Трансграничное банкротство в мчп. Трансграничные банкротства. Международный опыт трансграничной несостоятельности

В результате расширения международной торговой и инвестиционной деятельности все чаще возникают случаи, когда юридические и физические лица имеют активы в нескольких государствах, что в случае их банкротства требует координации и сотрудничества для наблюдения за активами и делами несостоятельного должника, Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) был подготовлен Типовой закон о трансграничной несостоятельности (далее - Типовой закон). Указанный Типовой закон был рекомендован государствам для его инкорпорации в национальные законодательства (резолюция 52/158 Генеральной Ассамблеи ООН от 15 декабря 1997 г.). Это означает, что ЮНСИТРАЛ рекомендует на основе Типового закона принять отдельный федеральный закон о трансграничном банкротстве, инкорпорировать Типовой закон в национальное законодательство.

Понятие трансграничного банкротства

Чтобы уяснить понятие трансграничного банкротства с позиций международного частного права, сначала необходимо рассмотреть понятие международного частного права, его предмета и другие понятия, связанные с процедурами трансграничного банкротства. Определяя понятие трансграничного банкротства, следует исходить из того, что в МЧП оно выступает его предметом.

Н.Ю. Ерпыльева в статье «Понятие, предмет и система международного частного права («Адвокат», № 6, 7, 9, июнь, июль, сентябрь 2004 г.) отмечает, что до настоящего времени и в российской, и в зарубежной науке продолжаются дискуссии о содержании термина «международное частное право» (далее - МЧП) и сфере его применения. Единство мнений ученых о предмете и структуре данной правовой системы (правового комплекса), правового института международного права отсутствует. Возможным объяснением сложившейся ситуации является тот факт, что МЧП сформировалось в качестве самостоятельной правовой системы только в XIX веке, хотя имело давнюю и весьма богатую историю своего развития.

Считается, что термин «международное частное право» (private international law) впервые был предложен судьей Верховного Суда США, профессором Гарвардской школы права Дж. Стори и употреблялся наряду с уже существовавшим и широко признанным в то время термином «коллизионное право (conflict of laws). Примерно со второй половины XIX века этот термин получил применение и в европейских государствах. Традиционно как англо-саксонская система общего права, так и романо-германская система континентального права понимали под термином «международное частное право» систему коллизионных норм национального законодательства, применимых там и тогда, где и когда имущественные и неимущественные отношения частных лиц включали «иностранный» элемент. Такой узкий подход к содержанию МЧП сохранился и в настоящее время. Понятия «коллизионное право» и «международное частное право» употребляются как взаимозаменяемые и означают внутригосударственную систему правовых норм для разрешения следующих коллизий: 1) суды какого государства должны рассматривать спор и 2) право какого государства следует применить.

Примером рассмотрения таких коллизий и применения коллизионных норм является Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 25 июня 2001 г. № КГ-А40/3057-01В. В этом постановлении Федеральный арбитражный суд, принимая во внимание, что согласно части 4 статьи 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, при отсутствии соглашения сторон о применимом праве, в случае, когда речь идет о внешнеэкономической сделке, установил, что постановление апелляционной инстанции Арбитражного суда г. Москвы от 10.04.2001 по делу № А40-43159/00-25-97 вынесены с нарушением применения норм материального и процессуального права, поскольку не было определено, не подпадают ли отношения сторон по сделке под регулирование международного договора. Учитывая, что сторонами по спорной сделке являются датская и российская компании и что Россия и Дания являются участницами Конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 года (Венской Конвенции), при разрешении спора суд должен был руководствоваться положениями указанного международного договора. В соответствии с пунктом 2 статьи 7 указанной Конвенции вопросы, относящиеся к предмету регулирования настоящей Конвенции, которые прямо в ней не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. Только констатация невозможности разрешить вопрос на основе норм

Конвенции является необходимым основанием для обращения к соответствующим коллизионным нормам, отсылающим к применимому материальному праву. Коллизионная норма - это норма, которая указывает, право какого государства должно быть применено к отношению международного характера, т.е. отношению, участником которого является иностранный гражданин или иностранное юридическое лицо (напр., имущество, которое по наследству должно перейти к российскому гражданину, находится за границей), или юридические факты, с которыми связаны возникновение, изменение или прекращение отношений, имеют место за границей (наир., за границей был заключен договор или имело место причинение вреда). Если договор за границей заключается на территории нашего государства, применимым правом оказывается российское право. По поводу отношений такого рода перед судом или иным органом государства может возникнуть вопрос о том, применить ли к конкретному отношению право своего государства или иностранное право. Этот вопрос решается на основании коллизионной нормы (КН), содержащейся во внутреннем, национальном (напр., российском) законодательстве или в международном договоре. КН часто формулируется в виде абстрактного правила, указывая обычно не право какого-то конкретного государства, а сам принцип, признак, которым определяется применение права (напр., закон гражданства лица, закон места совершения сделки, закон места нахождения вещи, закон места заключения брака и т.д.). КН содержатся в международных договорах РФ (напр., в договорах о правовой помощи) и во внутреннем законодательстве РФ. Применение в РФ иностранного закона, к которому отсылает КН, может быть ограничено в случае, если его применение противоречит основам конституционного строя РФ (в силу так называемой оговорки о публичном порядке).

Совокупность норм, разрешающих коллизии между законами различных государств (напр., между иностранными и российскими законами), составляет коллизионное право (КП). В большинстве стран считается, что оно входит в состав международного частного права. В ряде стран (Великобритания, США и др.) понятие «международное частное право» отождествляется с понятием КП. Международное КП следует отличать от «внутреннего» КП, действующего в федеративных государствах.

Арбитражные суды Российской Федерации рассматривают дела, осуществляют процессуальные действия с участием иностранных лиц согласно статьям раздела V Арбитражного кодекса РФ. Процессуальные нормы регулируют процессуальные действия.

Суд, прокурор, следователь исполняют переданные им в установленном порядке запросы о производстве процессуальных действий, поступившие от соответствующих компетентных органов и должностных лиц иностранных государств, в соответствии с международными договорами Российской Федерации, международными соглашениями или на основе принципа взаимности. Принцип взаимности подтверждается письменным обязательством иностранного государства оказать Российской Федерации правовую помощь в производстве отдельных процессуальных действий, полученным Верховным Судом Российской Федерации, Министерством иностранных дел Российской Федерации, Министерством юстиции Российской Федерации, Министерством внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации, Федеральной службой налоговой полиции Российской Федерации или Генеральной прокуратурой Российской Федерации.

При рассмотрении дел о банкротстве применяются нормы Федерального закона и АПК, однако могут быть применены процессуальные нормы законодательства иностранного государства в соответствии с международными договорами Российской Федерации, международными соглашениями или на основе принципа взаимности, если это не противоречит законодательству и международным обязательствам Российской Федерации.

