Протокол судебного заседания как доказательство в гражданском процессе. Судебного заседания суда апелляционной инстанции

судебного заседания суда апелляционной инстанции

Судебная коллегия по гражданским делам Хабаровского краевого суда в составе:

председательствующего: Г.Н. Кочуковой

судей: К.В. Аноприенко, И.И. Куликовой

при секретаре: Третьяковой А.С.

рассмотрела в судебном заседании гражданское дело по иску Чечеватова Виктора Степановича к Пронякину Константину Анатольевичу, Харитоновой Ирине Юрьевне, Интернет-сайту «Дебри-ДВ» о защите чести, достоинства, репутации, взыскании компенсации морального вреда, по апелляционным жалобам ответчиков Пронякина КА., Харитоновой И.Ю. на решение Железнодорожного районного суда г.Хабаровска от 29 мая 2012 года.

Судебное заседание открыто в «13» часов «35» минут в помещении Хабаровского краевого суда.

Председательствующий открывает судебное заседание и объявляет, какое дело, по чьим апелляционным жалобам и на решение какого суда подлежит рассмотрению.

В судебном заседании проверяется явка лиц, вызванных в судебное заседание, устанавливается личность явившихся, проверяются полномочия должностных лиц, представителей.

В суд явились:

Представитель истца: Елисеева Людмила Юрьевна (доверенность от 19.12.2011 года, действует 3 года).

Ответчики: Пронякин Константин Анатольевич, Харитонова Ирина Юрьевна,

Представитель ответчиков: Долго дворов Михаил Владимирович (удостоверение №648, ордер в деле).

Личности установлены на основании паспортов. Полномочия проверены.

В суд не явились:

Истец: Чечеватов B.C. - о дате и времени проведения судебного заседания извещался надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщил.

Ответчик: представитель Интернет-сайта «Дебри-ДВ» - дате и времени проведения судебного заседания извещался надлежащим образом, о причинах неявки суду не сообщил.

Председательствующий объявляет состав судебной коллегии и сообщает, кто является секретарем.

Председательствующий разъясняет лицам, участвующим в деле, право заявить отвод председательствующему, судьям, секретарю судебного заседания, в соответствии с главой 2 ГПК РФ.

Отводов и самоотводов не заявлено.

Председательствующий разъясняет лицам, участвующим в деле процессуальные права и обязанности, предусмотренные ст.ст. 12, 35,29,48, 56, 57,231, ч.6 ст.327 ГПК РФ.

Права и обязанности ясны.

Председательствующий выясняет у лиц, участвующих в деле, имеются ли у них ходатайства, заявления.

Ходатайств и заявлений не поступило.

Председательствующим на обсуждение ставится вопрос о рассмотрении дела в отсутствие не явившихся лиц.

Судебная коллегия, выслушав мнения участников процесса, совещаясь на месте, определила: рассмотреть гражданское дело в отсутствие не явившихся лиц.

Председательствующий предоставляет слово для доклада дела судье-докладчику.

Судья Куликова И.И. излагает обстоятельства дела, содержание решения суда первой инстанции, доводы апелляционных жалоб, возражений на апелляционные жалобы, ходатайство о приобщении к материалам дела заключения специалиста-лингвиста.

Слово для дачи объяснений предоставляется Пронякину К.А.:

С решением суда первой инстанции не согласен. Поддерживаю доводы апелляционной жалобы в полном объеме. Прошу привлечь к качестве соответчиков редакцию газеты «Хабаровск Экспресс», а также интернет-сайт «Дебри ДВ». Ранее в суде первой инстанции я заявлял аналогичное ходатайство. Решение суда первой инстанции прошу отменить.

На вопросы судьи-докладчика Куликовой И.И. Пронякин К.А. ответил:

В жалобе Вы утверждаете, что в одно и то же время было рассмотрено 2 дела, Вы обращались с жалобой по этому поводу?

Да, ответ был получен, но мы результаты проверки будем обжаловать.

Дополнений нет, вопросов нет.

Разрешается ходатайство Пронякина К.А. Выслушиваются мнения участников процесса.

Поддерживаю ходатайство Пронякина К.А. Прошу его удовлетворить.

Возражаю против удовлетворения ходатайства, поскольку в решении суда имеются сведения почему ранее было отказано в удовлетворении ходатайства. Считаю, что оснований для удовлетворения ходатайства не имеется.

