность законотворческих органов, убить веру в демократию. Об этом свидетельствует законотворческая практика нашего государства: принятие во времена президента Ельцина многих популистских законов и опубликование политических заявлений (о борьбе с организованной преступностью и г. д.), не обеспеченных возможностями государства.

Пороки правового идеализма не столь очевидны. Они проявляются гораздо позже создания закона в форме недостижения ожидаемых результатов от его действия, а также в порождении неверия в возможности закона, т. е. в правовом нигилизме.

Правовой инфантилизм , при котором, в связи с недостаточностью жизненного опыта и знания основ действующего законодательства, человек не может полноценно ориентироваться в правовой действительности.

ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ: ПРИЧИНЫ И ПОСЛЕДСТВИЯ

Ершов Юрий Геннадьевич,

Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Уральский институт управления (филиал), заведующий кафедрой философии и политологии, доктор философских наук, профессор, г. Екатеринбург, Россия. E-mail: [email protected]

Аннотация

Рассматриваются основные подходы к пониманию природы правового нигилизма, факторы и причины его возникновения. Анализируется специфика взаимоотношений власти и общества в

Ключевые понятия: правовой нигилизм, власть, закон.

Становящаяся, неустойчивая российская государственность испытывается рядом исторических вызовов, ответы на которые предопределяют будущее страны. Ценностям правового государства и демократии, закрепленным в Основном законе государства - Конституции, противостоит правовой нигилизм, распространивший свои «метастазы» по всему общественно-государственному «телу». Симптоматика заболевания - массовое неуважение к праву и закону, высокий уровень преступности и девиантного поведения. Профессионально несостоятельны чиновники, торгующие своими должностными полномочиями, особенно циничны преступления «правоохранителей», судей и прокуроров. Средства массовой информации переполнены фактами грубого попрания действующего законодательства, элементарного порядка. Это - произвол властей разного уровня, дикие пьяные выходки в самолётах, просроченные платежи за коммунальные услуги и т.п., подтверждающие системность и запущенность тяжкого «заболевания» российского социума. Коррупция вообще превратилась в мощный и самостоятельный сектор экономики, превосходящий по доходам суммарный доход от экспорта сырой нефти, нефтепродуктов и газа . Став типичной чертой образа жизни массы людей, нигилизм воспроизводит себя в широких масштабах через ценностные ориентации на беспринципность, достижение личного успеха любыми средствами, в обход и вопреки законам. По-прежнему живучи в повседневной, бытовой культуре криминальные ценности, создающие соответствующие антиправовые установки. Вносит свой вклад в привыкание к злостным нарушениям закона романтизация уголовного мира в низкопробных сериалах и криминальном «чтиве». Впрочем, ничуть не лучше в этом смысле и «жегловские» методы восстановления справедливости. Рутинными стали обличающие преступность декларации политиков и чиновников, рутинны многочисленные публикации о причинах и формах правового нигилизма, никак не влияющие ни на правовую культуру общества в целом, ни на деятельность властей предержащих.

Нигилизм как социокультурный феномен существует в различных видах - в зависимости от специфики сферы деятельности и общественных отношений. Нигилизм бывает моральным, эстетическим, политическим и т.д.; в реальной жизни все его виды тесно переплетены, так же как и

соответствующие виды ценностно-нормативного регулирования. Нас в первую очередь интересует правовой нигилизм в силу масштабов его воздействия на внутреннюю и внешнюю политику государства, общий социальный порядок. При этом нельзя упускать из виду взаимообусловленность и взаимовлияние различных модусов нигилизма. Трудно рассчитывать на законо-послушание людей, не отягощенных нравственными принципами; в свою очередь, разлагающе влияет на моральные качества личности её привыкание к повсеместным нарушениям справедливости, жизни по правилам, чуждым ценностям права.

Правовой нигилизм вносит существенный вклад в создание неблагоприятной среды для нормального воспроизводства культуры и общественных отношений, полноценного развития личности. Стимулируя антиправовые устремления различных социальных субъектов, правовой нигилизм превратился в реальную угрозу не только обычному нормативному порядку, но и любым попыткам придать обществу необходимую динамику, решать злободневные вопросы преодоления кризиса в самых различных сферах социума. Рост преступности стимулирует правовой нигилизм и одновременно является его результатом.

Подобное положение дел вполне характерно для государств, переживающих кардинальную ломку всей системы общественных отношений, резкое изменение системы ценностно-нормативной регуляции. Типичной чертой такого состояния общества является резкое ослабление государства, сопровождающееся архаизацией и патернализацией властных отношений, приоритетом неформальных правил перед кодифицированным правом и официальными институтами. Скрытое разрушение государственности чревато утратой социокультурной преемственности, социального опыта, фрагментацией индивидуальной и коллективной жизни. Сложное, разноречивое и мучительное рождение новых форм социального бытия протекает в массе противостояний и конфликтов, столкновении интересов и ценностей различных субкультур.

По этому поводу отмечается, что «при модернизации, т.е. переходе от традиционного общества к индустриальному, сегментарная модель традиционного общества с немногочисленным набором ясных, однозначно трактуемых норм, предписаний уступает место социуму, в котором индивиду не так просто среди совокупности подчас противоречивых и многочисленных образцов и

стандартов поведения выбрать достойные повторения» .

Развивая эту мысль, В.В. Кривошеев связывает аномию российского социума с природой современного города, не имеющего эффективных механизмов контроля над поведением индивидов, с условностью и относительностью оценок асоциальных актов в разнородном обществе, наконец, с несоответствием провозглашённых обществом целей поведенческим установкам. Человеческая деятельность всегда регулируется, стимулируется или сдерживается воздействием норм и ценностей - поощряется социально-позитивная, блокируется деструктивная, разрушительная. Когда же нормативно-ценностное единство утрачивается, более того, рушатся нравственные устои, трудно рассчитывать на позитивные девиации, силу набирают массовые деликты и преступления.

Здесь необходимо уточнение. То, что природа современного городского общества сфокусирована на индивидуальной жизни, выдвигает на передний план функционально-ролевые отношения между людьми - факт несомненный. Но позитивные практики современного правового государства и гражданского общества, за-конопослушание граждан вкупе с сильной полицией заставляют переносить акцент именно на транзитивный, или скорее -промежуточный характер российского общества, в котором разрушены различные формы социального контроля и профилактики преступности, именно поэтому процветает правовой нигилизм.

Сущность правового нигилизма в общем виде можно определить как негативное, а то и агрессивное отношение к праву, законам, нормативному порядку вообще. Правовой нигилизм сопряжён со стойким предубеждением и отрицанием высокого предназначения права, его социальной ценности и гуманистического потенциала. Если нигилизм в самом общем виде есть отторжение и неприятие общественно значимых ценностей, норм, идеалов, то правовой нигилизм концентрированно отрицает правовые ценности свободы, равенства и справедливости, общего блага, противопоставляя им субъективные (личные или групповые) представления («понятия») о должном поведении человека. Правовой нигилизм, как любой вид нигилизма, деструктивен в принципе, поскольку сопровождается отсутствием какой-либо позитивной программы и воплощается в антиобщественном поведении, вандализме и экстремизме.

Его корни - в невостребованности права обществом, противоречии фактических общественных отношений официальному законодательству, своекорыстном эгоизме правящей элиты, отрицающей право как ограничение собственной власти, юридическом невежестве и правовой невоспитанности большинства населения, отторгающего законы и институты государственной власти. В условиях современной цивилизации правовой нигилизм концентрированно обращён против чести и достоинства человека, его личной свободы и разума. Последнее обстоятельство особенно значимо для понимания природы государственной власти в России.

По Н.С. Розову, «специфику «русской власти» можно усмотреть в особом пренебрежении к любым жертвам социального, экономического, гуманистического, экологического, даже территориального характера, которые правители готовы принести ради сохранения и укрепления своей власти» . Только военной и полицейской мощью «русская власть» почти никогда не поступается, поскольку глубинная основа существования и самосознания её представителей - это принуждение и насилие, способность и готовность именно через них утверждать власть и могущество. Политическая культура нынешней политической элиты разного уровня, во всяком случае значительной её части, концентрируется в стремлении к власти, её удержанию и использованию в личных или корпоративных целях. Право в этом случае традиционно воспринимается как формальный, неполноценный и несущественный фактор влияния на выработку и принятие властно-управленческих решений, впрочем, такова же судьба и других ценностно-нормативных регуляторов - морали, религии, политики. На первое место выходят кулуарные и теневые соглашения, которые базируются на неформальной поддержке тех или иных группировок в политическом классе. Как отмечает А.И. Соловьёв: «„право в сознании большинства представителей политико-административной элиты вне связи с механизмами укрепления их властного положения не только лишается своего ценностного значения, но и вообще утрачивает какую-либо социальную предметность и определённость, - в профессиональном труде в государственной сфере, и в частной жизни» .

Самостоятельным сюжетом в понимании истоков правового нигилизма последних лет является проблема освоения и действия правовых ценностей российской Конституции, заимствованных, как известно, извне - из практик западных демократий. По мнению Д.Я. Малешина, и в прежние времена за-

имствования служили источником деформаций - «причиной правового нигилизма в России является несоответствие правовых норм социокультурному типу российского общества. Причём такое несоответствие наблюдается практически во все исторические периоды: правовые нормы не соответствовали общественным нравственным устоям» .

Автор считает, что российское законодательство в различные исторические периоды строилось либо на основе индивидуалистского, либо коллективистского мировоззрения, но создаваемая правовая культура, ни индивидуалистская, ни коллективистская, не соответствуют культурному коду России и поэтому неизбежно отторгаются, создавая низкий уровень правопорядка. Правда, эта общая идея ровным счётом ничего не объясняет, так как любая культура сочетает в себе указанные признаки. Цитата из Монтескье: «законы должны находиться в таком тесном соответствии со свойствами народа, для которого они установлены, что только в чрезвычайно редких случаях законы одного народа могут оказаться пригодными и для другого народа» , сегодня не менее тривиальна в эвристическом плане.