Статья 32 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», устанавливая порядок рассмотрения дел о банкротстве, предписывает, что дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Федеральным законом.

Особенности рассмотрения дел о банкротстве, установленные главой II Федерального закона, применяются, если иное не предусмотрено другими его главами.

Статья 223 АПК, устанавливая порядок рассмотрения дел о несостоятельности (банкротстве), предписывает:

«1. Дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

• 2. Дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются коллегиальным составом судей, если иное не предусмотрено федеральным законом, регулирующим вопросы несостоятельности (банкротства). К рассмотрению таких дел не могут привлекаться арбитражные заседатели.
• 3. Определения, которые выносятся арбитражным судом при рассмотрении дел о несостоятельности (банкротстве) и обжалование которых предусмотрено настоящим Кодексом и иными федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства), отдельно от судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела по существу, могут быть обжалованы в арбитражный суд апелляционной инстанции в течение десяти дней со дня их вынесения.»

Таким образом, законодательство, регулирующее отношения в сфере признания должников несостоятельными (банкротами), помимо АПК РФ, включает ГК РФ и Федеральные законы от 26 октября 2002 г. «О несостоятельности (банкротстве)», от 25 февраля 1999 г. «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций», от 24 июня 1999 г. «Об особенностях несостоятельности (банкротства) субъектов естественных монополий топливно-энергетического комплекса».

В соответствии с п. 2 ст. 232 Закона о банкротстве Закон о банкротстве естественных монополий должен был утратить силу с 1 января 2005 г.

Однако Федеральным законом от 31 декабря 2004 г. № 220-ФЗ в пункт 2 статьи 232 Закона о банкротстве внесены изменения и Закон о банкротстве естественных монополий утратил силу с 1 января 2009 г.

Трансграничное банкротство как понятие законодательства о банкротстве отличается от обычного, как уже отмечалось, наличием в нем иностранного элемента - участия иностранных лиц или оспариваемого имущества, которое находится за границей, или имеются юридические факты, с которыми связаны возникновение, изменение или прекращение отношений (наир., за границей был заключен договор (место заключения договора за границей) или имело место причинение вреда за границей и т. п.). Следует учесть, что если договор подписан на территории посольства, то будет использоваться юрисдикция государства, чье это посольство. Из вышеизложенного становится ясно, что трансграничная несостоятельность не только понятие национального законодательства о банкротстве, но предмет МЧП, сложная правовая конструкция международного частного права. Понятие трансграничного банкротства в МЧП естественно будет отличаться от его понятия в национальном праве.

В Федеральном законе понятие трансграничной несостоятельности никак не определено. Оно употребляется только в статье 29 (Компетенция федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления в сфере финансового оздоровления и банкротства) в связи с полномочиями регулирующего органа.

В пункте 4 указанной статьи (регулирующий орган) устанавливается, что регулирующий орган оказывает поддержку саморегулируе- мым организациям и арбитражным управляющим в ходе процедур банкротства, связанных с вопросами трансграничной несостоятельности. Основное содержание понятия трансграничное банкротство в международном праве предопределяется относимостью его к предмету МЧП. Так же как несостоятельность и банкротство являются синонимами, являются трансграничное банкротство и трансграничная несостоятельность.

Правовое положение юридических лиц как субъектов МЧП определяется как национальным законодательством, так и в международных договорах. В Конституции Российской Федерации записано, что иностранные граждане и лица без гражданства пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, кроме случаев, установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации (часть 3 статьи 62).

См. также Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации»

В национальном законодательстве исключения из этих правил чаще всего представлены в законах об иностранных инвесторах и инвестициях, которые содержат, как правило, унифицированные с международными договорами материально-правовые нормы. Много коллизионно-правовых норм, регулирующих правовой статус иностранных физических и юридических лиц в Российской Федерации, содержится в гражданском законодательстве. Так, согласно ст. 1202 ГК РФ личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо. Личным законом иностранной организации, не являющейся юридическим лицом по иностранному праву, считается право страны, где эта организация учреждена (ст. 1203). В том заключается суть международной правосубъектности иностранных лиц (правосубъектности международной - ПМ). Правосубъектность международная (ПМ) означает подчиняемость субъектов непосредственному действию норм международного права, качество быть субъектом международного права. Проявляется оно, как правило, в наличии прав и обязанностей, устанавливаемых нормами международного права, договорными и обычными. ПМ могут обладать только участники межгосударственных отношений. Лишь они могут быть соответственно субъектами международного права. Участники межгосударственных отношений создают нормы, регулирующие их отношения друг с другом, т.е. нормы международного права, в результате действия которых у этих участников возникают определенные права и обязанности, что и свидетельствует, прежде всего, о том, что такие участники приобрели качество ПМ, стали субъектами международного права. ПМ не зависит от количества упомянутых прав и обязанностей. Это количество отражает лишь одно качество - подчиняемость прямому действию норм международного права. Способность субъектов международного права создавать нормы международного права неодинакова, зависит от того, к какой их категории тот или иной субъект относится.

Различают первичные и производные субъекты международного права. К первичным относятся государства (основные субъекты международного права), а также нации, борющиеся за свое освобождение, а производными считаются международные организации, межправительственные организации, которые, согласно их учредительным актам (уставам), наделены их создателем ПМ. Индивиды или общественные (неправительственные) организации объективно не могут быть участниками межгосударственных отношений и, следовательно, обладать ПМ. В западной международно-правовой доктрине, однако, довольно широкое распространение получила теория, согласно которой современное международное право во все большей степени начинает непосредственно регулировать поведение индивидов (теория ПМ индивидов). Политический смысл этой теории заключается в стремлении подвести идеологическую базу под развитие процедуры рассмотрения так называемых частных жалоб индивидов и неправительственных организаций в ООН и других международных организациях.

Правосубъектность иностранных юридических лиц регулируется коллизионными нормами, содержащимися в двусторонних договорах о правовой помощи. Так, согласно Договору между Российской Федерацией и Республикой Польша правоспособность и дееспособность юридического лица определяется по законодательству Договаривающейся Стороны, в соответствии с которым это юридическое лицо было создано (п. 2 ст. 19). В-третьих, большую группу коллизионных норм составляют нормы многосторонних договоров о правовой помощи. Например, в соответствии с Минской конвенцией СНГ правоспособность юридического лица определяется законодательством государства, по законам которого оно было учреждено (п. 3 ст. 23). Коллизионная норма указывает, право какого государства должно быть применено к отношению международного характера (отношению, участником которого является иностранное юридическое лицо). Вопрос о том, какое право к конкретному отношению, право своего государства или иностранное право, решается на основании коллизионной нормы, содержащейся во внутреннем, национальном законодательстве или в международном договоре.