Судебная коллегия, выслушав мнения участников процесса, совещаясь на месте, определила: в удовлетворении ходатайства Пронякину К.А. отказать.

Слово для дачи объяснений предоставляется Харитоновой И.Ю.:

С решением суда первой инстанции не согласна. Поддерживаю доводы апелляционной жалобы. Хочу сказать, что я присутствовала на судебном заседании, но приехала я уже после обеда. На стадии прений я присутствовала, но судья делал вид, что меня не было. Был объявлен перерыв, я подходила к секретарю и говорила, что я Харитонова и я подъехала, но она сказала ожидать в коридоре. Я не знаю процедуру установления личности, но о том, что я подъехала я сообщила. Прошу решение суда первой инстанции Дополнений нет, вопросов нет.

Слово для дачи объяснений предоставляется Долгодворову М.В.:

С решением суда первой инстанции не согласен. Поддерживаю доводы апелляционной жалобы в полном объеме. Поддерживаю ходатайство о приобщении к материалам дела заключения специалиста-лингвиста. Ни Пронякин К.А., ни Харитонова И.Ю. не знали об этом заключении. Оно находилось у меня на руках. Возможности приобщить данное заключение в суде первой инстанции не имелось. Также хочу дополнить следующее.

Хочу обратить внимание судебной коллегии на то, что Пронякин и Харитонова являются журналистами, обозревателем и корреспондентом. В материалах дела имеются две газеты: «Хабаровск-Экспресс», «Проспект плюс», в которых имеется статья по Чечеватову. Отрывок этой из статьи перепечатан слово в слово. Считаю, что судом были нарушены нормы материального права. Статья содержит ссылки на другие СМИ, в которых содержится та же самая информация. Суд первой инстанции не принял во внимание заключения Авдеева и Кирилловой. Суд посчитал, что заключения не являются письменными доказательствами. Считаю, что заключение специалиста подлежит оценке. Спорная статья написана в форме предположения. В учебнике русского языка за 7 класс, в параграфе 150, указано, что союз «когда» носит временной характер. В решении суда нет ссылки на материалы дела, имеются ссылки только на интернет ресурс. В суде первой инстанции было оставлено без удовлетворения ходатайство о допросе эксперта. Хочу так же сказать, что ничего оскорбительного в том, что Чечеватова в статье поставили в один ряд с Масленниковым нет, поскольку в отношении Масленникова не постановлено ни одного приговора. Прошу решение суда отменить.

Дополнений нет, вопросов нет.

Разрешается ходатайство Долгодворова М.В.: Выслушиваются мнения участников процесса.

Слово предоставляется Харитоновой И.Ю.:

Поддерживаю ходатайство Долгодворова М.В. Прошу его удовлетворить.

Слово предоставляется Елисеевой Л.Ю.:

Возражаю против удовлетворения ходатайства, поскольку ответчики и представитель ответчика были уведомлены о судебном заседании. Судебное заседание проходило 29 мая, заключение было получено 22 мая, поэтому возможность приобщить заключение к материалам дела в суде первой инстанции была.

Судебное коллегия, учитывая мнения участников процесса, совещаясь на месте, определила: в удовлетворении ходатайства отказать.

Слово для дачи объяснений предоставляется Елисеевой Л.Ю.:

С решением суда первой инстанции согласна. В апелляционной жалобе содержатся сведения несоответствующие действительности. Прибыв в зал судебного заседания, Харитонова не представилась. Секретарю она не докладывала о том, что прибыла в зал судебного заседания, документов, устанавливающих ее личность ею также представлено не было. Привлечение сайта «Дебри ДВ» является необоснованным, так «Дебри ДВ» являлись архивом. Нет доказательств того, что статья сначала была опубликована сначала в газете «Хабаровск Экспресс», а потом в «Дебри ДВ». Считаю, что все было наоборот. В части того, что суд не принял во внимание заключения специалистов Авдеевой и Кирилловой хочу сказать, что заключение Кирилловой было по другому спору. Считаю решение суда законным и обоснованным. Прошу решение суда первой инстанции оставить без изменения, в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

На вопросы судьи-докладчика Куликовой И.И. Елисеева Л.Ю. ответила:

Истец публичной деятельностью занимался в апреле 2011 года?

Да. Он являлся и является руководителем Российской таможенной академии.

Дополнений нет, вопросов нет.

