Виндикация и реституция сравнительно правовой анализ. Виндикация или реституция? Истребование имущества из чужого незаконного владения или применение последствий недействительности сделки? Какие вещи подлежат виндикации, а какие не могут быть истребованы

Екатерина Аксенова, юрист.

Коллизия норм о виндикации и норм о последствиях недействительности сделок до 21.04.2003 представляла серьезную проблему, возникающую в судебной практике в процессе применения соответствующих положений Гражданского кодекса РФ.

Ситуация, которая приводила к коллизии указанных норм, возникала всякий раз, когда лицо, обладающее чужим имуществом, полученным от собственника на ограниченном вещном праве или в силу договора, отчуждало это имущество, несмотря на то что это лицо не было уполномочено законом или договором на осуществление прав распоряжаться имуществом.

И у собственника возникала необходимость защищать свое право собственности...

Одним из специальных вещно-правовых способов защиты, предоставленных собственнику, является истребование имущества из чужого незаконного владения - право на обращение в суд с виндикационным иском. Однако виндикация представляет мало интереса для истца, если добросовестность нового владельца его собственности будет поколеблена.

В то же время очевидно, что сделка по отчуждению спорного имущества ничтожна, никто не может передать другому большего права, чем сам имеет. И у собственника имеется такое общее право защиты, как обращение с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Удовлетворение такого иска приводило к изъятию имущества у добросовестного приобретателя, так как ГК РФ по общему правилу не ставит применение последствий недействительности сделок в форме реституции в зависимость от добросовестности сторон, совершивших сделку.

Налицо коллизия норм: при использовании одного способа защиты права в выигрышном, защищенном положении оказывается добросовестный приобретатель, а при другом способе - собственник. Для устранения коллизии придется "предпочесть" одного из них.

Данная проблема существует на протяжении всего становления и развития права. Римляне считали виндикацию возможной, не принимая во внимание добросовестность приобретателя. Правовые системы старогерманского корня, напротив, предоставляли добросовестному приобретателю право бесповоротной собственности, провозглашая принцип "Hand muss Hand wahren". У обоих принципов есть свои "но". Римское правило создает неуверенность оборота: покупатель никогда не сможет быть уверенным в том, что какое-нибудь лицо не докажет свое право на вещь и не отберет ее. Германское же такую уверенность дает, но противоречит справедливости: почему добросовестного приобретателя предпочитают собственнику, который также является добросовестным и притом более ранним? Аргументы "за" и "против" одного или другого принципа были всегда и будут. Однако ситуация требует разрешения. Правильным представляется действовать по принципу наименьшего зла. Мировая практика разрешения споров, связанных с защитой собственности, давно исходит из принципа защиты интересов добросовестного приобретателя, ставя главной задачей максимальное обеспечение стабильности гражданского оборота.

Российское законодательство не является исключением. ГК РФ включает в себя нормы, отражающие принцип "Hand muss Hand wahren", - принцип добросовестного обмена. Но с предоставлением ГК РФ такого способа защиты своих прав, как применение последствий недействительности ничтожной сделки, существовала возможность обойти этот принцип. И эта возможность порождала споры о справедливости предпочтения собственника приобретателю или наоборот.

Одной из попыток устранения "конкуренции" норм стало Постановление Пленума ВАС от 25.02.1998 N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", которое предложило разрешать эту проблему следующим образом: "Если по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество. Если в такой ситуации собственником заявлен иск о признании недействительной сделки купли-продажи и возврате имущества, переданного покупателю, и при разрешении данного спора будет установлено, что покупатель отвечает требованиям, предъявляемым к добросовестному приобретателю, в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано".

Данное разъяснение не решило полностью имеющуюся проблему. Непонятным оставался вопрос о природе и соотношении предъявляемых требований в иске о признании недействительной сделки купли-продажи и возврате имущества, переданного покупателю.

Едва ли под требованием о возврате имущества, переданного покупателю, можно понимать требование о применении последствий недействительности сделки, так как требовать вернуть себе имущество в порядке реституции собственник вряд ли имеет право, не являясь стороной в этой сделке. А суть правового механизма реституции состоит в том, что возврат вещи производится только другой стороне той же сделки, и никому иному.