Можно согласиться с тем, что при создании действующей Российской Конституции в неё бездумно вписали весь спектр прав и свобод человека, зафиксированных в известных международных актах и декларациях, в законодательстве демократических стран. Выстраивая политико-правовой «парадный фасад» новой государственности, мало кто задумывался о возможности и реальности государственных гарантий для провозглашённых прав и свобод, тем более не уравновешенных соответствующими обязанностями. Подавляющее большинство населения не знает и не интересуется содержанием Конституции, равно как и принятой на заре российской государственности Декларации о правах и свободах, о которой сегодня мало кто помнит.

Как отмечает в этой связи Г. Балута: «Властные элиты, которые начинали правовые реформы без учёта народного менталитета, без кропотливой работы по адаптации западных образцов права к российским условиям, склонны отнести свои промахи на счёт специфического общественного сознания россиян» . Справедливо утверждается, что рецепция права - естественный процесс, обусловленный требованиями построения новой для страны системы экономики, интеграции в международную систему взаимоотношений. Другое дело, что мировой

опыт свидетельствует: заимствование правовых систем отдельной страной успешно только в случае максимального учёта её вековых исторических ценностей и традиций. В данном случае особое значение имеет... мысль Дж. Ролза, что «законы и институты, как бы они ни были эффективны и успешно устроены, должны быть реформированы или ликвидированы, если они несправедливы, а права, гарантируемые справедливостью, не должны быть предметом политического торга или же калькуляции политических интересов» . Не вдаваясь в интересное само по себе сравнение трактовок справедливости в разных культурах и цивилизациях, заметим: без решения проблемы справедливости Россия не сможет создать эффективной экономики и органов власти, восстановить духовно-нравственное здоровье общества, добиться повсеместного соблюдения законов и снижения уровня преступности.

Отечественному правосознанию, по мнению Е.А. Лукьяновой, меньше всего подходит латинское выражение «dura lex sed lex» - «закон суров, но это закон», потому что любой закон в душе каждого русского человека всегда подвергается проверке на прочность по принципам «правильно-неправильно», «справедливо-несправедливо» . В российской культуре справедливость выступает одной из ключевых ценностей, но понятия «справедливость» и «законность» в общественном сознании не совпадают. Это несовпадение усматривается в отсутствии равенства всех перед законом, равенства возможностей для всех. Справедливость связывается с активной ролью государства в системе социальной защиты, не оставляющей в беде социально уязвимые слои и группы, с различиями в доходах, обусловленными уровнем образования, квалификации и эффективности работы каждого человека. Кроме того, для нормальной жизни общества крайне важны нематериальные ценности и духовные добродетели: солидарность, взаимное уважение, доверие и ответственность между гражданами и т.д., защищённые государством. Конечно, в желательной перспективе развитое гражданское общество могло бы само поддерживать общепринятые нормы поведения, вносить значительный вклад в обеспечение прав и свобод, возможности самореализации личности в различных сферах деятельности. Но в современной России незрелое гражданское общество пока незначительно влияет на политические и государственные решения . Задачи выработки и реализации консенсу-

сов различными социальными группами по поводу следования нормам справедливости в их социальными действиями стали исключительной прерогативой государства. Но, к сожалению, проблема справедливости для правящего класса в России практически не существует, разве что в слабой риторической форме.

Граждане России, связывая неравенство в доходах, практики неправосудия и административного произвола с существующей в обществе политико-правовой системой, отрицают её легитимность своим повседневным поведением, решая свои жизненные проблемы в обход законов. Такое отношение к праву, продолжает Е.А. Лукьянова, с удивительным постоянством воспитывается самим государством, принимающим нормы, противоречащие не только национальному, но и общечеловеческому правопониманию и создающие ситуацию, при которой юридические и физические лица вынуждены нарушать закон, чтобы выжить. Естественно, что если в законе заложена несправедливость, он не только не будет исполняться, но и создаст условия для формирования ещё большего неуважения к закону .

Вместе с тем обращается внимание на парадоксально-причудливое переплетение, с одной стороны, тотального правового нигилизма, а с другой - наивного правового идеализма - переоценки роли и значения права в жизни общества. Как пишет Н.И. Матузов, «оба эти явления, казалось бы разновектор-ные и несовместимые, мирно уживаются и образуют вместе общую безрадостную картину политико-юридического бескультурья. В первом случае законы откровенно не уважаются, игнорируются, нарушаются; во втором, напротив, им придаётся значение некой чудодейственной силы, способной одним махом разрешить все наболевшие проблемы» .

Правовой нигилизм и правовой идеализм имеют общую основу - юридическое невежество, деформированное правосознание, низкую политико-правовую культуру, равно деструктивные по своим последствиям. Борьба с правовым нигилизмом незаметным образом оборачивается феноменами правового фетишизма, волюнтаризма, идеализма. В некоторых случаях, вспоминая Ф. Энгельса, впору говорить о «юридическом кретинизме». Любая реформа, не говоря уже об их системе в рамках модернизационного процесса, требует надёжной правовой основы, но при этом важно иметь чёткое представление о пределах и реальных возможностях

нормативно-правовых актов, способах их реализации. Если законы имеют внеправо-вой характер, произведены с грубейшими нарушениями законодательной техники, оторваны от реалий жизни, то последствия их применения порождают всё тот же нигилизм, падение их престижа вместе с падением престижа власти. Ещё опаснее порождение недоверия в законодательные, в парламентско-конституционные пути решения назревших проблем.

Критика правового идеализма отнюдь не тождественна отрицанию необходимости правовых идеалов в жизни общества. Просто нельзя требовать от законов, в том числе от Конституции, большего, чем они, выполняя свои функции, могут дать обществу.

В исследовании природы правового нигилизма представляется плодотворным и заслуживающим дальнейшего развития подход Н. Варламовой, выделившей три модуса этого явления. Так, нигилизм может быть «легистским», выражающим негативное отношение к официальному законодательству, воспроизводящим навыки и привычки незаконного и противозаконного поведения. Он становится «социологическим», выражая оценку реально существующего правопорядка как несправедливого. Наконец, собственно правовой нигилизм заключается в отрицании ценностей индивидуальной свободы и формального равенства большинством населения, для него характерно отсутствие потребности жить, действовать в соответствии с каким-либо рациональным порядком. Для постсоветской России свойственно распространение всех трёх видов правового нигилизма, причём в их формировании, как точно отмечается, можно увидеть своеобразную цепную реакцию. Так, господство юридического позитивизма («право - это закон») и законодательство, построенное на «праве силы», неизбежно ведут к утрате законом правового содержания, не воспринимаются как средство защиты прав и интересов граждан, не стимулируют соблюдение и уважение нормативного порядка. На этой почве складывается соответствующий вне-правовой и незаконный порядок, удобный для властвующей «элиты», аппарата публичной власти, значительной части самого общества. Освобождая от необходимости следовать формально провозглашённым правилам, подобный «порядок» оборачивается анархией и произволом.Закон становится пустой декларацией, вещью для практической жизни малопригодной или вовсе бесполезной - так появляется легист-

ский нигилизм. Конституционно-правовые ценности уходят на периферию общественного сознания; всерьёз напоминают о них только правозащитники. (Кстати, весьма характерно, что и в советском обществе попытки «трудящихся» отстаивать свои права, ссылаясь на Конституцию, трактовались партийными и советскими чиновниками как «злостная политическая демагогия» и верный признак политического инакомыслия.)

Нормативный порядок, воспроизводящий несправедливость, демонстрирующий продажность судов, преступность правоохранителей, обогащение властной верхушки и т.п., оборачивается социологическим нигилизмом. Воспроизводство (в поколениях) неравенства и необоснованных привилегий неизбежно начинает вытеснять из сознания людей ценности свободы, равенства и справедливости, ведёт к отчуждению от власти и рабской покорности. «Социальный порядок, - замечает Н. Варламова, - не признающий права, вытесняет его из ценностной системы общества. Люди привыкают действовать (и мыслить) в узких рамках допустимого поведения. В общественном сознании ценность свободы вытесняется порядком и стабильностью, формальное равенство -равенством социальным (уравниловкой), личность - коллективизмом, но уже не в материальном, а в духовном смысле - людям надлежит не только получать поровну, но и самим быть одинаковыми». Повседневность всем своим рутинным порядком приучает к жизни по неформальным правилам поведения: насилию и произволу, продажности и воровству. Порочный круг замыкается, связь права с личностью утрачивается - правовой нигилизм охватывает подавляющее большинство общества и государства . В этом порочном круге государство в лице правящей бюрократии нигилистически пренебрегает интересами и правами граждан и социальных групп; последние отвечают нигилистической взаимностью в ответ на правовые требования государства.

1. Балута, Г. Возможно ли преодоление правового нигилизма? [Текст] / Г. Балута // Государственная служба. 2009. № 5. С. 11-13.

2. Варламова, Н. Правовой нигилизм: прошлое, настоящее... и будущее России? [Текст] / Н. Варламова // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 2000. № 1 (30). С. 90-93.

3. Зырянов, С.Г. Гражданское общество в современной России: состояние и перспективы развития [Текст] / С.Г. Зырянов, О.В. Осипов. Челябинск, 2010. 161 с.

4. Кривошеев, В.В. Особенности аномии в современном российском обществе [Текст] / В.В. Кривошеев // Социологические исследования. 2004. № 3. С. 93-97.

5. Левин, М. Коррупция в России: классификация и динамика [Текст] / М. Левин, Г. Сатаров // Вопросы экономики. 2012. № 10. С. 4-29.

6. Лукьянова, Е.А. Аморальное право? [Текст] / Е.А. Лукьянова // Конституционное и муниципальное право. 2008. № 20. С. 16-18.

7. Малешин, Д.Я. Причины правового нигилизма в России [Текст] / Д.Я. Малешин // Закон. 2009. № 1. С. 144-147.

8. Матузов, Н.И. Правовой идеализм как оборотная сторона правового нигилизма [Текст] / Н.И. Матузов // Государство и право. 2013. № 10. С. 5-12.

9. Монтескье, Ш. Избранные произведения [Текст] / Ш. Монтескье. М., 1999. 672 с.

10. Розов, Н.С. Специфика «русской власти», её ментальные структуры, ритуальные практики и институты [Текст] / Н.С. Розов // Полис. 2011. № 1. С. 29-41.

11. Ролз, Дж. Теория справедливости [Текст] / Дж. Ролз. Новосибирск, 1995. 536 с.

12. Соловьёв, А.И. Культура власти российской элиты: искушение конституционализмом [Текст] / А.И. Соловьёв // Полис. 1999. № 2. С. 65-80.