Харитонова И.Ю. дополнила:

Я все же настаиваю на том, что подходила к секретарю и представлялась ей. Просто я не знаю процедуру установления личности, поэтому мной паспорт представлен не был. Решение суда является неграмотным. Есть заинтересованность в пользу истца. Не было факта распространения, я обычный журналист, я написала статью и отдала редактору. Что в этой статье не соответствует действительности, мне не понятно. Никакого оскорбительного смысла статья не несет в себе.

Председательствующий выясняет у лиц, имеются ли дополнительные ходатайства. Дополнительных ходатайств, заявлений не поступило.

Ставится вопрос о возможности закончить судебное следствие и перейти к судебным прениям.

Возражений от участников процесса не поступило.

Слово предоставляется Пронякину К.А.:

Слово предоставляется Харитоновой И.Ю.:

Отказываюсь от участия в судебных прениях.

Слово предоставляется Долгодворову М.В.:

С решением суда первой инстанции не согласен. Прошу решение суда отменить. Статью писали журналисты, на которых распространяются положения ст.57 закона о СМИ.

Слово предоставляется Елисеевой Л.Ю.:

С решением суда первой инстанции согласна. Прошу решение суда оставить без изменения, в удовлетворении апелляционной жалобы отказать.

Реплик нет.

Судебная коллегия удаляется в совещательную комнату, по выходу из которой оглашается апелляционное определение, разъясняются порядок и сроки его обжалования в президиум Хабаровского краевого суда, получения копии апелляционного определения, порядок ознакомления с протоколом судебного заседания и принесения на него замечаний.

Судебное заседание по делу объявляется закрытым в «14» часов «20» минут «12» сентября 2012 г.

Председательствующий Г.Н. Кочукова

Секретарь А.С. Третьякова

А.Т.Боннер

В примерном перечне письменных доказательств, сформулированном в ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, упоминаются и протоколы судебного заседания. В то же время в процессуальной литературе вопрос о специфике этого процессуального документа исследован недостаточно.

Протокол судебного заседания призван быть зеркалом процесса. В частности, в нем закрепляется очень важная информация доказательственного характера. Порой точно зафиксированная в протоколе на первый взгляд незначительная деталь судебного разбирательства может самым существенным образом повлиять на оценку судебного акта. Известны случаи, когда такие записи в конечном итоге влекли за собой внесение изменений в действующее законодательство.

В статье обращается внимание на некоторые недостатки судебной практики и формулируются предложения, направленные на усовершенствование регламентации этого важного процессуального документа.

Ключевые слова: протокол судебного заседания, информация доказательственного характера, Европейский суд по правам человека, технические средства.

В примерном перечне письменных доказательств, сформулированном в ч. 1 ст. 71 ГПК РФ, упоминаются и протоколы судебного заседания. В соответствии со ст. 228 «Обязательность ведения протокола» протокол составляется в ходе каждого судебного заседания суда первой инстанции, а также при совершении каждого отдельного процессуального действия вне судебного заседания.

В частности, в протоколе закрепляются очень важные сведения доказательственного характера, в том числе объяснения лиц, участвующих в деле, и их представителей; показания свидетелей, разъяснения экспертов, консультации и пояснения специалистов; данные об оглашении письменных доказательств, осмотре вещественных доказательств, прослушивании аудиозаписей, просмотре видеозаписей и многое, многое другое. На полученную в судебном заседании и закрепленную в протоколе информацию суд, как правило, ссылается в своем решении, мотивируя необходимость удовлетворения или отклонения заявленного требования. В протоколе содержится много иных весьма важных сведений, позволяющих понять, что же на самом деле происходило в судебном заседании при рассмотрении конкретного гражданского дела. Его содержание тщательно изучают и анализируют лица, участвующие в деле, и их представители. В жалобах, адресованных вышестоящим судам, очень часто встречаются ссылки на соответствующие фрагменты протокола судебного заседания. Записи в протоколе нередко весьма внимательно изучают вышестоящие суды, прежде всего суд апелляционной инстанции. Отменяя судебные постановления, они порой также ссылаются на соответствующие записи.

В некоторых случаях точно зафиксированная в протоколе на первый взгляд незначительная деталь судебного разбирательства может существенно повлиять на оценку постановленного судебного акта. Иногда эта деталь может стать одним из оснований для удовлетворения заявления в Европейском суде по правам человека (ЕСПЧ), а порой и в КС РФ, а в отдельных случаях даже для существенного изменения российского законодательства.