Но даже если требование о возврате имущества принять за требование о применении реституции, остается непонятным, почему его связывают с добросовестностью приобретателя, тогда как ГК РФ не ставит их в зависимость.

Если же мы имеем одно требование о виндикации, в удовлетворении которого, в силу добросовестности приобретателя, отказано, то в неудовлетворении второго требования о признании сделки недействительной причин нет. Но если его удовлетворить, признать сделку ничтожной и применить последствия, несмотря на добросовестность приобретателя, все опять вернется на круги своя.

Таким образом, российское право до недавнего времени находилось по этому вопросу в чрезвычайно неопределенном положении. Практика разрешения данных споров в арбитражных судах и судах общей юрисдикции оставалась диаметрально противоположной. Арбитражные суды формировали свою практику на основе Постановления Пленума ВАС от 25.02.1998 N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав". Суды общей юрисдикции при разрешении таких исков признавали ничтожную сделку недействительной, в порядке реституции имущество возвращалось лицу, проводившему отчуждение имущества, как стороне в сделке, а затем собственник был вправе истребовать свое имущество у этого лица.

Так, если в деле, подсудном арбитражному суду, защищался добросовестный приобретатель, в суде общей юрисдикции реституция не ставилась в зависимость от добросовестности приобретателя.

Разрешение имеющейся юридической коллизии было необходимо, и вот оно найдено: 21.04.2003 было принято Постановление Конституционного Суда РФ N 6-П "По делу о проверке конституционности положений п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ в связи с жалобами граждан О.М. Мариничевой, А.В. Немировской, З.А. Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева". Коллизия была разрешена в пользу обеспечения стабильности гражданского оборота, прав и законных интересов всех его участников, прежде всего добросовестных приобретателей. КС РФ постановил следующее: "Когда по возмездному договору имущество приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, собственник вправе обратиться в суд в порядке ст. 302 ГК РФ с иском об истребовании имущества из незаконного владения лица, приобретшего это имущество... Если же в такой ситуации собственником заявлен иск о признании сделки... недействительной и о применении последствий ее недействительности в форме возврата переданного покупателю имущества и при разрешении данного спора судом будет установлено, что покупатель является добросовестным приобретателем, в удовлетворении исковых требований в порядке ст. 167 ГК РФ должно быть отказано.

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным данным Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка); согласно ст. 167 ГК РФ она считается недействительной с момента совершения и не порождает тех юридических последствий, ради которых заключалась, в том числе перехода титула собственника к приобретателю; при этом по общему правилу применение последствий недействительности сделки в форме двусторонней реституции не ставится в зависимость от добросовестности сторон.

Вместе с тем из ст. 168 ГК РФ, согласно которой сделка, не соответствующая требованиям закона, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения, следует, что на сделку, совершенную с нарушением закона, не распространяются общие положения о последствиях недействительности сделки, если сам закон предусматривает "иные последствия" такого нарушения.

Поскольку добросовестное приобретение в смысле ст. 302 ГК РФ возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация).

Следовательно, права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные ст. 302 ГК РФ основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли и др.).

Конституционный Суд РФ признал не противоречащими Конституции РФ содержащиеся в п. п. 1 и 2 ст. 167 ГК РФ общие положения о последствиях недействительности сделки в части, касающейся обязанности каждой из сторон возвратить другой все полученное по сделке, поскольку данные положения - по их конституционно-правовому смыслу в нормативном единстве со ст. 302 ГК РФ - не могут распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом".

Что такое виндикация в гражданском праве?

Виндикация в гражданском праве — способ защиты права собственности, при котором надлежащий собственник может истребовать свое имущество из чужого незаконного владения. В настоящей статье мы рассмотрим основные особенности виндикационных исков с учетом не только теории, но и сложившейся судебной практики.

Виндикация в ГК РФ и римском праве

Виндикационный иск выступает одной из разновидностей исков, сформировавшихся еще в римском праве. Его предназначение — защитить право собственности. Требования в его рамках направлены на возврат имущества надлежащего собственника из чужого незаконного владения.