1. Baluta G. Gosudarstvennaja sluzhba, 2009, no. 5, pp. 11-13 (in Russian).

2. Varlamova N. Konstitucionnoe pravo: vostochnoevropejskoe obozrenie, 2000, no. 1 (30). pp. 90-93 (in Russian).

3. Zyrjanov S.G., Osipov O.V. Grazhdanskoe obshhestvo v sovremennoj Rossii: sostojanie iperspektivy razvitija . Cheljabinsk, 2010, 161 p. (in Russian).

4. Krivosheev V.V. Sociologicheskie issledovanija, 2004, no. 3, pp. 93-97 (in Russian).

5. Levin M., Satarov G. Voprosyjekonomiki, 2012, no. 10, pp. 4-29 (in Russian).

6. Luk"janova E.A. Konstitucionnoe i municipal"noe pravo, 2008, no. 20, pp. 16-18 (in Russian).

7. Maleshin D.Ja. Zakon, 2009, no. 1, pp. 144-147 (in Russian).

8. Matuzov N.I. Gosudarstvo ipravo, 2013, no. 10, pp. 5-12 (in Russian).

9. Montesk"e Sh. Izbrannye proizvedenija . Moscow, 1999, 672 p. (in Russian).

10. Rozov N.S. Polis, 2011, no. 1, pp. 29-41 (in Russian).

11. Rolz Dzh. Teorija spravedlivosti . Novosibirsk, 1995. 536 s. (in Russian).

12. Solov"ev A.I. Polis, 1999, no. 2, pp. 65-80 (in Russian).

LEGAL NIHILISM: CAUSES AND CONSEQUENCES

Ershov Yuriy Gennadyevich,

Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, Ural Institute - Branch, Head of the Chair of Philosophy and Politology, Doctor of Philosophical Sciences, Professor, Yekaterinburg, Russia. E-mail: [email protected]

The author considers the main approaches to understanding the nature of legal nihilism, factors and causes of its appearing. The author analyzes specific correlation between power and society in Russia.

Key concepts: legal nihilism, power, law.

Н.И. Матузов

ПРАВОВОЙ НИГИЛИЗМ КАК ОБРАЗ ЖИЗНИ

В статье рассматриваются различные аспекты правового нигилизма как образа жизни, национальной черты российской ментальности; анализируются формы, виды и причины данного явления, пути их преодоления. Прослеживаются генезис и эволюция нигилизма.

Ключевые слова: право, закон, нигилизм, правовой нигилизм, традиции, менталитет, культура, мораль, правосознание, образ жизни, воспитание.

LEGAL NIHILISM AS A WAY OF LIFE

In article various of legal nihilism as way of life, national line of the Russian mentality are considered, is analyzed forms, types and the reasons of this phenomenon, a way of their overcoming.

Key words: right, law, nihilism, legal nihilism, traditions, mentality, culture, sense of justice, way of life, education.

Призрак бродит по планете, призрак нигилизма

А. Глюксман

К известным двум традиционным бедам России сегодня смело можно прибавить третью - тотальный правовой нигилизм, который имеет столь же глубокие корни, как и первые две. Давно было сказано: на Руси всегда правили люди, а не законы. Отсюда наплевательское отношение к закону как свойство натуры, ментальности русского обывателя. А ведь еще римские юристы провозгласили: государством должен править закон, закон выше любой должности. Это хорошо понимали и отечественные правоведы: «Государство является нравственным настолько, насколько оно управляется законом»1.

Нигилизм вообще как общесоциальное собирательное понятие означает «ничто», «ничего», «непризнание чего-либо» и выражает отрицательное отношение субъекта (группы, класса) к определенным ценностям, нормам, взглядам, идеям, отдельным, а подчас всем устоям человеческого бытия. Девиз нигилистов - все вокруг не так устроено, требует замены.

Нигилизм - одна из форм мироощущения и социального поведения, разновидность фрондерства, бунтарства. Как течение общественной мысли он зародился давно, но наибольшее распространение получил в XIX и XX столетиях, главным образом в Западной Европе и в России. «Но, увы, именно в России нигилизм дал самые обильные всходы»2. Характерно название одной из статей того времени3.

Данное течение ассоциируется с именами философов леворадикального направления: Якоби, Прудона, Ницше, Штирнера, Хайдеггера, Бакунина, Кропоткина и др. Нигилизм многолик, он может быть нравственным, правовым, политическим, идеологическим, религиозным и т.д., в зависимости от того, какие ценности отрицаются, о какой сфере знаний и социальной практики идет речь - культуре, науке, искусстве, этике, политике, экономике. Нигилизм глубоко укоренился в среде русской разночинной интеллигенции 60-х гг. XIX в., отвергавшей феодально-крепостнические порядки и традиции.

© Матузов Николай Игнатьевич, 2012

Доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ, профессор кафедры теории государства и права (Саратовская государственная юридическая академия).

Русский писатель И.С. Тургенев вывел в своих романах яркие образы бунтарей, не признававших и осуждавших многие постулаты окружавшей их действительности и одержимых новыми идеями. Нигилизм носил революционный характер и был свойствен революционным демократам, резко критиковавшим современные порядки и призывавшим к замене их более справедливыми. Например, о своем Базарове Тургенев писал, что «если он называется нигилистом, то надо читать: революционером»4.

В 1866 г. М.А. Бакунин в знаменитых письмах к А.И. Герцену советовал последнему «искать молодую поросль новой молодежи в недоученных учениках Чернышевского и Добролюбова, в Базаровых, в нигилистах - в них жизнь, в них энергия, в них честная и сильная воля»5.

Обстоятельная характеристика социального нигилизма, распространившегося в начале XX в. в определенных слоях русского общества, была дана в знаменитом сборнике «Вехи», вышедшем в 1908 г. и получившем впоследствии широкий общественный резонанс. Один из его авторов - С.Л. Франк - подчеркивал, что если бы можно было одним словом определить умонастроение нашей интеллигенции, то нужно было бы назвать его «морализмом».

«Русский интеллигент, - писал С.Л. Франк, - не знает никаких абсолютных ценностей, никаких критериев, никакой ориентировки в жизни, кроме морального разграничения людей, поступков, состояний на хорошие и дурные, добрые и злые. Морализм этот есть лишь отражение ее (интеллигенции. - Н.М.) нигилизма... Под нигилизмом я разумею отрицание или непризнание абсолютных (объективных) ценностей»6.

Общей (родовой) чертой всех форм нигилизма является отрицание, но не всякое 3 отрицание есть нигилизм. Отрицание шире, оно органически присуще человече-~ скому сознанию, диалектическому мышлению. Поэтому далеко не всех, кто что* либо отрицает, можно считать нигилистами. В противном случае сам термин «ни? гилизм» теряет свой смысл и растворяется в более объемном понятии отрицания.

| Следовательно, нигилистическое и диалектическое отрицание - разные вещи.

| Когда нигилизм становится естественным (объективным) отрицанием старого, "I заскорузного, реакционного (например, рабства, крепостничества, всех форм де-й спотизма, порабощения и т.д.), он перестает быть нигилизмом, равно как отри-I цание многих мрачных и даже трагических страниц из нашего недавнего про® шлого, прежде всего, в государственной и политико-правовой сферах жизни об-§ щества, вполне справедливо и оправданно, т. к. представляет собой неизбеж-§ ный процесс обновления, тем более, когда речь идет об эволюционном разви-| тии. Ф. Энгельс, имея в виду движущие силы формационных периодов и сме-ё ну последних, писал: «Появление молодой буржуазии нашло свое отражение в § либерально-конституционном движении, а зарождение пролетариата - в движе-? нии, которое обычно называют нигилизмом»7. Здесь термин «нигилизм» употре-и бляется в положительном контексте.

1 Вообще гегелевский закон отрицания отрицания никто пока не отменял. От-

т рицание может быть ради достижения более высоких целей, идеалов, устранения диктаторских режимов, тирании. Еще Ж.-Ж. Руссо заметил: «Деспот не может жаловаться на свергающее его насилие»8. Право народа на сопротивление самовластью, угнетению было зафиксировано во французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Следовательно, не всякая революция - зло.

Однако в целом нигилизм в традиционном его понимании воспринимается в 13 большинстве случаев как явление деструктивное. В толковом словаре В.И. Даля

нигилизм определяется как «безобразное и безнравственное учение, отвергающее все, что нельзя ощупать»9. В наше время он нередко принимает разрушительные формы, в крайних своих проявлениях смыкается с различными анархическими, лево- и праворадикальными устремлениями, всевозможными фобиями, националистическим и политическим экстремизмом. «Нигилизм - стереотип мышления любого радикалиста, даже если он этого не осознает»10.

Характерным признаком нигилизма является не объект отрицания, который может быть лишь определителем его конкретного вида, а степень, т. е. интенсивность, категоричность и бескомпромиссность этого отрицания - с преобладанием субъективного, чаще всего индивидуального начала. Нигилизм «предполагает некоторую тотальность отрицания, доведенную до предельной полноты»11.

Перед нами гипертрофированно выраженное сомнение в известных ценностях и принципах. При этом, как правило, избираются наихудшие способы действия, граничащие с антиобщественным поведением, нарушением моральных и правовых норм. Плюс отсутствие какой-либо позитивной программы или, по крайней мере, ее абстрактность, зыбкость, аморфность. «У нигилиста всегда виноват кто-то, но не он»12.

Социальный нигилизм особенно распространился у нас в разгар «перестройки» и «гласности», с ходу взяв бешеный темп, стремительно набирая обороты уже в период «раннего Ельцина» (к концу его правления он достиг своего апогея). Данное явление возникло на волне охватившего страну всеобщего негативизма, когда все и вся переоценивалось, переосмысливалось, осуждалось и отвергалось. С одной стороны, была видна очистительная функция нигилизма, а с другой - его побочные следствия, ибо сплошной поток негатива сметал на сво- ш ем пути и позитивные начала. н

Расчистка авгиевых конюшен сопровождалась такими явлениями, как безу- С

держное самобичевание, развенчание и осмеяние всего прежнего опыта, сложив- т

шихся культурно-исторических традиций и привычек, изображение уходящего к

времени только в черных красках. Лейтмотивом этих умонастроений было: «У о"

пьедесталов летели имена и ценности, в кото- | рые еще вчера беззаветно верили. На крайности этого «самошельмования», по- в

терю меры обращали внимание даже зарубежные деятели, не лишенные чувства нн

здравого смысла13. Ю

Зацикленность на обличительстве, уничижительной критике граничила под- и час с утратой чувства национально-государственного достоинства, формирова- о

ла у людей и всего общества комплекс неполноценности, синдром вины за про- а шлое, за «исторический грех». Раздавались призывы к всеобщему покаянию. Л

Социально-политический и идеологический нигилизм принимал нередко поли- | тически непристойные формы.