В подтверждение сошлемся на известное Постановление ЕСПЧ от 27.03.2008 по делу П.В. Штукатурова (далее — Постановление ЕСПЧ). Решением Василеостровского районного суда Санкт-Петербурга от 28.12.2004 заявитель, страдавший психическим расстройством, по заявлению его матери был признан недееспособным. В принятом по делу Постановлении ЕСПЧ подчеркивалось следующее.

В судебном заседании присутствовали районный прокурор и представитель психиатрической больницы, в которую был помещен заявитель. Последний не был извещен о заседании и не присутствовал на нем. После рассмотрения дела, продолжавшегося 10 минут, суд признал заявителя недееспособным. При принятии решения суд принял во внимание заключение судебно-психиатрической экспертизы, согласно которому заявитель страдал шизофренией. На основании этого решения мать заявителя была назначена его опекуном, вследствие чего получила полномочие в силу закона действовать от его имени во всех отношениях.

Далее процитируем Постановление ЕСПЧ дословно: «Результат разбирательства был важен для заявителя, поскольку влиял на его личную автономию почти во всех сферах жизни и предполагал потенциальные ограничения его свободы. Более того, заявитель играл двойную роль в разбирательстве, поскольку он был не только заинтересованным лицом, но и главным объектом исследования суда. Следовательно, участие заявителя было необходимо как для того, чтобы обеспечить ему возможность представить свои доводы, так и для того, чтобы суд мог сформировать собственное мнение о его психическом состоянии. Таким образом, решение судьи о рассмотрении дела на основе документальных доказательств без вызова и заслушивания заявителя, который, несмотря на свое состояние, был относительно самостоятелен, было необоснованным и нарушало принцип состязательного производства. Присутствие представителя больницы и районного прокурора, которые бездействовали в течение всего 10-минутного слушания, не обеспечило состязательность разбирательства (здесь и далее в цитатах выделено нами — А.Б.). Кроме того, заявитель не имел возможности обжаловать решение, поскольку его жалоба была возвращена без рассмотрения. Итак, разбирательство в районном суде не было справедливым».

Рассмотрев жалобу П.В. Штукатурова, ЕСПЧ констатировал нарушение в отношении заявителя прав на свободу и личную неприкосновенность, на справедливое судебное разбирательство и на уважение частной и семейной жизни, закрепленных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (ст. ст. 5, 6 и 8) <1>.

———————————
<1> См.: Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. 2008. N 9.

В свете Постановления ЕСПЧ Постановлением КС РФ от 27.02.2009 N 4-П положение ч. 1 ст. 284 ГПК РФ, предусматривающее, что гражданин, в отношении которого рассматривается дело о признании его недееспособным, должен быть вызван в судебное заседание, если это возможно по состоянию его здоровья, было признано не соответствующим Конституции РФ (ч. ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 2 ст. 45, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 55, ст. 60 и ч. 3 ст. 123) в той мере, в какой оно — по смыслу, придаваемому сложившейся правоприменительной практикой, — позволяло суду принимать решение о признании гражданина недееспособным на основе одного лишь заключения судебно-психиатрической экспертизы, без предоставления гражданину, если его присутствие в судебном заседании не создавало опасности для его жизни либо здоровья или для жизни либо здоровья окружающих, возможности изложить суду свою позицию лично либо через выбранных им самим представителей.

Аналогичная судьба постигла и положения, содержавшиеся в ч. 5 ст. 37, ч. 1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135, ч. 1 ст. 284 и п. 2 ч. 1 ст. 379.1 ГПК РФ. Они были признаны не соответствующими Конституции РФ (ч. ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 2 ст. 45, ч. 1 ст. 46, ч. 3 ст. 55, ст. 60 и ч. 3 ст. 123) в той мере, в какой они — по смыслу, придаваемому сложившейся правоприменительной практикой в системе действующего правового регулирования кассационного и надзорного производства, — не позволяли гражданину, признанному судом недееспособным, обжаловать решение суда в кассационном и надзорном порядке в случаях, когда суд первой инстанции не предоставил ему возможность изложить свою позицию лично либо через выбранных им представителей, притом что его присутствие в судебном заседании не было признано опасным для его жизни либо здоровья или для жизни либо здоровья окружающих.