Римское право допускало истребование такого имущества как у недобросовестного владельца (например, который завладел им посредством хищения), так и у добросовестного (например, который купил имущество, полагая, что совершает сделку с его законным собственником).

Аналогичная норма закреплена и в Гражданском кодексе РФ (ст. 302). Так, собственник может истребовать у добросовестного владельца имущество:

если оно было приобретено последним за плату, а до этого выбыло из владения законного собственника вопреки его воле (например, было похищено или утеряно);
если оно перешло к добросовестному приобретателю безвозмездно.

ВАЖНО! Приобретатель не признается приобретшим имущество на безвозмездной основе, если 2-я сторона сделки не получила полную плату за отчуждение спорного имущества к моменту, когда приобретателю стало (или должно было стать) известно о противозаконности отчуждения (абз. 2 п. 37 постановления Пленума ВС РФ, ВАС РФ от 29.04.2010 № 10/22, далее — ППВС № 10/22).

Кто является субъектом права на виндикацию и что входит в предмет доказывания по виндикационному иску

Как указывалось выше, правом подачи названного иска обладает собственник спорного имущества (ст. 301 ГК РФ) либо иной его титульный владелец (ст. 305 ГК РФ).

Субъект, направляющий в судебный орган такой иск, должен доказать свои права на спорный объект (п. 36 ППВС № 10/22).

С 01.01.2017 для удостоверения права собственности на объект недвижимого имущества должна быть представлена выписка из Единого госреестра недвижимости (п. 1 ст. 28 закона «О госрегистрации недвижимости» от 13.07.2015 № 218-ФЗ), кроме случаев, регламентированных законом (см. ст. 69 закона № 281-ФЗ).

Право собственности на движимое имущество может быть подтверждено любым способом, регламентированным законом (например, представлением договора купли-продажи, по которому нынешний законный собственник приобрел имущество у предыдущего, и т. д.).

В предмет доказывания по такому иску включена следующая совокупность фактов:

Существование у истца вещного права (титула) на спорное имущество, наделенное индивидуально-определенными характеристиками. Надо учесть, что если будет выяснено, что право истца возникло на основании ничтожной сделки (при отсутствии прочих оснований для возникновения права), то судебный орган откажет в удовлетворении виндикационных требований (п. 40 ППВС № 10/22).
Факт владения ответчиком данным имуществом без надлежащего юридического основания. В т. ч. между сторонами не должно быть договорных отношений в связи с отчуждением спорного имущества, или отношений, связанных с последствиями квалификации сделки как недействительной.

Итогом отсутствия или недоказанности одного из названных фактов станет отказ в удовлетворении иска (см. решение АС Самарской обл. от 18.06.2015 по делу № А55-2001/2015).

Кому принадлежит право на виндикацию акций

Акция является эмиссионной именной ценной бумагой (абз. 5 ст. 2 закона «О рынке ценных бумаг» от 22.04.1996 № 39-ФЗ). Именные ценные бумаги по общему правилу могут быть выпущены только в бездокументарной форме (п. 1 ст. 16 закона № 39-ФЗ) и отнесены законом к объектам вещных прав (ст. 128 ГК РФ).

В случае противозаконного перевода ценных бумаг со счета правообладателя последний может требовать виндикации, которая может выражаться в виде (ст. 149.3 ГК РФ):

возврата аналогичного количества ценных бумаг от субъекта, на счет которого было осуществлено зачисление акций;
передачи ценных бумаг, в которые была произведена конвертация незаконно списанных со счета акций;
компенсации расходов на приобретение аналогичных акций или всех необходимых для этого расходов от лица, ответственного за понесение правообладателем акций данных расходов в ситуации, когда такие ценные бумаги можно купить на торгах.