Отречение от всего, что было «до того», от старых фетишей объективно подпи- 88 тывало нигилистические разрушительные тенденции, которые не уравновешива- ^ лись созидательными. Как справедливо отмечалось в литературе того времени, «у 2 нас было два пиковых проявления тоталитарного мышления и сознания: тотальная апологетика послереволюционного прошлого и тотальное его ниспровержение»14.

Публицисты острили: на смену лозунгу «Мы наш, мы новый мир построим» пришел другой: «Мы наш, мы новый миф построим». В какой-то мере была даже утрачена вера в прогресс. Появились «нигилисты», которые предлагали расчленить страну на 40-50 «независимых» государств с тем, чтобы они потом мирно 19

жили и «дружили домами». Звучали лозунги: «десоветизация», «департализа-ция», «деидеологизация», «децентрализация», «дефедерализация». Де, де, де... Это было смутное, сумбурное время, с его вывертами и крайностями. В добавок ко всему шла крутая криминальная революция.

Развенчивались герои войны и труда, их подвиги, самопожертвование, дискредитировались и опошлялись неугодные писатели, деятели искусства. Было забыто пушкинское «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам», а также грибоедовское «и дым Отечества нам сладок и приятен». Огульная критика прошлого вызвала резкое недовольство той части российской интеллигенции, которая считала себя национально мыслящей и патриотически настроенной, выступала против «циничных плевков в спину - в сторону отцов, дедов и прадедов»15.

Далее И.П. Золотусский пишет: «Нигилисты первой свежести (имеются в виду советские диссиденты. - Н.М.) всегда в некотором роде - камикадзе. Они рискуют головой. Они поднимают голос отрицания, когда все вокруг заражено аллилуйщиной. Нигилисты второй свежести появляются тогда, когда всем разрешено говорить все обо всем. И оттого их «подвиги» на поприще разоблачения не несут никакого риска, а потому не имеют особой ценности. Они назвали себя «демократами», но на самом деле были чистые нигилисты. Мне искренне жаль этих нигилистов второй свежести»16. Ранее подобные оценки высказывал А.С. Ципко17.

На волне всеобщего ниспровергательства и нигилизма, прокатившейся по стране в начале 90-х гг., никого, наверное, не удивило бы утверждение, что при тоталитарной системе погода была «не такой» и ее надо «менять» или что у всех советских людей («совков») были сплошь плохие почерки. Смешно, но так было. Прозрение пришло позже, по мере приближения, как шутили публицисты, «со-3 крушительной победы».

~ Одним из первых спохватился популярный тогда и уважаемый всеми журна-

Т лист Отто Лацис: «Что происходит? Мы буквально соревнуемся в уничтожении

Общественных идеалов: кто страшнее вывернет наизнанку все, чему раньше по-

| дущих российских ученых-юристов: «Опять мы в большевистской манере пыта-

емся утвердить новые утопии, не считаясь ни с чем»18.

й Как видим, спектр социального нигилизма весьма пестр и богат, он может быть

| «левым», «правым» и «центристским» со множеством полутонов и оттенков. Пе-

® ред нами достаточно сложное, неоднозначное явление. И отрадно, что в последнее

§ время возникла новая волна интереса к данной проблеме ученых-гуманитариев,

ё как отечественных, так и зарубежных, которые стали уделять ей все более при-

| стальное внимание19.

ё Правовой нигилизм - разновидность социального нигилизма как родового

§ понятия. Сущность его - в общем негативно-отрицательном, неуважительном

£ отношении к праву, законам, нормативному порядку, а с точки зрения корней,

и причин - в юридическом невежестве, косности, отсталости, правовой невоспи-1 танности основной массы населения. Подобные антиправовые установки и сте-т реотипы есть «элемент, черта, свойство общественного сознания и национальной психологии, отличительная особенность культуры, традиций, образа жизни»20.

Одним из ключевых моментов здесь выступает надменно-пренебрежительное, высокомерное, снисходительно-скептическое восприятие права, оценка его не как базовой, фундаментальной идеи, а как второстепенного явления в общей шкале человеческих ценностей, что, в свою очередь, характеризует меру цивилизованности 20 общества, состояние его духа, умонастроений, социальных чувств, привычек. Не-

верие в высокое предназначение, возможность и даже необходимость права - таков морально-психологический генезис данного феномена. Наконец, отношение к праву может быть просто индифферентным (безразличным), что также свидетельствует о неразвитом правовом сознании людей, об ущербности их менталитета. В конечном счете речь идет о невостребованности права обществом, нелюбви к порядку.

Корни этого недуга уходят в далекое прошлое. Для нашей страны это устойчивая многовековая традиция, которую признавали все передовые мыслители. Расхожими стали печальные слова Герцена о том, что жить в России и не нарушать законов нельзя. «Русский, какого бы звания он ни был, обходит или нарушает закон всюду, где это можно сделать безнаказанно; совершенно так же поступает и правительство»21. С этим созвучна не менее популярная мысль Салтыкова-Щедрина: суровость российских законов смягчается необязательностью их исполнения. Щедринский градоначальник так и советовал: «Ежели чувствуешь, что закон полагает тебе препятствие, то, сняв оный со стола, положи под себя»22. А еще классик не без сарказма писал: «Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления».

Следовательно, правовой нигилизм исходит не только от простых обывателей, но и от «столоначальников». Подобная ситуация сохраняется до сих пор. И трудно сказать, что опаснее, вреднее - первое или второе. Думается, что бюрократический, чиновничий нигилизм, основанный на всевластии государственной элиты, является более разрушительным и ведет к далеко идущим последствиям. Социологи в своих опросах поставили вопрос: кто больше нарушает закон в России - чиновники или сами граждане? И получили ответ: чиновники (77 %)23.

В.О. Ключевский с горечью признавался: «Не я виноват в том, что мало обра- ш щаю внимания на право: меня приучила к этому русская жизнь, не знавшая ни- н какого права»24. В.Г. Белинский в письме к Н.В. Гоголю в сердцах заметил: в Рос- С

сии «нет даже и полицейского порядка, а есть только огромные корпорации раз- т

ных служебных воров и грабителей»25. В то время это было общим взглядом твор- к

ческих деятелей на окружающую их действительность. Известны крайне отри- о" цательные суждения Л.Н. Толстого о праве, который называл его «гадким обма- | ном властей», насилием над личностью. В

Даже такой ценитель и проповедник права, как Б.А. Кистяковский, в извест- н

ной статье в защиту права пишет: «Право не может быть поставлено рядом с таки- Ю ми духовными ценностями, как научная истина, нравственное совершенство, ре- и лигиозная святыня. Значение его более относительно»26. Как видим, данное выска- с

зывание отводит праву не первое и даже не второе или третье место в общем куль- а турном наследии человечества, оно отодвигается автором куда-то на периферию об- Л

щественного прогресса. Все это, как пишет ученый, дало повод одному из тогдаш- | них поэтов-юмористов сочинить следующие довольно едкие, но остроумные стихи:

По причинам органическим.

Мы совсем не снабжены 2

Здравым смыслом юридическим,

Сим исчадьем сатаны.

Широки натуры русские,

Нашей правды идеал

Не влезает в формы узкие

Юридических начал...27 21

Таковы отечественные правовые традиции, культура, привычки, образ жизни. К сожалению, мы не только не избавились от этого застарелого порока, но и в полной мере унаследовали его, а во многом «обогатили». На протяжении длительного времени право в обществе «реального социализма» всячески умалялось, в нем не видели истинно демократического и краеугольного института, высокой социальной и моральной ценности. Предпочтение отдавалось экономике, политике, идеологии, партийной линии. Идеи же права нередко третировались, отрицались. Так, в середине 20-х гг. минувшего столетия М.А. Рейснер с сарказмом писал: «Если право не «опиум» народа, то, во всяком случае, довольно опасное снадобье»28. Несколько мягче высказывался Е.Б. Пашуканис: «Мы за то, чтобы в праве на первом месте стояла политика, чтобы политика довлела над правом»29. Какова была политика в то время, хорошо известно.

Право, скорее, терпели как необходимое декоративное украшение, формальный атрибут, фасад, свойственные любому «благопристойному» обществу. Но в целом оно считалось «неполноценной и даже ущербной формой социальной регуляции, лишь на время и лишь в силу печальной необходимости заимствованной у прежних эксплуататорских эпох»30. Право должно было «отмереть». На практике осуществлялась ленинская идея, согласно которой в основе социалистического государства лежит диктатура пролетариата, представляющая собой «ничем не ограниченную, никакими правилами не стесненную, опирающуюся непосредственно на силу, а не на закон, власть»31. Уже в этом заключался главный изначальный источник правового нигилизма, носившего по сути официальный характер.

Таким образом, правовой нигилизм имеет в нашей стране благодатнейшую по-12 чву, которая всегда давала и продолжает давать обильные всходы, причем эта по? чва постоянно удобряется. И раньше, и теперь живем в море беззакония, которое 5 подчас принимает характер национального бедствия и наносит обществу огром-| ный и невосполнимый ущерб. При этом современное содержание правового ни-I гилизма вышло далеко за рамки простого неуважения или несоблюдения права;

1 в условиях нынешней России оно (содержание) означает нечто гораздо большее. | В этой связи трудно согласиться с мнением, согласно которому правовой ниги-| лизм - всего лишь «сознательное игнорирование требований закона, исключа-| ющее, однако, преступный умысел», а «игнорирование закона с преступной це-

2 лью представляет собой самостоятельную форму деформации правосознания»32. С ° этой точки зрения, правовой нигилизм остается таковым только до тех пор, пока « не доходит до стадии сознательного нарушения правовых норм; он означает лишь | непризнание права, отсутствие веры в его социальную значимость33.