Одновременно КС признал не соответствующим Конституции РФ положение ч. 4 ст. 28 Закона РФ от 02.07.1992 N 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» (в действовавшей на тот момент редакции), согласно которому лицо, признанное в установленном законом порядке недееспособным, помещалось в психиатрический стационар по просьбе или с согласия его законного представителя, не соответствующим Конституции РФ (ч. ч. 1 и 2 ст. 19, ч. 1 ст. 22, ч. ч. 1 и 2 ст. 46 и ч. 3 ст. 55) в той мере, в какой оно предполагало помещение недееспособного лица в психиатрический стационар без судебного решения, принимаемого по результатам проверки обоснованности госпитализации в недобровольном порядке.

Несколько позднее в ГПК РФ и Закон РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» были внесены соответствующие изменения и дополнения. Указанные без преувеличения революционные изменения в российском законодательстве, судебной практике и, что немаловажно, в правовом положении лиц, страдающих психическими расстройствами, во многом произошли благодаря лаконичной записи в протоколе судебного заседания по делу П.В. Штукатурова. Добросовестный секретарь судебного заседания беспристрастно и честно зафиксировал время начала и окончания судебного заседания. Из этой записи ЕСПЧ стало совершенно ясно, что рассмотрение дела принципиальной важности явилось простой и ничего не значащей формальностью. Этот фрагмент протокола судебного заседания был дважды воспроизведен в Постановлении ЕСПЧ.

Отсутствие в деле протокола судебного заседания является безусловным основанием для отмены решения (п. 6 ч. 4 ст. 330 ГПК), а отсутствие в материалах дела протокола заседания суда апелляционной инстанции либо грубое нарушение требований, предъявляемых процессуальным законодательством к его составлению, может послужить основанием для отмены апелляционного определения в кассационном порядке с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

В этом отношении можно сослаться на Постановление президиума Белгородского областного суда от 27.12.2012 N Г-44-73, которым было отменено апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 29.05.2012 по делу по иску О.М. Веретенниковой к администрации Красногвардейского района о признании права собственности на часть жилого дома. В Постановлении президиума Белгородского областного суда, в частности, было указано следующее: «Проверив материалы дела, президиум приходит к выводу о наличии предусмотренного законом основания для отмены обжалуемого апелляционного определения.

Частью 4 статьи 330 ГПК РФ закреплены безусловные основания для отмены судебного постановления.

Одним из таких оснований является отсутствие в деле протокола судебного заседания (пункт 6).

Как следует из апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 29.05.2012 (л.д. 197), дело по апелляционной жалобе [представителя] Пашневой Л.И. на решение Красногвардейского районного суда Белгородской области от 02.03.2012 было рассмотрено в открытом судебном заседании 29.05.2012 с участием истицы Веретенниковой О.М.

Между тем в материалах дела протокол указанного судебного заседания отсутствует, [вместо этого] имеется протокол судебного заседания о разбирательстве другого гражданского дела (л.д. 195).

Допущенное судебной коллегией нарушение нормы процессуального закона, а также статьи 46 Конституции РФ, статей 6, 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующих эффективную судебную защиту и справедливое судебное разбирательство, является существенным, свидетельствует о ненадлежащем правосудии.

При таких обстоятельствах апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Белгородского областного суда от 29.05.2012 нельзя признать законным, в соответствии со ст. 387 ГПК РФ оно подлежит отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение».

Таким образом, протокол судебного заседания наряду с судебным решением является важнейшим процессуальным документом, который точно и достаточно полно должен отражать ход судебного заседания и совершенные в нем процессуальные действия.

Вспоминается довольно забавный случай из адвокатской практики автора настоящей статьи. В приложении к газете «Комсомольская правда» — «КП» в Москве» был опубликован специальный репортаж С. Рыкова под названием «Москва задыхается в криминальной петле», в котором содержались утверждения, порочившие деловую репутацию одного из московских вузов.

Особенности постановленного по делу решения заключались в следующем. Отказав вузу в удовлетворении иска и огласив резолютивную часть судебного решения, судья составил мотивированное решение лишь спустя семь месяцев после окончания рассмотрения дела. Вполне естественно, что за это время он забыл детали. В связи с этим, мотивируя отказ в заявленных требованиях, судья, в частности, сослался на объяснения ответчика Рыкова, которые он на самом деле не давал и которые, вполне естественно, не были зафиксированы в протоколе судебного заседания. Президиум Мосгорсуда незаконное и необоснованное решение отменил <2>.

———————————
<2> См.: Архив Савеловского межмуниципального суда г. Москвы. Гражданское дело N 2-244а/98.