Какие вещи подлежат виндикации, а какие не могут быть истребованы в виндикации

Для того чтобы имущество могло быть истребовано по виндикационному иску, в отношении него должна быть установлена следующая совокупность факторов:

Такое имущество обладает индивидуально-определенными признаками, а если имущество имеет родовые признаки, оно должно быть индивидуализировано (например, постановление 11-го ААС от 11.06.2015 по делу № А55-14433/2014).
Имущество находится физически во владении у другого лица (п. 32 ППВС № 10/22);
Истец доказал свое право собственности на спорный объект с помощью регламентированных законом способов (см. п. 36 ППВС № 10/22).
Истец доказал, что такая вещь выбыла из его владения против его воли, в ситуации, когда спорное имущество было на возмездной основе приобретено добросовестным приобретателем. Если же сделка между недобросовестным отчуждателем и добросовестным приобретателем была безвозмездной, законный собственник может представить виндикационный иск в любом случае.
Между собственником вещи и ее приобретателем отсутствуют договорные отношения (в т. ч. признанные недействительными).

В принципе не могут быть истребованы в рамках рассматриваемого вида исков деньги и ценные бумаги на предъявителя (п. 3 ст. 302 ГК РФ).

Чем отличаются виндикация и реституция (соотношение виндикации и реституции)

Виндикативный иск и иск о реституции имеют разную юридическую природу и субъектный состав:

Виндикация — это истребование имущества из чужого незаконного владения и форма защиты права собственности. Если имущество приобреталось не конкретно у его собственника, а у субъекта, у которого не было правомочий на его отчуждение, то речь идет о виндикации. В этом случае законный собственник может представить в суд иск об истребовании имущества у нынешнего владельца (см. постановление КС РФ от 21.04.2003 № 6-П).
Реституция — это восстановление положения сторон, которое существовало до момента заключения ими недействительной сделки, и одно из последствий недействительности сделки (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Если сторона требует возврата имущества в связи с тем, что сделка была признана недействительной, иск будет включать требования о реституции. Квалифицирующим признаком будет наличие между сторонами договорных отношений, в т. ч. и недействительных (см. п. 34 ППВС № 10/22, постановление АС Восточно-Сибирского округа от 17.02.2015 по делу № А33-23626/2013).

Юридическая природа таких способов защиты прав, как признание сделки недействительной и виндикация, исключает их одновременное использование (например, решение Октябрьского райсуда г. Саранска Респ. Мордовия от 29.09.2015 по делу № 2-3099/2015).

Также если сторона спорной сделки требует применить последствия ее недействительности, то положения п. 1 ст. 302 ГК РФ одновременно с этим использованы быть не могут (информационное письмо президиума ВАС РФ от 13.11.2008 № 126).

Итак, виндикация — истребование имущества (как движимого, так и недвижимого) из чужого незаконного владения. Субъектом, правомочным на представление исков с подобными требованиями, выступает его собственник или иной титульный владелец.

Фото с сайта bezformata.ru

Житель Орла решил продать свою иномарку и попросил знакомого подыскать покупателей. Однако приятель заключил сделку без его ведома, подделав подпись в договоре купли-продажи. По требованию собственника суд признал сделку недействительной и предписал вернуть все полученное. Но покупатель пожаловался в Верховный суд. По его мнению, речь шла о виндикации, а по ее правилам возвратить автомобиль сложнее. Значение имеет не обман посредника, а совсем другие обстоятельства, доказывал юрист приобретателя на заседании ВС.

Если друг оказался вдруг...

Житель Орла Денис Неверов* в 2012 году решил продать свой Mitsubishi Outlander, купленный в кредит в "МДМ Банке" под залог. Он получил в финучреждении паспорт транспортного средства для заключения договора купли-продажи. Затем обратился в посредническую фирму, но вскоре передумал и попросил подыскать покупателей своего знакомого Игоря Васильева*, для чего передал ему саму машину, ключи и документы на нее. Взамен тот составил расписку о получении 750 000 рублей.