е Конечно, хорошо, если бы дело обстояло именно так. Тогда правовой нигилизм

1 представлял бы собой хотя и нежелательное, но все же сравнительно безобидное

° явление. В приведенных суждениях по сути отрицается тот факт, что умышлен-¿5 ные правонарушения и в частности преступления есть форма проявления пра-

1 вового нигилизма. Получается, что если человек просто не уважает или игнори-I рует закон - это нигилизм, а если он при этом его еще и нарушает - это не нигилизм, а нечто другое. Нелогично.

Мы же полагаем, что злостный, корыстный, уголовный криминал - наиболее грубый и опасный вид правового нигилизма. Преступность - мощный источник и в то же время крайняя форма выражения нигилизма. Из этого огромного бастиона и рассадника зла берут свое начало многие другие социальные анома-22 лии. Это, кстати, не мешает видеть в преступлениях и «самостоятельную форму

деформации правосознания». Одно не исключает другое. В случае с преступностью речь идет не просто об игнорировании или неуважении закона, а о его прямом, преднамеренном попрании. Иная позиция была бы, на наш взгляд, странной и непоследовательной. Выражением правового нигилизма являются также сознательно допускаемые административные, гражданские, дисциплинарные и иные проступки. Впрочем, вопрос дискуссионный и требует обсуждения. Любое мнение по столь сложной и неоднозначной проблеме имеет право на существование. И такое обсуждение уже ведется34.

В советский период проблема правового нигилизма практически не ставилась и не исследовалась или, точнее, замалчивалась, хотя в реальной жизни постоянно присутствовала, причем в самых грубых и жестоких формах (массовые репрессии, беззакония, борьба с «врагами народа» и т. д.). Она стала привлекать к себе внимание лишь на исходе «перестройки» и затем с началом реформации. Появились первые публикации на эту тему - статьи, монографии, диссертации. Не оставалась в стороне пресса, не отмалчивались, как прежде, официальные структуры, представители власти. Проблема перешла в разряд «обсуждаемых»35.

Сегодня главная причина неуважительного, мягко говоря, отношения к закону - продолжающийся системный кризис общества. Криминогенная действительность, политическая напряженность, экономические неурядицы, пауперизм, алкоголизация и наркоманизация части населения, разгул преступности, чиновничий беспредел, коррупция, расхождение слов и дел, неравенство перед законом и судом, социальная несправедливость, не знающий аналогов в мире разрыв между «очень богатыми» и «очень бедными», уродливый российский капитализм и многое другое постоянно воспроизводят правовой нигилизм в геометрической про- С грессии. Он стал опасной хронической болезнью, поразившей все звенья и струк- к туры государства, весь его организм и в то же время образом жизни, его негатив- р

ной стороной. Как это ни прискорбно, но традиционное разгильдяйство, расхля- о банность, неприученность к порядку, дисциплине, организованности давно счи- ой таются национальными чертами российского менталитета. Но явление это, без- у

условно, социального, а не естественного происхождения. Нигилизм по наслед- С

ству не передается, он не в генах, а в ментальности. Это социальная патология. н

Произвол, своеволие и коррумпированность чиновников, правящей элиты, по- °

всеместное игнорирование юридических, моральных и иных социальных норм, и

низкий уровень правосознания достигли критической точки, за которой начи- е

наются стихия, хаос, распад. Потеря же управляемости, выход ситуации из-под ой

контроля создают тягу к «сильной руке», «закручиванию гаек», что сейчас и про- |

исходит. А как иначе бороться со злом? Одного воспитания и просвещения уже |

недостаточно, нужны экстраординальные меры, «принуждение к правопослу-

шанию», ибо неподчинение законам причиняет не меньший вред, чем их пря- (

мое нарушение. .

Некомпетентность и неэффективность власти, утрата доверия к ней - один 2 из глубинных источников правового нигилизма. Отсюда неверие в право, закон, справедливость. По данным социологов, примерно половина российских граждан не доверяют органам МВД, прокуратуры, суда, не обращаются к ним за помощью. Дают о себе знать рецидивы политико-правового хаоса «лихих 90-х» с их криминальными разборками «по понятиям», по праву сильного, типа «феномена Кущевки». До конца корни еще не выкорчеваны. В результате у нас возникла 23

«теневая юстиция», которая нередко оказывается более «скорой и правой», чем официальная. Существует «теневое право»36.

Вообще у нас слишком много теневых сторон жизни общества: «теневая экономика», «теневая политика», «теневое правосудие», «теневое право», «теневое правительство», «теневое государство», а в конечном счете - «теневая Россия»37. Наряду с правоохранительными органами появились «левоохранительные». Именно поэтому страна нуждается не только в социально-экономической и политической стабильности, но и в правовой. Более того, правовая стабилизация, последовательное соблюдение порядка и законности могут в немалой степени способствовать упрочению положения дел во всех других областях, ибо правовая дисциплина лежит в основе общегосударственной. Все должно решаться открыто, транспо-рентно, по закону, в рамках правового поля, а не за их пределами. В последнее время у нас, помимо «телефонного права» (нигилизм сверху), появилось «митинговое правосудие» (нигилизм снизу), которое ни к чему хорошему привести не может.

Сегодня, как никогда, нужна новая идея справедливости, на которую существует огромный массовый запрос, но справедливости не советской, не патерналистско-уравнительной, а справедливости, основанной на личной экономической и политической свободе гражданина, его способностях и предприимчивости, равенстве перед законом и судом, уважении со стороны легитимной власти. Сейчас такой справедливости нет. Поэтому пока будут «рублевки» и «мигалки», люди первого и второго «сорта», неправедно нажитые богатства, цинично-демонстративные траты богатых, до тех пор будет существовать правовой, государственный и моральный нигилизм. Фактически мы сегодня наблюдаем две России: два мира, две реальности. Все это вызывает крайнее раздражение, недовольство, озлобление «простых смертных». Рассуждают просто: а зачем соблюдать законы, когда вокруг. В отличие от западных демократий у нас пока не сложилось понятие «культура потребления».

Ныне действующая Конституция РФ призвана была с самого начала стать главным консолидирующим фактором жизни страны, способным сплотить общество. Проблема, однако, в том, что разработанная в спешке «победившей» стороной и принятая с многочисленными нарушениями на референдуме в 1993 г., Конституция имеет явно недостаточную легитимность и социальную базу (поддержана лишь одной третью избирателей, 14 субъектов Федерации вообще за нее не голосовали, 17 проголосовали «против»), что затрудняет достижение на ее основе гражданского мира и согласия.

Конституция была создана «под Ельцина», с «фараонскими» для него полномочиями, поэтому в прессе ее окрестили «персональной». Она не выражала действительного соотношения политических сил того времени; не выражает и сейчас. Не случайно в последнее время всё более активно выдвигаются предложения о внесении в нее поправок, изменении конституционной политики вообще38. За усовершенствование Основного Закона выступает парламентская оппозиция. Предлагается даже дополнить Конституцию тремя новыми главами («Гражданское общество», «Органы контроля», «Россия в союзе государств»), урезать полномочия президента, расширить функции парламента, называются другие новации.

К тому же, до сих пор не развеяны сомнения относительно факта принятия Конституции положенным числом голосов и необходимым явочным кворумом. В прессе на этот счет приводились весьма убедительные данные39. Указанное обстоятельство в значительной мере снижает моральный авторитет и реальную

силу Конституции. Юридически же жить по ней обязаны все. У определенной части населения налицо внутренний конфликт между несогласием с предложенным в свое время проектом и внешней необходимостью соблюдения уже принятого Основного Закона. А это еще один источник правового и нравственного нигилизма, ибо психологическая раздвоенность личности не позволяет ей сформировать четкую и активную гражданскую позицию в отношении нынешнего политико-правового статус-кво.

Иными словами, существует не только общеправовой, но и конституционный нигилизм, который является юридическим выражением несогласия большинства людей с властью40. Получается, что одним из источников правового нигилизма выступает сама Конституция с ее «загогулинами», многочисленными изъянами и недомолвками, «скрытыми полномочиями». Объективно она генерирует правовой нигилизм и ко всему прочему постоянно нарушалась и нарушается. Особенно этим грешил первый Президент РФ, о чем свидетельствует бывший руководитель его администрации С. Филатов: «Президент часто обходил законы, которые его по тем или иным причинам не устраивали. Первый человек государства должен, прежде всего, соблюдать Конституцию, это его главная обязанность. Но он не только этого не делал, но нередко игнорировал или нарушал ее»41. Все это обстоятельно отражено в работах судьи Конституционного Суда РФ в отставке В.О. Лучина42.

Таким образом, один из глубинных источников правового нигилизма коренится в отчужденности граждан от Основного Закона страны, как, впрочем, и от других основополагающих актов; во внутреннем неприятии их в качестве «своих», т. е. подлинно легитимных. Между тем, как писал И.А. Ильин, «честным, зако- ш нопослушным можно быть только по личной убежденности, в силу личного ре- отн шения. Без этого нет правосознания и лояльности, и гражданин становится не С

опорой, а брешью в правопорядке»43. т

Иными словами, важно, чтобы человек «свободною душой закон боготворил» к

(А.С. Пушкин), а не по принуждению, не из-под палки. Именно поэтому следу- о" ет различать законопослушание и законоуважение. Законопослушное поведе- | ние основано чаще всего на страхе, принуждении, в то время как законоуваже- в

ние - на глубоком осознании необходимости следовать закону, праву. То есть это нн

добровольная позиция индивида. Не зря говорят: честный гражданин плюс за- 5 кон - уже большинство. и

Правовой нигилизм - продукт социальных отношений, обусловленный мно- о

жеством причин и следствий. В частности, он подпитывается и такими реали- а

ями наших дней, как политиканство, циничный популизм лидеров всех ран- Л

гов, борьба позиций и амбиций, самолюбий и тщеславий. Дают о себе знать эго- | изм и корысть бюрократии, некомпетентность и бестолковость чиновников. По- следнее - традиционно больное место нашей отечественной государственности. 88 Пушкинское «он чином от ума избавлен» подтверждается на каждом шагу. По- . лузнайство, невежество, дилетантство, а также банальное разгильдяйство раз- 2 рушают всякую правовую ткань, любые разумные юридические установления. Кроме того, чиновники элементарно нечестны. Например, по данным Генпрокуратуры РФ, в 2011 г. 40 тысяч из них неверно заполнили декларации, скрыли значительную часть своих доходов44.