Следует еще раз отметить, что основные понятия, используемые в сфере трансграничного банкротства, не имеют четких определений. Это связано с тем, что попытки международно-правового регулирования отношений трансграничной несостоятельности, предпринимаемые в течение длительного времени, до сих пор не увенчались успехом.

Даже в тех случаях, когда международные соглашения построены на сочетании методов единого производства и территориальных производств, ни одно из них не вступило в силу.

Правовые нормы, регламентирующие процедуру трансграничной несостоятельности, относятся к международному частному праву и во многом определяются типом юрисдикции государства, поэтому условно выделяются юрисдикции, отдающие предпочтение защите интересов кредиторов (pro-creditor jurisdictions) и защите интересов должника (pro-debitor jurisdictions). В юрисдикциях прокредиторских допускаются, к примеру, залог и зачет требований, а в продолжни- ковских все усилия направлены на аккумулирование активов должника (подлежащих распределению между кредиторами в зависимости от очередности их требований). Интересам кредиторов отдают предпочтение юрисдикции Англии, Ирландии, ФРГ, Нидерландов и Швеции, а интересам должника - юрисдикции Дании, Италии, Греции, Португалии, Испании, Бельгии, Люксембурга и Франции.

В Европейском Союзе (ЕС) процедура несостоятельности протекает на двух уровнях: универсальном и территориальном.

Универсальная модель предполагает единую процедуру несостоятельности, объединяющую все активы должника, находящиеся в разных странах, а также взаимное признание государствами-членами ЕС последствий такой процедуры. В преамбуле постановления Европейского Совета по процедуре банкротства от 29 мая 2000 г. № 1346/2000 (далее - Постановление № 1346) указано, что эффективная процедура трансграничной несостоятельности необходима для надлежащего функционирования единого рынка. В российском праве преамбула не может содержать регулятивных норм. Предприятия (организации) не должны иметь возможности переводить активы из одного государства- члена в другое в целях выбора наиболее благоприятного режима процедур банкротства (forum shopping).

Территориальная модель охватывает только активы должника, находящиеся на территории конкретного государства-члена ЕС, и соответственно последствия несостоятельности наступают лишь на его территории. Причем допускаются параллельные процедуры несостоятельности, идущие одновременно в нескольких государствах.

Если российская компания является участником или собственником компании, зарегистрированной в одном из государств-членов ЕС, к процедуре ее несостоятельности будет применяться национальное законодательство государства-члена ЕС либо национальное законодательство и Постановление № 1346.

Постановление № 1346 имеет ограничения по кругу лиц: оно действует в случаях несостоятельности физических и юридических лиц и не распространяется на страховые, кредитные и инвестиционные учреждения.

Что касается предмета регулирования, то этот документ, как документ и МЧП одновременно, регламентирует выбор юрисдикции для возбуждения процедуры несостоятельности, выбор применимого права, признание и исполнение судебных решений по поводу несостоятельности. К остальным вопросам, касающимся несостоятельности, применяется национальное законодательство государств-членов.

Таким образом, названное постановление в конечном итоге определяет только выбор международной юрисдикции, т.е. судов конкретного государства-члена. Выбор же внутринациональной территориальной юрисдикции осуществляется в соответствии с национальным законодательством государства-члена. Здесь в полной мере проявляется коллизионный характер МЧП.

Европейская процедура несостоятельности, в отличие от российской, делится на основную, открываемую в государстве-члене ЕС, в котором располагается так называемый «центр основных интересов» должника, и вторичную, или территориальную, открываемую в государстве-члене ЕС, в котором находится лишь часть имущества должника. Вторичная процедура назначается в отношении активов должника, находящихся на территории государства-члена ЕС (иного, чем то, в котором идет основная процедура), если, во-первых, в указанном государстве находится «деловой центр») должника и, во-вторых, ее открытия требует ликвидатор в основной процедуре или любое лицо, уполномоченное требовать возбуждения процедуры несостоятельности в соответствии с национальным законодательством государства-члена ЕС, на территории которого находится указанная часть имущества должника (и. 2 ст. 3, ст. 29 Постановления № 1346).

В области трансграничной несостоятельности в гораздо большей степени, чем в иных сферах международного частного права, присутствует стремление к защите каждым государством своих публичных интересов. Публичные же интересы разных государств различны. Поэтому законодательство о банкротстве одних государств является про- кредиторским (превалирует цель ликвидации должника и удовлетворения требований кредиторов), других - продолжниковским (превалирует цель восстановления платежеспособности должника). Следовательно, для разрешения проблем трансграничной несостоятельности необходимо повышение уровня доверия между странами, сближение национальных законодательств о банкротстве и на этой основе - достижение международно-правовой унификации регулирования трансграничной несостоятельности.

Наиболее общим образом несостоятельность (банкротство) можно определить как признанную судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, как это сделано в российском законодательстве в статье 2 Федерального закона (основные понятия).

Правовое регулирование несостоятельности в разных странах существенно отличается. Эти различия касаются критериев несостоятельности; круга лиц, которые могут быть признаны несостоятельными; процедур банкротства, применяемых к должнику; особенностей банкротства отдельных категорий должников; правил судебного разбирательства дел о банкротстве; многих других сторон отношений несостоятельности. В американском законодательстве понятие банкротства и несостоятельности отличаются по содержанию.

В условиях интернационализации экономики разных стран, когда несостоятельный должник и кредиторы имеют разную национальную принадлежность либо имущество несостоятельного должника, на которое обращается взыскание кредиторов, находится в разных странах, различия национальных систем правового регулирования несостоятельности являются серьезным препятствием для урегулирования отношений, связанных с признанием должника банкротом и удовлетворением требований иностранных кредиторов. Решение проблем трансграничной или международной несостоятельности (банкротства) предполагает унификацию национального законодательства.

Юридическое определение понятия трансграничной несостоятельности в МЧП вообще отсутствует. Комиссией ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) трансграничная несостоятельность в самом широком смысле определяется как случаи, когда несостоятельный должник имеет активы в нескольких государствах или когда в числе кредиторов должника имеются кредиторы из других государств, а не только в том, в котором осуществляется производство по делу о несостоятельности.

Таким образом, трансграничная несостоятельность - это институт и предмет (обстоятельство, по поводу которого возникают отношения) международного частного права. Этот институт МЧП регулирует отношения, в которых участвуют несостоятельный должник и иностранные кредиторы, либо эти отношения возникают по поводу имущества несостоятельного должника, которое находится в разных государствах и т. п.. По сути, как и в других общественных отношениях, подпадающих под сферу действия международного частного права, рассматриваемые отношения характеризуются проявлением юридической связи с правопорядками различных государств.

Проблемы трансграничной несостоятельности наиболее правильно было бы решать путем разработки и принятия соответствующей международной конвенции. Однако предпринимавшиеся попытки принять подобный документ не привели к ожидаемым результатам. Основная проблема, которая препятствует принятию таких конвенций, состоит в сложности решения вопроса о применимом праве.