Но Васильев оказался нечист на руку и тайно продал авто Андрею Уткину*, а тот, в свою очередь, - Семену Голубеву*. Узнав об этом в ГИБДД, Неверов добился возбуждения уголовного дела по факту мошенничества в крупном размере (ч. 3 ст. 159 УК), правда, в отношении неустановленного лица. Затем он подал иск к Голубеву в Советский райсуд Орла (дело № 2-2364/2015), требуя признать оба договора недействительными и вернуть ему автомобиль. В иске он указывал, что на сделку не соглашался, денег по ней не получал, договор купли-продажи с Уткиным не подписывал (что подтвердила почерковедческая экспертиза). "В силу ст. 301 ГК собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения", указал райсуд и признал оба договора ничтожными, а также применил двустороннюю реституцию. Апелляция засилила это решение, согласившись, что истец лишился автомобиля против своей воли.

"V" значит виндикация

Тогда Уткин, первый приобретатель, подал кассационную жалобу в Верховный суд (дело № 37-КГ16-10). Он просил отменить оба судебных акта и направить дело на пересмотр по ряду причин. Если Неверов не подписывал договора - это еще не значит, что сделка противозаконна, а возбуждение уголовного дела не доказывает отчуждения против воли собственника, указывал Уткин.

Он не был согласен с тем, что нижестоящие суды применили последствия недействительности сделки, на чем настаивал Неверов. По мнению Уткина, надо было следовать правилам о виндикации (это иск собственника об истребовании вещи из чужого незаконного владения). Согласно одной из норм, имущество можно потребовать у добросовестного приобретателя лишь в том случае, если владелец лишился его против своей воли (п. 1 ст. 302 Гражданского кодекса).

Истец же, напротив, явно был намерен продать автомобиль, доказывал на заседании ВС 16 августа представитель Уткина Александр Кацай: "Неверов забрал оригинал ПТС из банка с целью смены собственника, снял автомобиль с учета в ГИБДД, заключил договор с посреднической компанией. А главное, он передал знакомому ключи и документы для продажи машины, получив с него расписку". Однако суды не увидели во всех этих действиях волеизъявления на отчуждение автомобиля, подытожил Кацай.

В силу сложности определения приоритетов защиты прав участников оборота, на практике и в теории существует проблема конкуренции виндикации и реституции владения. Указанная проблема наиболее явно проявляется, когда лицо, получив отказ в виндикационном иски, по мотивам добросовестности ответчика, пытается решить проблему возврата выбывшего имущества путем предъявления исков о признании всех сделок по его отчуждению недействительными и применению последствий их недействительности.

Сторонниками возможности подобной модели защиты интересов собственника являются В.В. Витрянский, О.Ю. Скворцов, В.В. Ровный, М.Г. Масевич, В.А. Рахмилович, и другие. Так, например, О.Ю. Скворцов считает, что «изъяны в конструкции правил о виндикации в современной российской цивилистической модели приводят к тому, что легитимируется безосновательное приобретение права собственности на юридически порочных фактах, каковыми являются недействительные сделки» . Как укзывает В.В. Витрянский на примере «конкуренции» виндикационного иска и иска, связанного с недействительностью сделки, гражданское право не ограничивает собственника в выборе способа защиты нарушенного права и не ставит использование общих (универсальных) способов защиты гражданских прав (ст. 12 ГК РФ) в зависимость от наличия возможности использовать специальные вещноправовые способы защиты (гл. 20 ГК РФ) .

Данная позиция постоянно критикуется и вполне обосновано, поскольку выше обозначенная аргументация сводит на нет правила ст. 302

ГК РФ, согласно которой вещь при наличии предусмотренных в указанной статье условий не может быть истребована у того, кто приобрел ее у неуправомоченного отчуждателя. Вопрос о недействительности сделки по отчуждению вещи имеет значение лишь для отношения прежнего собственника с неуправомоченным отчуждателем в части определения меры ответственности последнего. Так, Е.А. Суханов предлагает предъявлять к такому лицу иск о возмещении причиненных им собственнику убытков (ст. 15 и 1064 ГК РФ) 1 . К.М. Ильясова указывая на неравное положение собственника и добросовестного приобретателя, предлагает государству принять на себя обязанность выплачивать компенсацию всем лицам, которые лишились недвижимости в результате незаконных сделок и не имеют возможности получить возмещение от виновного лица в силу тех или иных обстоятельств .