На личностном уровне правовой нигилизм выступает в двух ипостасях: как состояние умов, чувств, настроений и как образ действий, линия поведения. Имен- 25

но действие - непосредственный индикатор вредности и опасности явления. Поступки - плоды помыслов, поэтому не иначе как по поступкам, действиям можно судить о самом наличии и последствиях правового нигилизма. Он может быть активным и пассивным, стойким и спонтанным, постоянным и ситуативным, проявляться в виде простого фрондерства, иметь личные причины, когда, скажем, гражданин недоволен судом только потому, что он его судил, а закон плох потому, что предусмотрел наказание за совершенное им деяние. Это бытовой уровень правосознания.

Нигилизм возникает и как результат неудовлетворенности субъекта своим социально-правовым статусом, неадекватным, по его мнению, собственным потенциальным возможностям. При этом следует различать неправовые мысли, убеждения и неправовые действия, поступки; за первые ответственность наступить не может, за вторые возможны санкции, наказание. И, конечно, правовой нигилизм, как уже отмечалось, нельзя рассматривать как врожденное свойство человека или целой нации; он - продукт социальной среды, житейского уклада, ментальности, а ментальность декретом сверху не изменишь.

Не последними причинами правового и нравственного нигилизма являются изъяны в следственно-прокурорской и судебной практике. Давно было подмечено: есть два способа разложить нацию - наказывать невиновных и не наказывать виновных. У нас, к сожалению, допускается и то и другое. По данным Верховного Суда РФ, половина отмененных приговоров - это брак в работе судей45. В свою очередь Генпрокуратура заявляет, что только в 2010 г. незаконно были привлечены к уголовной ответственности 5265 чел.46 А сколько за 5-10 лет? Право-012 вой нигилизм в юридической сфере, юристы-нигилисты - это нонсенс. Этого не ~ должно быть по определению, но это есть. Перед нами самая зловредная форма

^ правового нигилизма. По статистике МВД, в России свыше 10 тыс. преступни-

| ков, в т. ч. убийц, гуляют на свободе. Парадоксы правосудия травмируют право-

| сознание людей, их представления о справедливости. А ведь еще древние римля-

| не утверждали: недоверие к судьям есть начало разложения общества.

° Следует различать источники и причины правового нигилизма, хотя непро-

| ходимой пропасти между ними нет. Источники, как правило, носят более глу-| бинный, постоянный и трудноустранимый характер (например, низкий уровень >§ культуры и правосознания населения, социальные условия, бедность, нищета, | преступность и другие факторы). Причины же более скоротечны, разнообразны, | они могут появляться и исчезать или устраняться. Источники - питательная | среда для появления причин. При этом определенные обстоятельства могут одновременно выступать и как источник, и как причина, и как форма выражения § правового нигилизма. К примеру, та же преступность. Всякие градации здесь § условны, неабсолютны.

1 Правовой нигилизм многолик, изощрен и коварен. Он способен быстро мими-| крировать, видоизменяться, приспосабливаться к обстановке. Существует множество его причин, источников, форм, сторон и граней конкретного проявления. О некоторых из них речь шла выше. Добавим к ним еще такие, как нарушение прав человека, несовершенство законодательства, низкий уровень правосознания и правовой культуры, противопоставление законности и политической, идеологической или прагматической целесообразности, коллизии и противоречия в

26 праве; сращивание власти, криминала и бизнеса (опасная «горючая смесь»), про-

стое несоблюдение или игнорирование законов, жизнь «по понятиям». У нас возникло своего рода «понятийное право».

Ежедневно и ежечасно культивирует правовой и нравственный нигилизм наше российское телевидение (насилие, жестокость, агрессия, пошлость), которое ныне покойный академик Виталий Гинзбург не без оснований назвал «преступной организацией». Все это создает негативную атмосферу антикультуры и безответственности в обществе47. Не случайно некоторые аналитики ставят вопрос о необходимости соблюдения информационной экологии, ибо сегодня загрязняется не только природная среда, но и социальная, в данном случае - информационно-медийная. И еще не известно, какая среда приносит наибольший вред. Средства массовой информации нередко стали называть средствами «массовой деградации».

Произошла девальвация моральных и чисто человеческих ценностей: «честность», «порядочность», «стыд», «совесть», «долг», «сострадание». Падение же морали неизбежно порождает правовой нигилизм, неуважение к «каким-то там законам», предписаниям. Давно было сказано: бессмысленны законы в безнравственной стране. Многие люди не задают себе никаких каверзных вопросов, не ставят никаких целей, легко переходят грань между добром и злом, дозволенным и недозволенным. Забывают, что личная свобода ограничивается личной же ответственностью. Модным стал девиз: «успех любой ценой». Такие черты, как жадность, стяжательство, уже не очень-то и порицаются. А ведь еще древние расценивали жадность как «пропасть, в которую можно падать вечно». Бал правит культ денег. Налицо духовный кризис, в т. ч. правовой, кризис веры в закон, порядок, справедливость.

Трудно в этой связи согласиться с мнением М.А. Краснова, что «правовой ни- ш гилизм нашего народа - это миф. Просто он издавна научился приспосабливать- н ся к неправовым условиям, выработал свою собственную шкалу оценок властных С

решений, обладая даром различать правоту и законность. Беда не в незаконопос- т

лушном народе, а в том, что слишком часто у нас формальная законность не со- к

впадает с правом»48. Нам кажется, что это выглядит как наивная попытка «спа- о" сти лицо нации» от несправедливых наветов и позора, оправдать нигилизм во- | преки всеобщему мнению. Указанные М.А. Красновым явления, конечно, были в

и есть, но было и есть, попросту говоря, наплевательское отношение к законам, а н

это уже не «миф», а реальность, т. е. чистейший правовой нигилизм. Справедливо Ю

подмечено: законы, как музыка, существуют только тогда, когда их исполняют. и

По мнению Д.А. Медведева, «особенностью россиян является незаконопос- к

лушность. Мы же знаем, это типичные черты нашего национального характера, а

ментальности. Мы действительно незаконопослушные люди... В нас это прояв- Л

ляется в массе бытовых привычек. У нас это есть как на самом верху, так и вни- | зу. Мы все правовые нигилисты до мозга костей»49. Оценка объективна и беском- промиссна. Нигилизм стал образом жизни, нормой повседневного поведения, сре- 88 дой обитания. ^

Далее Д.А. Медведев замечает, что бороться с правовым нигилизмом трудно. 2 Почему? Потому что, во-первых, мы, по сути, никогда этим не занимались. И, во-вторых, не было периода в истории нашего Отечества, когда бы правовой нигилизм был вытеснен безусловным уважением к закону - таким, которое можно наблюдать в ряде развитых стран. Не было у нас такого ни в допетровские времена, ни в последующие периоды. Лучшая прививка от пренебрежения к праву - это десятилетия свободной жизни в условиях нормальной правовой систе- 27

мы, когда всем понятно, что соблюдать законы выгоднее и полезнее, чем их нарушать. Законопослушность у советских людей была выше, но она основывалась на идеологии и на страхе (потерять партбилет, работу, свободу, а иногда и жизнь). Сейчас таких страхов нет. Следовательно, мотивация к соблюдению законов должна быть иной50.

Какой же? Новая позитивная мотивация может появиться, на наш взгляд, лишь в том случае, если законы будут действительно справедливыми, выражать подлинные интересы и волю людей, общества, быть глубоко легитимными, восприниматься гражданами как «свои», а не «чужие», навязанные сверху в качестве абстрактных предписаний. Тогда законы, другие нормативно-правовые акты будут исполняться «не за страх, а за совесть», вызывать к себе доверие, уважение, потребность следовать им. Заодно будет формироваться и соответствующее правосознание. Народная мудрость гласит: кто потерял доверие, тому терять больше нечего. Следовательно, завоевание доверия ко всем институтам власти, законам, правосудию, органам порядка, лидерам государства - фундаментальная задача. А доверие - основа легитимности.

Важно приучить людей к тому, что жить по закону выгодно, прилично комфортно, это признак хорошего тона, культуры, интеллигентности. И, напротив, жить вопреки закону - позорно, аморально, небезопасно. Древние римляне говорили: кто живет по закону, тот никому не вредит. А народная мудрость гласит: если хочешь крепко спать, возьми с собой в постель чистую совесть. Вспоминается и пушкинское: «жалок тот, в ком совесть нечиста». В идеале соблюдение законов должно стать для каждого человека «второй натурой», нормальным, обыч-12 ным, образом жизни. Но это в идеале, реальность же, увы, другая. ? Международные эксперты оценивают наше постсоветское законодательство на

5 «четверку». Оно, по их мнению, в целом вполне прогрессивно и демократично, а | за его соблюдение, исполнение, претворение в жизнь ставят жирную «двойку». I Тем самым они констатируют, что у нас процветает правовой нигилизм, прежде

1 всего, на уровне правореализации, а в таком случае самые мудрые и совершен-| ные законы лишаются смысла. Именно это является нашей «ахиллесовой пятой». § Для многих законы становится весьма условным понятием: нравится - повину-| юсь, не нравится - игнорирую. Еще больший нигилизм порождают законы, ко-

2 торые невозможно исполнить, а таковые есть.

° Власть на всех уровнях поражена вирусом неправового сознания. Расхожая

ж мысль о том, что законы пишутся для того, чтобы их нарушать, нередко у нас, к | сожалению, оправдывается. Безграничен ведомственный правовой нигилизм51. I Вся ткань российского общества пропитана правовым нигилизмом. Каждый рас-1 суждает: закон - не для меня, он - для других. Многие даже бравируют тем, что

° удалось обойти закон, схитрить, словчить. Подается это как «уменье жить», де-¿5 скать «не украдешь - не проживешь». А законопослушных граждан представ-

1 ляют как неудачников, наивных чудаков не от мира сего.