Если исходить из того, что производство по делу о трансграничном банкротстве должно быть единым (а это намного целесообразнее осуществления нескольких параллельных производств в разных государствах), конвенция должна определить, право какого государства подлежит применению, тогда иностранные кредиторы, если их государство будет участвовать в конвенции, должны будут с этим согласиться. Можно выделить три основных варианта определения конвенцией применимого права, каждый из которых способен повлечь как положительные, так и отрицательные последствия:

• применяется право государства, в котором возбуждено первое производство по делу о банкротстве (но это может быть государство, в котором находится незначительное количество активов и кредиторов должника);
• применяется право государства - места основного ведения бизнеса (но нередко это место крайне сложно определить);
• применяется право государства - места регистрации должника (но это может быть место, где нет ни активов, ни кредиторов).

Поскольку выработать единую позицию, устраивающую всех, крайне сложно, в настоящее время ни одна из разработанных конвенций не была принята. Однако при наличии договоренностей не принятые конвенции могут быть использованы для заключения договоров по проведению конкретного трансграничного банкротства.

При отсутствии международного соглашения проводятся одновременные параллельные производства в разных государствах в соответствии с национальными законами, что ведет к увеличению издержек, связанных с удовлетворением требований иностранных кредиторов.

Российское законодательство о банкротстве, в части правил, касающихся трансграничного банкротства, находится в зачаточном состоянии, и возможность применения в этом случае методов международного частного права весьма затруднительно. Авторы столкнулись с проблемой банкротства российско-монгольского совместного предприятия «Зарубежцветмет», располагавшего большим жилищным фондом в Монголии, дело кончилось тем, что этот фонд по решению Президента был просто подарен Монголии.

Как уже отмечалось, возможен подход к решению этой проблемы с использованием положений части 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, нормы которой имеют прямое действие, в части того, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.

Для этого необходимо, хотя бы в самом общем виде, охарактеризовать состояние правового регулирования трансграничного банкротства в международном праве.

Глобализация имеет как свои положительные, так и отрицательные черты. Выход капитала за пределы одного государства стал причиной возникновения различных проблем. Одной из них является трансграничная несостоятельность.

Трансграничную несостоятельность можно охарактеризовать как банкротство, осложненное иностранным элементом. В процессе банкротства могут участвовать иностранные кредиторы, должники и т.д. Трансграничным является также банкротство, где имущество, на которое обращается взыскание за задолженность, находится в другом государстве.

Главные положения

Дорогие читатели! Статья рассказывает о типовых способах решения юридических вопросов, но каждый случай индивидуален. Если вы хотите узнать, как решить именно Вашу проблему - обращайтесь к консультанту:

ЗАЯВКИ И ЗВОНКИ ПРИНИМАЮТСЯ КРУГЛОСУТОЧНО и БЕЗ ВЫХОДНЫХ ДНЕЙ .

Это быстро и БЕСПЛАТНО !

Банкротство – процесс довольно сложный. Законодательство практически всех стран предусматривает определенные меры, которые направлены на восстановление платежеспособности должника. Но если это не удается, то должник признается банкротом, осуществляется продажа его имущества, за счет которого оплачиваются долги.

При трансграничном банкротстве возникает ряд проблем, так как вопрос выходит за границы законодательного регулирования одной страны.

Например, должник может иметь имущество в нескольких странах, но государство, в котором изначально начался процесс банкротства, не может распространить свою юрисдикцию на иностранной территории. Соответственно должники пытаются спасти некоторую часть своего имущества, пользуясь подобной возможностью.

Иногда кредиторы ошибочно считают, что законодательство их страны сможет обеспечить защиту их прав, когда кредитор находится в другой стране. Но на самом деле все не так просто.

Во время банкротства могут возникнуть следующие ситуации, которые должны регулироваться нормами международного частного права:

• кредитор является иностранным субъектом (гражданином другого государства или предприятием, зарегистрированным в другой стране);
• имущество или часть имущества должника находится в другой стране;
• по отношению к должнику возбуждены процесс несостоятельности сразу в нескольких государствах;
• судебное решение, на основании которого должник был признан банкротом, должно быть признано и исполнено на территории другого государства.

На практике используются 2 метода регулирования данной проблемы. Первый из них основан на принципе универсальности. В этом случае производство по делу о банкротстве начинается в одном месте (в одном государстве).

Второй метод основан на принципе территориальности и в этом случае производство по делу о несостоятельности может осуществляться сразу в нескольких странах

Правила иностранного института

А какие действуют правила и как регулируется институт трансграничной несостоятельности. Давайте рассмотрим более подробно.

Признание банкротства

Разные страны имеют разный подход к признанию банкротства. В РФ действует принцип конвенциональной экзекватуры. Данный принцип требует наличия определенного международного договора. А при отсутствии подобного договора решения иностранных судов о банкротстве просто не будут выполняться в РФ.

Применение данного принципа имеет ряд отрицательный последствий, среди которых можно отметить следующие:

• иностранный конкурсный управляющий не может в полной мере реализовать свои права и возможности и отыскать имущество должника, которое находится на территории другого государства;
• требования местных кредиторов предъявляются в государстве, которое не признает иностранное банкротство;
• должник имеет возможность скрыть имущество в той стране, которая не считает правомерным иностранное банкротство.

Вот почему многие государства уже отказались от применения вышеуказанного института, провозглашая принцип равенства иностранных граждан и предоставляя им равную защиту прав и законных интересов. Данный подход основывается на принципе взаимности.

Масштабы проблем

Трансграничная несостоятельность – проблема, которая не получила своего полного разрешения. Многие государства, в том числе и Россия, сталкиваются со множеством трудностей. При этом наши граждане очень часто лишаются возможности вернуть свои денежные средства от должника.

Проблема возникает особенно в тех случаях, когда по отношению к должнику возбуждены сразу несколько дел о банкротстве в разных странах.

Как законодательство нашей страны, так и нормы международного частного права не дают четкого регулирования данной проблемы. В основном на практике применяется принцип единого производства.

В этом случае дело о банкротстве ведется в одной стране, а другие государства признают решения, принятые судом данной страны. Но не все государства готовы отказаться от своей юрисдикции. Именно поэтому применение данного принципа вызывает ряд сложностей и проблем.

В основном многие государства пытаются решить проблему путем заключения соответствующих соглашений, которые регулируют отношения, возникающие при трансграничном банкротстве.

В подобных соглашениях делается попытка создания единого органа. В качестве такого может выступать комитет кредиторов, суд или арбитражный управляющий. Но не все государства подписывают подобные соглашения, и проблема все же остается неразрешенной.

Нормы

Нормы, регулирующие процесс трансграничной несостоятельности содержаться как в национальном законодательстве, так и в международных правовых актах.