Часть 1 ст. 230 ГПК ограничивается лаконичным указанием на то, что протокол составляется в письменной форме. Здесь же разъясняется, что для обеспечения полноты составления протокола суд может использовать стенографирование, средства аудиозаписи и иные технические средства. Как правило, в настоящее время протоколы судебного заседания составляются с помощью соответствующих технических средств — персонального компьютера и принтера. Вместе с тем в силу определенных объективных и субъективных причин так бывает не всегда. Порой и в наши дни протокол судебного заседания ведется при помощи шариковой ручки. Даже если почерк секретаря судебного заседания является идеальным, такой способ ведения протокола явно устарел.

В отдельных случаях протоколы судебного заседания составлялись настолько безобразным (нечитаемым) почерком, что вышестоящие суды отменяли состоявшиеся судебные акты, вынужденно приравнивая ситуацию к отсутствию протокола. Так, Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ, рассматривая в кассационном порядке 19.08.2002 гражданское дело по жалобе Ю.И. Хвостова об отмене решений окружной избирательной комиссии и избирательной комиссии Московской области и признании выборов депутата Московской областной Думы недействительными, вынуждена была согласиться с позицией кассатора о нарушении его права на судебную защиту, так как он из-за «невозможности прочтения протокола судебного заседания по делу, а следовательно, невозможности уяснения смысла доводов и возражений участвующих в деле лиц, не имеет возможности определить и представить все необходимые доказательства в опровержение вывода суда» <3>.

———————————
<3> Определение ВС РФ от 19.08.2002 по делу N 4-Г02-26. См. также: Панкратов Р. Дело спас корявый почерк // Известия. 2003. 30 апр.

На необходимость четкого соблюдения норм ГПК при составлении протокола судебного заседания неоднократно обращал внимание Пленум ВС РФ. В частности, в п. 17 Постановления от 26.06.2008 N 13 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении и разрешении дел в суде первой инстанции» отмечается, что, поскольку протокол судебного заседания является одним из основных процессуальных документов, «он должен быть изложен полно, четко с точки зрения его прочтения». К сожалению, приведенное разъяснение сформулировано не вполне удачно. Судя по всему, довольно маловразумительное выражение «с точки зрения его прочтения» нужно понимать следующим образом. По-видимому, Пленум подразумевал возможность уяснения содержания записей в протоколе с графической и смысловой точек зрения.

В отдельных случаях, ссылаясь на невозможность прочтения составленного от руки протокола судебного заседания вследствие неразборчивого почерка секретаря, стороны ставят вопрос об отмене судебного решения. При этом невозможность прочтения протокола они не без оснований пытаются приравнивать к его отсутствию в деле (п. 6 ч. 4 ст. 330 ГПК). Правда, такого рода попытки вышестоящими судами нередко отвергаются. В данном отношении интерес представляет следующее дело.

Решением Свердловского районного суда г. Перми от 15.05.2012 в исковых требованиях гражданки Т.Л. к отделению Пенсионного фонда РФ по Пермскому краю и управлению Пенсионного фонда России в Свердловском районе г. Перми было отказано. В апелляционной жалобе истица, указывая на допущенное нарушение норм материального права и необоснованность решения, ссылалась также на нарушение норм процессуального права. По ее мнению, в нарушение п. 7.12 Инструкции по судебному делопроизводству в районном суде, утвержденной Приказом Судебного департамента при ВС РФ от 29.04.2003 N 36 (далее — Инструкция), имеющиеся в деле протоколы судебных заседаний написаны неразборчиво, в протоколах не все указано. Т.Л. подала замечания на протокол судебного заседания, однако судья не вынес определения по этому заявлению. На протокол судебного заседания от 15.05.2012 замечания она не подавала, так как не смогла его прочесть.

По мнению истицы, наличие в деле нечитаемого протокола судебного заседания приравнивается к его отсутствию, что в силу ст. 330 ГПК РФ является безусловным основанием к отмене решения суда.

Суд апелляционной инстанции жалобу отклонил и оставил решение без изменения. По поводу указания на невозможность прочтения протоколов судебного заседания коллегия отметила следующее: «Довод Т.Л. о нарушении ее процессуальных прав несостоятелен и надуман. Из материалов дела не усматривается, что протоколы судебных заседаний нечитаемы. В любом случае изготовление протокола рукописным способом, трудным для субъективного восприятия конкретного лица, не свидетельствует об отсутствии протокола судебного заседания в качестве основания к отмене решения суда… у судебной коллегии отсутствуют основания не согласиться с позицией суда первой инстанции.