I Воровство - одно из распространенных и позорных проявлений правового

нигилизма; воровство - мелкое, бытовое и крупное, как правило, чиновничье. Когда-то Н.М. Карамзин (1766-1826) по приезде в Париж на вопрос: «Как там в России?» ответил: «Воруют». Он же в одной из записок царю взывал: «Дайте нам два десятка честных губернаторов, и мы спасем отечество». В исторической литературе не раз приводились слова российского императора Николая I, который 28 якобы пожаловался однажды своему наследнику: «Похоже, в России не крадут

только двое - ты да я». Известная сентенция «не пойман - не вор» все чаще сегодня в народе перефразируется: «Не пойман, но вор».

А.И. Солженицын, иронизируя по поводу печально известного призыва первого Президента РФ, охарактеризовал «лихие 90-е» краткой формулой: «Воруйте, сколько проглотите»52. Одна из книг С. Говорухина называется «Страна воров» Все это продолжается до сих пор. Казнокрадство, мошенничество, «крыши», «откаты», «захваты», «распилы», жульничество, коррупция стали настоящей социальной чумой, разъедающей Россию снизу доверху. Воровство есть везде, но у нас оно приняло предельно гипертрофированные формы.

Цинично попираются любые нормы права и морали. Все поры общества поражены нравственно-правовым нигилизмом, утрачены грани между добром и злом. Криминальная статистика называет «астрономические» цифры коррупционных дел, число чиновников-взяточников и взяткодателей разного уровня и ранга. Сложился поистине «всемогущий, всеберущий, всеворующий союз» (Н.А. Некрасов). Это своего рода «элитный нигилизм», нигилизм «белых воротничков», т.е. власти. Мы наблюдаем сегодня правовой цинизм властных структур и правовой нигилизм подвластных. Одно название статьи в центральной газете повергает в шок53. Подобные «сообщества» действуют и в органах МВД.

В свое время М.М. Сперанский назвал регионы Империи «дном беззакония». С тех пор мало что изменилось. Правда, губернаторская «вольница», которая была при Ельцине, давно закончилась. Но и при «вертикале власти» нарушений законов и законности хватает. Причем исходит все это, прежде всего, от бюрократии, чиновничества, «слуг народа». Сосредоточение всей полноты политической воли на самой вершине управленческой пирамиды напоминает известный афоризм до- ш революционного публициста В.А. Гиляровского о том, что в России две напасти: н внизу власть тьмы, а наверху - тьма власти. Опасная диспропорция, приводя- С

щая, как правило, к социальным катаклизмам. Тем более, что власти никогда не т

бывает много на любом уровне. Словом, страна с головой погрузилась в трясину к

правового нигилизма, выбраться из которой будет очень трудно. о"

Одна из самых серьезных форм проявления юридического нигилизма и вме- | сте с тем его постоянный источник - это слабая правовая защищенность лично- в

сти, которая подрывает веру в закон, в способность государства обеспечить поря- нн

док и спокойствие в обществе, оградить людей от криминального разгула. Бесси- Ю лие же права не может породить позитивного отношения к нему, а, напротив, вы- и зывает лишь раздражение, недовольство, протест. Право как бы само продуци- с

рует нигилизм. Человек перестает уважать, почитать право, т. к. не видит в нем а своего надежного гаранта и опоры. В таких условиях даже у законопослушных Л

граждан вырабатывается нигилизм, возникает недоверие к существующим ин- | ститутам, правовая разочарованность, скепсис.

Существует и доктринальная форма правового нигилизма, проистекающая из 88 некоторых старых и новых теоретических постулатов. Раньше они были связа- ^ ны, прежде всего, с догматизацией, вульгаризацией и безмерной идеологизаци- 2 ей государственно-правовой действительности, ее развития (отмирание государства и права, замена правового регулирования общенормативным или моральным; примат политики над правом, власти над законом; лобовой классовый подход, жесткий экономический детерминизм и т.д.).

Длительное и безраздельное господство позитивного права в худшем его понимании (в духе Вышинского) и отрицание идей естественного права не могли при- 29

вести к адекватным выводам, характерным для демократического гражданского общества. Право обслуживало интересы партийно-политической элиты и трактовалось исключительно как средство, орудие, инструмент, рычаг. Его не рассматривали в качестве самостоятельного исторического, социального и культурного феномена. Такая интерпретация права не могла выработать в общественном сознании подлинно ценностного отношения к данному институту. Напротив, усваивалась мысль о его второстепенности и нерешающей роли. Главное - это экономика, политика, идеология, партийная линия, а не какие-то там правовые ценности. Культивировалось пренебрежительное отношение ко всему юридическому. В ходу были выражения «юридическая формалистика», «юридическая казуистика», «буквоедство» и т.п. Считалось, что все это лишь связывает руки, мешает «работать».

Нельзя не отметить также объективно неконструктивную роль некоторых новейших научных (нередко околонаучных) веяний и тенденций, способных подогревать правовой нигилизм на теоретико-методологическом уровне («писаное» и «неписаное» право, «правовые» и «юридические» нормы, «правовая» и «юридическая» безопасность, противопоставление права и закона, возможность нарушения последнего во имя высших «демократических ценностей» и пр.). Из некоторых концепций логически вытекает, что закон изначально плох и его соблюдение не обязательно. Подспудно, вольно или невольно, формируется «негативный образ» закона, а, значит, правовой нигилизм.

Критерии между «правовыми» и «неправовыми» законами весьма нечетки, размыты, что создает неограниченный простор для субъективных трактовок и 3 выводов. Опасность противопоставления права и закона в том и состоит, что с ~ помощью этой теории можно оправдать любые противозаконные действия, объ-

* явив закон «неправовым». Злоупотребляют ведь не только законами, но и пра-

| вом, идеями права. В этом смысле может быть не только «неправовой» закон, но

| и, так сказать, «неправовое» право.

| Кто бы мог подумать, что в кровавых событиях осени 1993 г. безобидная, на

° первый взгляд, концепция об «упречных», «плохих» законах и «непогрешимом»

| «подлинном» праве («демократических ценностях») будет использована в острей-| шей политической схватке для обоснования одной из конфликтующих сторон сво->§ ей «правоты», о чем прямо говорилось в печально знаменитом Указе Президента | № 1400. Правовой нигилизм выразился в данном случае в решительном отрица-| нии действовавшей тогда Конституции как Основного Закона страны, пусть и не-| совершенного, с изъянами, а также в разгоне, а затем расстреле законно избранного парламента. Последствия тех событий мы пожинаем до сих пор. Так что ни-§ гилизм в теории не менее опасен, чем на практике. Научные постулаты исполь-§ зуются в критические моменты как политические козыри.

1 Таковы основные сферы распространения и вместе с тем наиболее типичные | на сегодня формы выражения правового нигилизма. Имеются и другие его виды

и разновидности, «измерения» и модификации. Корневая система данного феномена сложна. Есть предельно грубые и весьма опасные проявления рассматриваемого зла, связанные, прежде всего, с умышленными правонарушениями, преступлениями; и есть более мягкие, бытовые, когда люди просто не приучены или не желают жить по закону, относятся к нему без особого пиетета, безразлично или 30 неуважительно. Но в целом, взятые вместе, все эти аномалии подрывают осно-

вы общества, тормозят его развитие, приносят огромный моральный и материальный вред.

Между тем основной ресурс модернизации нашего общества - это моральная и политико-правовая культура, законопочитание, следование демократическим нормам и принципам, порядку и дисциплине, а вовсе не голая экономика, технологии, финансы при всей их значимости. То есть модернизация должна произойти, прежде всего, в головах людей, в их сознании, менталитете. Сегодня снова возник острый запрос на реформы, но реформы «правильные», «нормальные», а не «шоковые» и не «лихие». «Красногвардейских атак» либерально-большевистского толка уже никто не желает.

Стране нужна сильная, легитимная, дееспособная власть. Но не менее, а может быть более, ей нужны сильные, эффективные законы, которые бы все соблюдали и которые бы связывали, держали в границах порядка саму власть, если вести речь о правовом государстве, гражданском обществе.

Подытоживая сказанное, можно выделить некоторые общие, наиболее характерные черты и особенности современного правового нигилизма в России. Это:

во-первых, его подчеркнуто демонстративный, воинствующий, цинично-агрессивный характер, не влекущий никакой ответственности, что обоснованно квалифицируется общественным мнением как беспредел или запредельность, отождествляется с хаотизацией общества;

во-вторых, массовость, тотальность, широкая распространенность не только среди граждан, социальных и профессиональных групп, слоев, кланов, но и в официальных государственных структурах, законодательных, исполнительных и правоохранительных эшелонах власти; ш

в-третьих, многообразие форм проявления - от криминальных до легальных, н от парламентско-конституционных до митингово-анархических и охлократиче- С

ских, от «верхушечных» до бытовых; для многих он стал образом жизни, при- т

вычной повседневностью; к

в-четвертых, особая степень вредности, разрушительности; оппозиционная и о! конфронтационная направленность, нередко принимающая форму «вызова», «аб- | струкции», «подстрекательства»; в моде не позитив, а негатив; распространились о разного рода фобии, вражда, нетерпимость, проявления экстремизма; нн

в-пятых, слияние с государственным, политическим, нравственным, духов- Ю ным, культурным, национальным, интеллектуальным нигилизмом, образую- и щими вместе единый деструктивный процесс, ведущий в конечном счете к де- с

стабилизации общества; а

в-шестых, связь с негативизмом - более широким течением, захлестнувшим Л

в последние годы сначала советское, а затем российское общество в ходе демонта- | жа старой и создания новой системы, смены образа жизни, социальных и нрав- ственных ориентиров; доминирование разрушительных тенденций над созида- 88 тельными; т

в-седьмых, огульная критика и отрицание всего и вся по радикальному прин- 2 ципу «чем хуже, тем лучше», исходящая от определённых сил и групп, вовлеченных в острую политическую борьбу с властью и конфликтующих с ней. Преобладают лозунги не «за», а «против». Умником считается тот, кто больше всех отрицает и порицает. Помимо «телефонного права» появилось «митинговое правосудие».

Таким образом, правовой нигилизм - это психологически отрицательное (негативное) отношение к праву со стороны граждан, должностных лиц, госу- 31

дарственных и общественных структур, а также фактические правонаруша-ющие действия указанных субъектов; феномен, выступающий как элемент общественного сознания, образа жизни, ментальности, способ, линия поведения индивида либо коллектива.

1 Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1890. С. 70.