К числу законодательных актов, которые регулируют процесс несостоятельности на территории РФ, можно отнести Закон о несостоятельности (банкротстве) предприятий, Закон о банкротстве физических лиц. Также соответствующие нормы содержатся в арбитражном процессуальном законодательстве.

Что же касается международного уровня регулирования, то можно указать следующие международные договора:

• Стамбульская конвенция 1990 г., в которой РФ не принимает участия;
• Типовой закон ЮНИСТРАЛ 1997г;
• Руководство ЮНИСТРАЛ 2005 года по вопросам о несостоятельности;
• Регламент 1346/2000, который действует в рамках ЕС.

Конечно, вышеуказанные международные договора делают попытку унификации института трансграничного банкротства, но на практике возникают ряд проблем, которые невозможно разрешить на законодательном уровне.

На территории СНГ проблемы трансграничного банкротства получили свое регулирование в Минской конвенции

Принципы трансграничной несостоятельности

Давайте более подробно рассмотрим принципы трансграничной несостоятельности:

Российская практика

Российское законодательство содержит лишь несколько норм, которые регулируют вопросы трансграничной несостоятельности. В соответствии с действующим регулированием иностранные кредиторы имеют равные права и возможности, т.е. наделены всеми правами российских кредиторов.

Если РФ не имеет подписанного международного договора, то признание решений иностранных судов осуществляется на основании принципа взаимности. Также законодательство гласит, что контролирующий орган предоставляет помощь финансовым управляющим по вопросам, связанным с трансграничным банкротством.

В связи с наступлением эпохи глобализации, динамично развивающихся экономик и интеграционных процессов, одним из наиболее дискуссионных вопросов правоприменения на сегодняшний день стала сфера трансграничной несостоятельности.

Несостоятельность (банкротство) представляет собой признанную судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам (ст. 2 Федерального закона от 26.10.2002 г. № 127 - ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).

Понятие трансграничная несостоятельность (трансграничное банкротство) применяется в случаях наступления обстоятельств, при которых должник имеет активы или кредиторов более чем в одной стране. Другими словамитрансграничная несостоятельность (трансграничное банкротство) - это банкротство, возникающее из трансграничной предпринимательской деятельности, в отношении которого подлежит применению или возможно применение законодательства о банкротстве двух или более юрисдикций .

Несмотря на отсутствие единых унифицированных международных норм по регулированию вопросов трансграничного банкротства, мировому правопорядку известно большое число инструментов, посвященных регулированию этой сферы, в основе которых лежат международные договоры о правовой помощи. В законодательстве Российской Федерации, напротив, отсутствуют фундаментальные основы правового регулирования трансграничной несостоятельности, так же как и само понятие «правовое регулирование трансграничной несостоятельности». Более того, до недавнего времени Федеральный закон от 26.10.2002 г. № 127 - ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее - Закон о банкротстве) лишь использовал термин «трансграничная несостоятельность», не давая ему определения. Только в связи с внесением в него изменений Закон о банкротстве стал определять трансграничную несостоятельность как «несостоятельность (банкротство), осложненную иностранным элементом».

На сегодняшний день отечественное законодательство о трансграничной несостоятельности ограничивается двумя нормами Закона о банкротстве (п. 6 ст. 1 и абз. 7 п. 3 ст. 29), которые предусматривают следующее:

1) российским и иностранным кредиторам, участвующим в производстве по делу о банкротстве, предоставляются равные права;

2) при отсутствии международных договоров решения судов иностранных государств по делам о несостоятельности (банкротстве) признаются на территории Российской Федерации на началах взаимности, если иное не предусмотрено федеральным законом;

3) орган по контролю (надзору) оказывает поддержку саморегулируемым организациям арбитражных управляющих и арбитражным управляющим в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве и связанных с вопросами трансграничной несостоятельности (банкротства), осложненной иностранным элементом.

Такое скудное правовое регулирование не соответствует сегодняшним тенденциям развития международного бизнеса и не способствует повышению степени инвестиционной привлекательности России. При этом огромный пробел в сфере регулирования трансграничной несостоятельности противоречит целям защиты прав и интересов российских компаний, ведущих экономическую деятельность за рубежом.

Один из наиболее дискуссионных вопросов в сфере трансграничной несостоятельности - это признание решений иностранных судов по делам о банкротстве, которое согласно п. 6 ст. 1 Закона о банкротстве, осуществляется на основемеждународного договора, а в его отсутствие - на началах взаимности.

Сложность заключается в том, что на сегодняшний день Россия не является участницей ни одного международного договора по вопросам банкротства. Разработка российского законопроекта о трансграничной несостоятельности заморожена. Согласно предположению Моховой Е.В., причиной тому может служить спорность ряда механизмов регулирования вопросов трансграничного банкротства и их малоизученность в российской доктрине, а также некоторые опасения, связанные с изменением статуса имущества иностранных инвесторов, который неизбежно произойдет при принятии закона.

Также неоднозначен и принцип взаимности: государства, ссылающиеся на данный принцип при решении вопросов трансграничной несостоятельности, могут придерживаться различных подходов. В зависимости от того, требует ли взаимность доказывания или же она презюмируется - допускается узкое и широкое понимание названного принципа. В России взаимность понимается в узком смысле (в литературе также именуется негативной взаимностью), что предполагает отказ в признании до тех пор, пока в практике судов другого государства отсутствуют решения, или как минимум возможность исполнения решений, о признании судебных актов первого.

Выводы о наличии в России негативной взаимности можно сделать исходя из немногочисленной судебной практики, связанной с признанием решений иностранных судов по делам о банкротстве.

Например, по делу украинской компании «Национальная атомная энергогенерирующая компания «Энергоатом» № А56-7455/2000 суды отказали в признании Определения Хозяйственного суда г. Киева о банкротстве предприятия в части распространения моратория на удовлетворение требований кредиторов на территорию Российской Федерации, а также приостановления исполнительного производства по исполнению судебного решения от 24.12.2002 г. по делу N А56-7455/00. Рассматривая это дело, Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области 03.04.2007 г. вынес определение, в котором сделал вывод о том, что нормы Закона о банкротстве, Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) и Соглашения стран СНГ от 20.03.1992 г. «О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности» (Киевское соглашение) предусматривают возможность приведения в исполнение исключительно решений судов иностранных государств, принятых ими по существу спора. Акты иностранного суда о распространении моратория и приостановлении исполнительного производства не относятся к финальным судебным решениям, вынесенным по существу спора.

Таким образом, подход российского правоприменителя в отношении вопроса о признании решений судов иностранных государств по делам о банкротстве состоит в том, что акт, не являющийся по своей сути судебным решением, не подлежит признанию. Исходя из вышесказанного и опираясь на мнение специалистов, можно сделать вывод о том, что иностранное судопроизводство на территории Российской Федерации признается лишь в части, касающейся исполнения решения суда о банкротстве лица. Иные же нормы иностранного права и иные акты иностранных судов не будут иметь правовых последствий на территории Российской Федерации.