Согласно ст. 226 ГПК РФ при выявлении случаев нарушения законности суд вправе вынести частное определение и направить его в соответствующие организации или соответствующим должностным лицам.

Поскольку в данном случае нарушения законности при рассмотрении данного спора не выявлено, ходатайство Т.Л. о вынесении частного определения в адрес Свердловского районного суда г. Перми удовлетворению не подлежит» <4>.

———————————
<4> Определение Пермского краевого суда от 06.08.2012 по делу N 33-6722.

Аргументы коллегии, направленные на отклонение апелляционной жалобы, изложены в обычном для подобных документов канцелярско-бюрократическом стиле. Вероятно, фразу «из материалов дела не усматривается, что протоколы судебных заседаний нечитаемы» можно было бы изложить более четко и понятно. Проще говоря, если рукописные протоколы судебного заседания, несмотря на какие-то особенности почерка секретаря, например его «некрасивость», можно прочитать, то основания для отмены решения, естественно, отпадают. В то же время вряд ли можно согласиться с другим аргументом коллегии: «В любом случае изготовление протокола рукописным способом, трудным для субъективного восприятия конкретного лица, не свидетельствует об отсутствии протокола судебного заседания в качестве основания к отмене решения суда». Ведь протокол судебного заседания в судах общей юрисдикции является не сугубо формальным документом, а важнейшим источником информации о ходе судебного разбирательства. Без ознакомления с ним невозможно составить апелляционную или частную жалобу, замечания на протокол судебного заседания и иные весьма важные процессуальные документы. В связи с этим нельзя не согласиться с содержавшимся в апелляционной жалобе тезисом о том, что невозможность прочтения протокола, написанного неразборчивым почерком, по сути означает отсутствие в деле этого важнейшего процессуального документа. Другое дело, насколько это утверждение в конкретном случае соответствовало действительности. Если протокол судебного заседания на самом деле прочитать было можно, то информацию об этом следовало бы записать в определении более четко и понятно.

Нужно также отметить, что коллегия, по существу, отмахнулась от содержавшегося в жалобе утверждения о том, что замечания на протокол судебного заседания судьей рассмотрены не были. Если оно соответствовало действительности, то дело с апелляционного рассмотрения следовало снять и направить его в суд первой инстанции для рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания.

В порядке сравнения отметим, что при рассмотрении уголовных дел к степени читаемости рукописного протокола судебного заседания вышестоящие суды вполне правомерно предъявляют достаточно высокие требования. В отдельных случаях неразборчивость и нечитаемость протокола судебного заседания служит основанием для отмены приговора.

Так, частично удовлетворяя надзорную жалобу Ш., осужденного Каширским городским судом Московской области по ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 105 УК РФ за покушение на убийство, и направляя дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, Президиум Московского областного суда указал следующее: «…имеющийся в материалах дела подлинник протокола судебного заседания, составленный неразборчивым и нечитаемым образом, а также данные о том, что именно в этом же виде копия протокола была направлена осужденному (т. 2 л.д. 179 — 235), указывают на отсутствие реальной возможности ознакомиться с таким судебным документом » <5>.

———————————
<5> Постановление Президиума Московского областного суда от 28.07.2010 N 250 по делу N 44у-188/10.

В самом деле, написанный неразборчивым почерком протокол судебного заседания делает неудобным извлечение из него весьма важной информации. А порой для лиц, участвующих в деле, с этим бывают связаны достаточно серьезные проблемы.

В соответствии с абз. 1 п. 7.12 Инструкции протокол судебного заседания изготавливается секретарем судебного заседания и может быть написан от руки, напечатан на машинке либо на компьютере. При этом содержание протокола должно соответствовать требованиям ст. 259 УПК РФ, ст. 229 ГПК РФ.

В.В. Калугин обратился в ВС РФ с заявлением о признании приведенного предписания недействующим в части, позволяющей секретарю судебного заседания изготавливать протокол судебного заседания путем написания его от руки. По мнению заявителя, указанное положение Инструкции противоречит ч. 1 ст. 35 ГПК РФ, поскольку препятствует ему знакомиться с материалами дела, выполненными в рукописном виде, в связи с отсутствием обязанности секретаря писать протокол судебного заседания четким и разборчивым почерком.