3 См.: Надеждин Н.И. Сонмище нигилистов // Вестник Европы. 1829. № 1-2.

4 Тургенев И.С. Собр. соч.: в 12 т. М., 1958. Т. 12. С. 339.

5 См.: Письма М.А. Бакунина к А.И. Герцену и Н.П. Огареву. СПб., 1906. С. 293.

6 Франк С.Л. Этика нигилизма // Вехи: сборник статей о русской интеллигенции. М., 1991. С. 170.

7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 22. С. 41.

8 Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М., 1933. С. 17.

9 Даль В.И. Толковый словарь. М., 1955. С. 544.

10 Демидов А.И. Политический радикализм как источник правового нигилизма // Государство и право. 1992. № 4.

12 Золотусский И.П. Нигилисты второй свежести. Раздумья на исходе эпохи. Иркутск, 2008. С. 6.

13 См.: Моримото Тадао. Русские, почему вы забываете, что Советский Союз - могучая держава // Со-ветсткая Россия. 1989. 5 нояб.

14 Мушинский В.О. Сумерки тотального сознания // Государство и право. 1992. № 3. С. 80; см. также: Кара-Мурза С. Интеллигенция на пепелище России. М., 1997. С. 162; Он же. Манипуляция сознанием. М., 2000; Поляков Ю. От империи лжи к республике вранья. М., 1997; Солженицын А.И. Россия в обвале. М., 1998.

15 Золотусский И.П. Указ. соч. С. 96.

16 Там же. С. 96, 100.

17 См.: Ципко А.С. Почему я не «демократ». Критика национального нигилизма российских либералов. М., 2005.

19 См.: Пигалев А.И. Философский нигилизм и кризис культуры. Саратов, 1991; Ципко А.С. Указ. соч.; Золотусский И.П. Указ. соч.; Сапронов П.А. Указ. соч.; Краус В. Нигилизм и идеалы / пер. с нем. М., 1994; Юнгер Э, Хайдеггер М., Кампер Д., Фигаль П. Судьба нигилизма / пер. с нем. М., 2006.

20 Туманов В.А. О правовом нигилизме // Советское государство и право. 1989. № 10. С. 20.

21 Герцен А.И. Соч. Т. 7. М., 1950. С. 251.

22 Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. соч.: в 20 т. Т. 8. М., 1969. С. 292.

24 Ключевский В.О. Письма. Дневники. Афоризмы. М., 1968. С. 378.

25 Н.В. Гоголь в русской критике: сборник статей / вступ. статья и прим. М.Я. Полякова. М., 1953. С. 243-252.

26 Кистяковский Б. В защиту права (Интеллигенция и правосознание) // Вехи: сборник статей о русской интеллигенции. М., 1991. С. 122.

27 Цит. по: Там же. С. 147.

28 Рейснер М.А. Право. Наше право, чужое право, общее право. М., 1925. С. 35.

29 Пашуканис Е.Б. Положение на теоретическом правовом фронте // Советское государство и революция права. 1930. № 11/12. С. 8.

30 Соловьев Э.Ю. Правовой нигилизм и гуманитарный смысл права // Квинтэссенция: философский альманах. М., 1990. С. 164.

31 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 41. С. 376.

32 Баранов В.М. Правосознание и правовое воспитание // Общая теория права / под ред. В.К. Бабаева. Н. Новгород, 1993. С. 482.

33 См.: Кулапов В.Л. Теория государства и права: учебное пособие. Саратов, 2005. С. 341.

34 См.: Зрячкин А.Н. Правовой нигилизм: причины и пути их преодоления / под ред. Н.И. Матузова. Саратов, 2009. С. 58-68.

35 См.: Туманов В.А. О правовом нигилизме // Государство и право. 1989. № 10; Он же. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе // Государство и право. 1993. № 8; Матузов Н.И. Правовой нигилизм и правовой идеализм как две стороны «одной медали» // Правоведение. 1994. № 2; Он же. Правовой нигилизм как явление российского политического менталитета // Право и жизнь. 2002. № 47; Попов В.В. Некоторые формы проявления правового нигилизма и пути их преодоления // Юрист. 2002. № 1; Горохов П.А. Социальная природа правового нигилизма. Оренбург, 1998; Гулина О.Р. Феномен правового нигилизма в современной России. Уфа, 2003; Варламова Н.В. Правовой нигилизм: прошлое, настоящее и будущее России // Конституционное право. Восточно-Европейское обозрение. 2000. № 1; Гуляихин В.Н. Правовой нигилизм в России. Волгоград, 2005; Зрячкин А.Н. Правовой нигилизм: причины и пути их преодоления; Чайкин Э.В. Синдром русского треугольника. Антология правового нигилизма в России. М., 2010.

36 Баранов В.М. Теневое право. Н. Новгород, 2002; Бачин В.А. Неправо (негативное право) как социальная реальность // Государство и право. 2001. № 5; Самигуллин Р.К. Право и неправо // Государство и право. 2002. № 3; Тихомиров Ю.А. Право официальное и неофициальное // Российское право. 2005. № 5.

Е.В. Резников Правовое сообщество как основа правовой идентичности

37 См.: Теневая Россия: экономико-социологическое исследование / под ред. И.М. Клямкина, Д.М. Тимофеева. М., 2000; Исаев И.А. Скрытые аспекты власти. М., 2002; Попов Ю.Н., Тарасов М.Е. Теневая экономика в системе рынка. М., 2005.

38 См.: Добрынин Н.М. Конституционализация - ожидаемое или норма жизни? // Государство и право. 2010. № 5; Малько А.В. Конституционная политика как разновидность правовой политики // Конституционное и муниципальное право. 2010. № 4; Васильев В.И. Гарантии есть, а выхода - нет. Основной Закон страны уже не отвечает запросам на перемены // НГ-Политика. 2012. 6 марта; Реформа Конституции РФ - ящик Пандоры или насущная необходимость? // НГ-Политика. 2012. 17 апр.

39 См.: Лукьянова Е.Н. Из истории беззакония. Как в 1993 году принимали Основной Закон Российской Федерации // Независимая газета. 1999. 2 окт.; Андрусенко Л. Персональная Конституция // Независимая газета. 2001. 31 дек.; КиваА. «Загогулины» российской Конституции // Парламентская газета. 2000. 6 окт.

40 См.: Лысенко В. Конституционный нигилизм. Как лечить? // Российская Федерация. 1999. № 7; Ава-кьян С. Конституционный нигилизм в думском варианте // Российская газета. 2002. 3 апр.

42 См.: Лучин В.О. «Указное право» в России. М., 1996; Он же. Конституция Российской Федерации. Проблемы реализации. М., 2002.

43 Ильин И.А. Наши задачи. М., 1993. С. 182.

47 Подробнее об этом см.: Бондарев А.С. Правовая антикультура в правовом пространстве общества. Пермь, 2006; Он же. Юридическая ответственность и безответственность - стороны правовой культуры и антикультуры субъектов права. СПб., 2008.

48 Российская газета. 2002. 11 дек.; см. также: Ткаченко С.В. Правовой нигилизм России как основной миф рецепции западного права // Право и политика. 2009. № 4 (112).

50 См.: Там же.

51 См.: Цыбулевская О.И. Проблемы ведомственного правового нигилизма // Актуальные научные исследования. Саратов, 1998. Вып. 3; Зрячкин А.Н. Ведомственный правовой нигилизм как тормоз российских реформ // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. Сер. «Юриспруденция». Тольятти, 2005. Вып. 6 (50).

52 Солженицын А.И. Россия в обвале. М., 1998. С. 17.

Е.В. Резников

ПРАВОВОЕ СООБЩЕСТВО

КАК ОСНОВА ПРАВОВОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ

В данной статье анализируется социально-правовой аспект такой дефиниции, как «правовая идентичность», являющейся относительно новым понятием, выработанным наукой теории государства и права. Показаны основные направления интеграционного исследования данной категории.

Ключевые слова: право, субъект права, правовое сообщество, идентичность, правовая идентичность, субъект правовой идентичности.

THE LEGAL COMMUNITY AS THE BASIS FOR A LEGAL IDENTITY

This article examines the social and legal aspect of this definition as a «legal identity», which is a relatively new concept, worked out by science theory of law. The author shows the main direction of the integration of research in this category.

Key words: law, legal personality, legal community, identity, legal identity, the subject of a legal identity.

© Резников Евгений Владимирович, 2012

Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры теории и истории государства и права (Волжский институт экономики, педагогики и права), судья Дзержинского районного суда г.Волгограда.

Что такое правовой нигилизм

Понятие правового нигилизма было рождено достаточно давно и логично вытекает из соответствующего мировоззрения, однако серьезному исследованию он подвергся лишь в последние десятилетия. Правовой нигилизм - это сформировавшееся в сознании человека, социальной группы или всего общества негативное или пренебрежительное отношение к конституционно-правовым нормам государства, непризнание за ними

конструктивного и вообще сколько-нибудь полезных для общества начал. Сам термин происходит от латинского понятия nihil - ничто, ничего. Кроме правового, различают нравственный, религиозный, политический и другие виды нигилизма, в зависимости от типа ценностей, которые им критикуются. Правовой нигилизм характеризуется непризнанием права в качестве социальной ценности. На практике он проявляется в явно негативном отношении к закону, правовым нормам, в отрицании необходимости поддержания правопорядка.

Формы правового нигилизма

Социолог Н. И. Матузов считает, что правовой нигилизм может иметь следующие формы:

Некоторые другие исследователи отмечают, что правовой нигилизм может проявляться в активной и пассивной формах. Так, пассивная форма представляет собой некий низший уровень, еще не ярко выраженное отторжение, но уже безразличие к праву и недооценка его общественной роли. Активный правовой нигилизм является уже осознанным и выраженным негативным отношением к конституционно-правовым нормам.

Борьба с явлением правового нигилизма

Правовой нигилизм и правовой идеализм

Идеализм, по существу, является понятием, обратным нигилизму. В правовом поле он предполагает чрезмерно положительное отношение к правовым нормам и юридическим путям разрешения общественных и индивидуальных проблем, переоценку их роли и возможностей. Понятие было введено в середине 1990-х годов. Основополагающей идеей правового идеализма является мысль о том, что один факт принятия разумных и адекватных законов может изменить все социальные процессы к лучшему.