Еще одним примером несовершенства регулирования механизмов признания иностранных банкротств на территории Российской Федерации является определение ВАС РФ от 17.07.2009 г. Компания «Лорал Спейс энд Коммьюникэйшнс Лтд» (США) подала иск к ЗАО «Глобалстар - Коммерческие Телекоммуникации» (Россия) для пересмотра в порядке надзора судебных актов по делу о признании незаконным отказа ответчика открыть истцу счет и внести в реестр акционеров запись о переходе к нему права собственности на акции в уставном капитале ответчика. ВАС РФ вынес определение об отказе в передаче дела для пересмотра в порядке надзора судебных актов. Одним из оснований для отказа послужил довод суда, согласно которому акт суда США является актом о присуждении, следовательно, истец должен был представить регистратору передаточное распоряжение либо судебный акт, которым признано право собственности истца с указанием количества, регистрационного номера выпуска акций, номинальной стоимости акций. Истец, в свою очередь, в обоснование своих требований ссылался на вступившее в законную силу решение суда США по делам о банкротстве, согласно которому, акции эмитента ЗАО «ГлобалТел», принадлежавших компании «Глобалстар», перешли в собственность истца. Истец также указывал на пробел в законодательстве Российской Федерации в вопросе о представлении документов о переходе права собственности на акции российских эмитентов в соответствии со вступившим в законную силу решением суда иностранного государства, не требующего согласно действующему законодательству США признания и принудительного приведения в исполнение в судебном порядке.

Данные дела являются ярким примером недостаточности существующих механизмов регулирования института признания иностранных банкротств на территории Российской Федерации. По нашему мнению, позиция, сложившаяся из немногочисленной судебной практики, о признании только финальных судебных актов в делах о банкротстве является несостоятельной в силу того, что признание нефинальных актов является одной из составляющих процесса признания трансграничных банкротств и условием, при котором зарубежные активы должника будут защищены от обращения на них взысканий местными кредиторами, будет произведена реорганизация должника и соблюден принцип равенства кредиторов. Непризнание актов иностранных судов, не являющихся финальными судебными решениями, приводит к тому, что производство по делам о трансграничной несостоятельности заходит в тупик, а активы должника, дальнейший юридический статус которых напрямую зависит от непризнаваемых в Российской Федерации актов иностранных судов, благополучно выводятся за время рассмотрения дела о банкротстве.

В другом деле Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области вынес определение, согласно которому было признано и приведено в исполнение решение немецкого суда по делу о банкротстве. При этом, суд отказал в требовании о признании полномочий немецкого управляющего конкурсным производством по распоряжению имуществом должника, находящимся на территории России. В качестве основания для признания решения немецкого суда послужил тот факт, что в Германии в силу Положения о несостоятельности от 5 октября 1994 г. возможно признание иностранных решений, вынесенных по делам о банкротстве. Этот факт позволил суду сделать вывод о наличии взаимности в отношении признания иностранного процесса о банкротстве на территории Германии по отношению к Российской Федерации.

Как видно, российские суды исходят из принципа негативной взаимности, т.е. требуют доказательств исполнения, или как минимум возможности исполнения, на территории иностранного государства решений российских судов. Наличие взаимности тем самым не презюмируется, а требует доказывания.

Немногочисленная судебная практика подтверждает тот факт, что в российском законодательстве предусмотрены лишь основы признания решений иностранных судов по делам о банкротстве и такое положение дел категорически не соответствует темпам развития интеграционных процессов.

Неготовность или намеренное уклонение от урегулирования вопроса, связанного с признанием решений иностранных судов по делам о банкротстве на международном уровне также могут быть связаны и с тем, что многие государства, в том числе и Россия, не готовы поступиться интересами местных кредиторов во благо создания правил, упорядочивающих отношения на международном уровне в сфере трансграничного банкротства.

Принимая во внимание вышесказанное, стоит подчеркнуть, что признание в сфере трансграничной несостоятельности помогает защитить права самого должника, способствует проведению более эффективных процедур банкротств, а также является гарантией обеспечения прав кредиторов и соблюдения принципа равенства кредиторов. Именно непризнание создает дисбаланс, который ведет к невозможности включения зарубежных активов в основное производство, обращению на них взыскания местными кредиторами в индивидуальном порядке, невозможности провести реорганизацию должника, нарушению принципа равенства кредиторов и иным неблагоприятным последствиям.

Как отмечает Л.Ю. Собина, в отсутствие унифицированного подхода к решению вопросов трансграничной несостоятельности нередко возникают ситуации, при которых в отношении одного должника возбуждаются процессы по делу о банкротстве в каждом государстве, где расположены его имущество и (или) кредиторы. При этом достичь единого производства по делу о банкротстве удается не всегда. В таких случаях решением проблемы становится распространение последствия ведения основного дела о банкротстве на территории иных юрисдикций, где могут находиться активы должника.

До недавнего времени правоприменительная практика в Российской Федерации при решении вопросов, связанных с трансграничной несостоятельностью, строго опиралась на принцип, согласно которому иностранное производство по делу о банкротстве не признается в отсутствие международного договора между Российской Федерацией и государством, в котором начато соответствующее производство. Однако сегодня наблюдается тенденция к смягчению позиции российских судов по отношению к вышеупомянутому принципу и постепенный переход к принципу взаимности. Такое положение дел достигнуто благодаря закреплению в российском законодательстве, в качестве альтернативного условия признания иностранных банкротств, принципа взаимности. Тем не менее, закрепление принципа взаимности в Законе о банкротстве не способствовало нейтрализации всех тех кондиций, при которых процедура признания иностранного банкротства была затруднительной.

Решением проблемы в данном случае может стать зарубежный опыт. В мировом сообществе установилась тенденция регионального подхода в отношении создания унифицированных правил, регулирующих отношения, связанные с трансграничной несостоятельностью. Региональный подход, подразумевающий вхождение того или иного государства в международную региональную организацию, объединяющую государства определенного региона, доказал свою практичность при решении вопросов трансграничной несостоятельности и это прежде всего связано с тем, что в определенном регионе действуют аналогичные режимы несостоятельности и нормы общего коммерческого права, что позволяет создать единые унифицированные правила регулирования вопросов трансграничной несостоятельности для целого региона, объединяющего ряд государств.

К числу региональных многосторонних договоров, касающихся несостоятельности, относятся: в Латинской Америке - договоры Монтевидео 1889 и 1940 г.г., в регионе Северных стран - Конвенция о банкротстве между Данией, Исландией, Норвегией, Финляндией и Швецией 1933 г., в регионе Африканских стран - Единообразный закон о несостоятельности 1999 г., принятый Организацией по гармонизации коммерческого права стран Африки (ОГАДА), в Европейском союзе - Конвенция ЕС о процедурах банкротства 1995 г. и Регламент Совета ЕС № 1346/2000 о производстве по делам о несостоятельности.