В судебном заседании В.В. Калугин пояснил, что, являясь стороной в гражданском процессе, обратился в районный суд с ходатайством об ознакомлении с материалами дела по его иску о восстановлении на работе. Он обнаружил, что протоколы двух судебных заседаний являются нечитаемыми, так как написаны секретарем от руки неразборчивым почерком, а это препятствовало ему своевременно принести на них замечания. Реализовать свое право он смог лишь после того, как содержание протоколов было оглашено в его присутствии председательствующим по делу. В.В. Калугин утверждал, что оспариваемое предписание создает препятствия в осуществлении его процессуальных прав и тем самым ограничивает его гражданскую процессуальную дееспособность.

Представитель Судебного департамента при Верховном Суде РФ требование заявителя не признала и просила отказать в его удовлетворении за необоснованностью. Она ссылалась на то, что оспариваемая норма принята в пределах компетенции Судебного департамента, не противоречит законодательству Российской Федерации и права участников гражданского судопроизводства не нарушает .

Рассматривая по первой инстанции настоящее дело, ВС РФ нашел заявление В.В. Калугина не подлежащим удовлетворению. В частности, в решении записано: «…ГПК РФ не содержит обязательного требования об изготовлении протокола судебного заседания в машинописном виде, ограничиваясь лишь указанием на необходимость его составления в письменной форме. Данная форма обеспечивается и при написании протокола судебного заседания от руки. С учетом изложенного какое-либо противоречие пункта 7.12 Инструкции в оспариваемой части ГПК РФ отсутствует. При этом по смыслу названного пункта изготовление протокола судебного заседания рукописным способом должно обеспечивать возможность нормального восприятия его содержания всеми участниками судебного разбирательства, в связи с чем нет оснований для вывода о том, что написанный от руки протокол препятствует их ознакомлению с материалами дела.

Следует отметить, что возможность написания протокола от руки закреплена также в пункте 5 части 2 статьи 155 АПК РФ.

Полномочия Судебного департамента по принятию оспариваемого нормативного правового акта уже являлись предметом проверки Верховного Суда Российской Федерации. Вступившим в законную силу решением от 5 октября 2010 г. по гражданскому делу N ГКПИ10-850 установлено, что Инструкция утверждена полномочным федеральным государственным органом.

В силу части первой статьи 253 ГПК РФ суд, признав, что оспариваемый нормативный правовой акт не противоречит федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу, принимает решение об отказе в удовлетворении соответствующего заявления» <6>. Таким образом, в удовлетворении заявления В.В. Калугину было отказано.

———————————
<6> Решение ВС РФ от 05.02.2013 N АКПИ12-1646.

Тем не менее проблема нечитаемого протокола судебного заседания осталась и так или иначе требует разрешения. Нам думается, что это может быть сделано элементарно просто. В будущем едином ГПК следовало бы записать, что по ходатайству лиц, участвующих в деле, им должна быть выдана выполненная с помощью соответствующих технических средств и надлежащим образом заверенная копия протокола судебного заседания. В будущем Кодексе следовало бы решить и еще одну проблему, связанную с фиксированием хода судебного заседания, заключающуюся в следующем. В соответствии с ч. 7 ст. 10 действующего ГПК лица, участвующие в деле, и граждане, присутствующие в открытом судебном заседании, имеют право с помощью средств аудиозаписи фиксировать ход судебного разбирательства. В то же время правовой статус результатов этой аудиозаписи в ГПК остался открытым. Можно ли такую запись рассматривать в качестве средства доказывания? Вправе ли лицо, участвующее в деле, приложить ее к замечаниям на протокол судебного заседания или к апелляционной жалобе? Положительно ответить на эти вопросы сложно. Что же касается судебной практики, то некоторые судьи при обсуждении данной проблемы в судебном заседании считают необходимым заявить, что аудиозапись процессуального значения иметь не будет.

Между тем принципиальный ответ на поставленные вопросы в российском процессуальном законодательстве найти можно. В соответствии с ч. 7 ст. 155 АПК к замечаниям на протокол судебного заседания могут быть приложены материальные носители аудиозаписи, произведенной лицом, участвующим в деле. Это правило можно принять за основу при разработке текста единого ГПК, добавив, что указанная аудиозапись может быть также приложена и к апелляционной жалобе лица, участвующего в деле.

Вестник экономического правосудия Российской Федерации: ежемесячный журнал. № 8 (273), 2015