В качестве альтернативы подписания региональных многосторонних договоров ряд стран при формировании подинститута признания иностранных банкротств учитывают уже существующие и сложившиеся в сфере регулирования отношений, связанных с трансграничной несостоятельностью, международно-правовые инструменты и проекты. Так, многие страны приняли законодательство, основанное на положениях Типового закона ЮНСИТРАЛ (Австралия, Колумбия, Эритрея, Япония, Мексика, Новая Зеландия, Польша, Румыния, Черногория, Сербия, Южная Африка, Британские Виргинские острова - заморская территория Соединенного Королевства и Северной Ирландии, США). В этих странах действуют правила Типового закона ЮНСИТРАЛ, имплементированные в национальное законодательство.

На сегодняшний день, с учетом сложившейся и описанной выше ситуации в отношении признания судебных решений иностранных судов по вопросам банкротства, российским инвесторам, планирующим осуществление предпринимательской деятельности за рубежом, и иностранным инвесторам, планирующим осуществление предпринимательской деятельности в России, следует принимать во внимание наличие взаимности между государством, в котором зарегистрирован инвестор и государством, в котором инвестор планирует осуществлять предпринимательскую деятельность. В разрезе ведения предпринимательской деятельности российскими инвесторами за рубежом и ведения предпринимательской деятельности иностранными инвесторами в России - существование взаимности между Россией и иными государствами в рамках признания судебных решений по вопросам банкротства является единственным условием, обеспечивающим защиту прав инвестора, окажись он должником или кредитором.

Royston Miles Goode. Principles of Corporate Insolvency Law. 2005. p. 619.

Литвинский Д.В. Вопросы признания и исполнения решений судов иностранных государств (на основе анализа права Франции и России): дис. … канд. юрид. наук. Спб. 2003.

Определение ВАС РФ по делу № 11934/04 от 23.06.2008 г.// СПС «Консультант Плюс».

Мохова Е.В. Несостоятельность, осложненная иностранным элементом: вызовы российской судебной практики // СПС «Консультант Плюс».

Определение ВАС РФ от 17.07.2009 г. № ВАС-6393/09 по делу № А40-2905/08-62-3. // СПС «Консультант Плюс».

Определение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 28 мая 2008 г. по делу № А56-22667/2007. // СПС «Консультант Плюс».

Собина Л.Ю. Признание иностранных банкротств в международном частном праве. // СПС «Консультант Плюс».

Принято выделять различные виды производств по делу о банкротстве: единое, параллельное, основное, вторичное, дополнительное и вспомогательное производство. Единое производство - производство по делу о банкротстве, не допускающее открытия параллельного иностранного производства, охватывающее все имущество должника (в том числе находящееся в иных юрисдикциях) и имеющее экстерриториальный эффект. Параллельные производства - когда в разных юрисдикциях открываются независимые процедуры банкротства, не взаимодействуют друг с другом, регулируются внутренним правом и охватывают лишь имущество должника, находящееся на территории этого государства. Основное и вторичные производства - когда возбуждается одно основное производство и допускается открытие одного и более вторичных производств. Основное производство открывается в базовой стране должника, подчиняет себе вторичные производства, имеет универсальный (экстерриториальный) характер. Вторичные производства делятся на дополнительные и вспомогательные. Дополнительное производство возбуждается в рамках территории одного государства в связи с наличием имущества должника, либо другой привязки к этой территории. Проведение такого производства дополняет основное производство и ему подчиняется. В отличие от последнего вспомогательное производство самостоятельным не является, оно направлено лишь на обеспечение сохранности имущества должника, судьба которого всецело решается в основном производстве.

Копылова А.С., Юрист, ООО «Созидание и Развитие»

Транснациональное банкротство (международное конкурсное право)

Понятие и специфика транснационального банкротства (трансграничной несостоятельности)

Несостоятельность (банкротство) представляет собой "состояние имущества должника, судебным порядком установленное, которое дает основание предполагать недостаточность его для равномерного удовлетворения всех кредиторов". Наиболее общим образом несостоятельность можно определить как признанную судом неспособность должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов.

Отношения, возникающие в ходе реализации процедур несостоятельности, относятся к числу гражданско-правовых (возникают по поводу имущества субъекта гражданского права). Эти отношения имеют место в ходе реализации процедур несостоятельности, поэтому наряду с материально-правовыми нормами в законодательство о банкротстве традиционно включаются нормы процессуально-правового характера (порядок возбуждения и разрешения дел о банкротстве) .

В силу особой сложности законодательства о несостоятельности, которое включает и материально-правовые, и процессуально-правовые нормы, невозможно сделать однозначный вывод о принадлежности законодательства о несостоятельности к той или иной отрасли права. Регулирование отношений несостоятельности сочетает и частноправовой, и публично-правовой аспекты.

Национально-правовое регулирование несостоятельности является принципиально различным - по-разному определяются критерии несостоятельности; круг лиц, которые могут быть признаны несостоятельными; процедуры банкротства; особенности банкротства отдельных категорий должников. Если несостоятельный должник и кредиторы имеют разную национальную принадлежность либо имущество несостоятельного должника находится в разных странах, возникает проблема транснационального банкротства.

В доктрине используются термины: международные, многонациональные, экстерриториальные, трансграничные банкротства, трансграничная и транснациональная несостоятельность, трансграничное производство. Наиболее точным представляется термин "трансграничная несостоятельность (банкротство)" - территориальный характер процедур в рамках национальной правовой системы имеет эффект за границей.

Поскольку отношения в связи с несостоятельностью - это прежде всего частные имущественные отношения, можно утверждать, что проблемы транснационального банкротства входят в сферу действия МЧП. Эта точка зрения находит подтверждение в современном национальном законодательстве - Закон о конкурсном производстве Испании (2003) содержит разд. IX "Правила международного частного права", в Румынии принят Закон о международном частном праве в области банкротства (2002), в Швейцарии, Бельгии и Чехии вопросы транснационального банкротства включены в акты комплексной автономной кодификации МЧП.

Особый характер норм законодательства о несостоятельности порождает проблему - куда следует включить транснациональное банкротство: в собственно МЧП или в МГП. Система МЧП включает коллизионные, материальные и процессуальные нормы, объединенные по единому признаку, - наличие связи с иностранным правопорядком. МГП представляет собой самостоятельную отрасль в системе МЧП. Представляется возможным включить в систему норм МЧП и совокупность материально-процессуальных норм, регулирующих трансграничную несостоятельность (cross-border insolvency). Трансграничная несостоятельность (международное конкурсное право) - самостоятельная отрасль МЧП в широком смысле слова.

ЮНСИТРАЛ определяет трансграничную несостоятельность как случаи, когда несостоятельный должник имеет активы в нескольких государствах или когда в числе кредиторов должника имеются кредиторы из другого государства, чем то, в котором осуществляется производство по делу о несостоятельности. Как и во всех других ситуациях, подпадающих в сферу действия МЧП, отношение должно характеризоваться проявлением юридической связи с правопорядками двух и более государств.

Юридическая связь с правопорядками разных государств в процедурах несостоятельности проявляется при наличии нижеперечисленных обстоятельств:

• - правовая связь лица с двумя и более государствами через институты гражданства, домицилия, места нахождения, места инкорпорации, места ведения бизнеса;
• - должник не является резидентом страны суда;
• - кредиторы не являются резидентами страны суда;
• - в процедуре банкротства принимает участие иностранный управляющий;
• - место нахождения дочерних компаний и предприятий - за границей;
• - наличие имущества в разных государствах;
• - наличие обязательств перед кредиторами из других государств;
• - возникновение обязательств данного лица за рубежом из деликта, договора или какого-либо другого основания, если это обязательство должно регулироваться правом иностранного государства по отношению к должнику;
• - в отношении одного субъекта процедуры несостоятельности могут быть возбуждены в нескольких государствах.

Проблемы, возникающие в ситуации трансграничной несостоятельности:

• - необходимость определить, под юрисдикцию какого государства подпадает конкретное дело;
• - определение применимого права;
• - признание за рубежом действительности и правовых последствий открытия процедуры несостоятельности;
• - сотрудничество и координация производств в судах разных государств;
• - международные механизмы признания и исполнения иностранных решений не распространяются на вопросы трансграничных банкротств.

При определении надлежащей юрисдикции трансграничного банкротства предпочтение, как правило, отдается стране, в которой находится основное место деятельности ("центр жизненных интересов") должника. Действует территориальный принцип - подсудность "по месту нахождения ответчика". Во многих юрисдикциях подсудность имеет альтернативный характер - компетентны в том числе правоприменительные органы по месту нахождения имущества должника.

Наряду с проблемами надлежащей юрисдикции возникает иной стандартный вопрос МЧП/МГП - признание и исполнение актов суда, рассматривающего или решившего дело о банкротстве. При этом речь идет не только о признании решения о банкротстве; в коллизию могут вступить положения права страны суда, рассматривающего дело, и положения права того государства, где конкурсный управляющий должен действовать1.

Сложности и пробелы правового регулирования трансграничных банкротств объясняются тем, что по многим вопросам нет специальных правовых положений в национальном и в международном праве. Отсутствует единообразное правовое регулирование трансграничной несостоятельности. Обычно возбуждаются независимые производства по делам о банкротстве в заинтересованных странах либо предпринимаются попытки урегулирования долгов на основе принципа взаимности или международной вежливости. При отсутствии международного соглашения проводятся одновременные параллельные производства в разных государствах в соответствии с национальными законами, что ведет к увеличению издержек, связанных с удовлетворением требований иностранных кредиторов.

Фото с сайта www.asks.ru

Арбитражный суд ЯНАО ввел реструктуризацию долга гражданки Украины, чей ежемесячный платеж по кредиту в два раза превышал доход. Закон о банкротстве не устанавливает, можно ли применять его нормы к иностранным гражданам, но суд учел, что должница давно живет, работает в России и владеет здесь недвижимостью. Правда, есть в судебной практике и другой, более формальный подход.

30 июня 2016 года Арбитражный суд Ямало-Ненецкого автономного округа утвердил реструктуризацию долга гражданки Украины (А81-6187/2015). Насколько известно редакции Право.ru, это первый случай, когда процедуры банкротства вводятся в отношении иностранных граждан. Законодатель и Верховный суд (на уровне Пленумов) не урегулировали эту сложную проблему, а значит, ее должны решать арбитражные суды, говорит консультант Исследовательского центра частного права Олег Зайцев .

Российский закон - иностранному должнику

Суд решил принять заявление Надежды Кузнечной*, которая сама обратилась в суд с просьбой признать ее банкротом, потому что не смогла вернуть банку 1,5 млн кредита и 156 000 руб. процентов и пеней. Заем в размере 2,1 млн руб. под 17% годовых на 15 лет она взяла в 2007 году на ремонт квартиры под залог этой же самой квартиры. Банк обратил на нее взыскание, но погасить долг таким образом, видимо, не удалось. Работы у Кузнечной не было, она получала лишь пенсию в размере 17 211 руб. при том, что ежемесячный платеж по кредиту составлял 32 398 руб.

Принимая заявление, суд учел, что Кузнечная много лет жила и работала в России (в частности, ИНН она получила в 1999 году). Здесь она получает пенсию и владеет недвижимостью, да и кредит взяла в российском банке. Все это свидетельствует о том, что правоотношения тесно связаны с РФ (ч. 1 ст. 247 АПК), счел судья Михаил Беспалов .

По его мнению, это решение не ущемит интересов иностранных кредиторов Кузнечной, если такие найдутся: во-первых, они вправе участвовать в данной процедуре банкроства, во-вторых, они могут защищать свои интересы в зарубежном суде, когда он будет решать вопросы о признании и приведении в исполнение решений российского суда.

Кроме того, Беспалов опирался на международный принцип Lex fori concursus: банкротство регулируется правом той страны, суд которой ведет дело о несостоятельности. Как говорится в судебном акте, подсудность в международной практике определяют с учетом так называемого «центра основных интересов должника», в том числе места жительства должника. Такой подход считает обоснованным Эдуард Олевинский, руководитель правового бюро «Олевинский, Буюкян и партнеры».

Есть ли неясность?

Но в судебной практике пока нет единого подхода. По-другому решил Арбитражный суд Москвы в деле А40-186978/15 о банкротстве бывшего совладельца одного из крупнейших автодилеров "ГК "Независимость" Аркадия Брискина. В феврале 2016 года судья Надежда Бубнова прекратила производство по делу. Она сочла, что закон о несостоятельности действует только в отношении граждан РФ, поскольку должниками он называет граждан, не сумевших погасить долг (абз. 3 ст. 2). В апелляции определение "устояло", кассация рассмотрит жалобу кредитора 6 июля. В законе о банкротстве под гражданами не подразумеваются только граждане России, считает Зайцев. Он напоминает, что это понятие используется, например, и в Гражданском кодексе.

По мнению Зайцева, в отсутствие закона суды могут определять международную подсудность дела о несостоятельности исходя из конкретных обстоятельств - места жительства должника, местонахождения имущества и так далее. Олевинский, наоборот, не возгалает особенных надежд на судебную практику. Он уверен, что вопрос трансграничных банкротств необходимо урегулировать законодательно: "Хотя закон о несостоятельности слишком объемный (а значит, неясный) и слишком часто изменяется, в нынешних условиях для экономики страны лучше будет потерпеть еще одну поправку".

* - имя и фамилия изменены редакцией