Совершенно очевидно, что виндикация не может взять на себя функции реституции, как и реституция не может признаваться разновидностью виндикации. Из смысла ст. 302 ГК РФ вытекает, что между собственником и реальным владельцем стоят третьи лица (добросовестный приобретатель), а потому подразумеваются более сложные отношения, чем при признании сделки недействительной. При этом собственник и добросовестный приобретатель непосредственно не связаны между собой каким-либо относительным обязательством по возврату имущества в натуре, что влечет невозможность применения реституции в обход ограничения виндикации.

Так, в постановлении Президиума ВАС РФ от 27 мая 2008 г. № 4267/08 поддержана позиция в соответствии с которой при рассмотрении спора по иску собственника имущества о признании недействительной одной из сделок с этим имуществом, совершенных без его участия, он не может требовать применения реституции.

Вопроса о том, выбыло ли имущество из владения лица помимо его воли, не может возникнуть при передаче вещи по сделке, так как сделка, в том числе и недействительная, это, как правило, передача имущества по воле стороны.

Как видно реституция и виндикация различаются по характеру лишения владения. Лишение собственника владения может быть как законным (например, при сдаче имущества в аренду или передаче в безвозмездное пользование), так и незаконным - при совершении противоправных действий, лишающих собственника владения его имуществом (например, при похищении). В последнем случае собственник может заявить виндикационный иск, а в первом - только реституционный.

При признании сделки недействительной каждая сторона обязана возвратить все полученное по сделке (взаимная реституция), а если возврат в натуре невозможен, то возмещается стоимость имущества в денежном эквиваленте. Предметом виндикационного иска может быть только индивидуально-определенная вещь, причем сохранившаяся у незаконного владельца в натуре. Если вещь не сохранилась в натуре и потому собственник не может требовать ее возврата, то он имеет право предъявить иск о возмещении убытков.

Следовательно, справедливо мнение А.П. Сергеева о том, что «никаких коллизий между правилами о последствиях недействительности сделок и об ограничении виндикации на самом деле нет» . Такую же позицию занимает Е.А. Суханов, обосновывая ее дифференсацией и спецификой вещно-правовых и обязательственно-правовых способов защиты, так как при наличии договорных или иных обязательственных отношений, между участниками спора, существуют относительные, а не абсолютные правоотношения, и как следствия должны предъявляться специальные, обязательственно-правовые, а не вещно-правовые требования .

Возможность применения в качестве защиты, последствий недействительности сделок, по мнению М.В. Аверьяновой представляется «нежелательной крайностью», так как в этом случае защита собственника расширяется за счет ограничения прав добросовестного приобретателя .

Судебная практика так же исходит из положения о невозможности конкуренции виндикации и реституции владения. Если собственником заявлен иск о признании недействительной сделки купли-продажи и возврате имущества, переданного покупателю, и при разрешении данного спора будет установлено, что покупатель отвечает требованиям, предъявляемым к добросовестному приобретателю, в удовлетворении исковых требований о возврате имущества должно быть отказано. Не маловажно и положение постановления Конституционного суда РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П, в котором указывается, что «права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения виндикационного иска к добросовестному покупателю с использованием механизма, предусмотренного п. 1 и п. 2 ст. 167 ГК РФ» .

В пункте 35 постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» указанно, что в случаях, когда между лицами отсутствуют договорные отношения или отношения, связанные с последствиями недействительности сделки, спор о возврате имущества собственнику подлежит разрешению по правилам статей 301, 302 ГК РФ. Спор о возврате имущества, вытекающий из договорных отношений или отношений, связанных с применением последствий недействительности сделки, подлежит разрешению в соответствии с законодательством, регулирующим данные отношения.

Как указывает Е.Ю. Бычкова, в случае истребования собственником имущества, выбывшего из владения последнего в результате ряда ничтожных сделок, виндикационные и реституционные требования являются взаимосвязанными и должны рассматриваться вместе по следующей причине: в указанной ситуации невозможно удовлетворить виндикационное требование, не дав правовую оценку свершившимся сделкам, не признав недействительным зарегистрированного права на недвижимое имущество (если оно является предметом спора), равно как невозможно удовлетворить реституционные требования, не учтя добросовестности приобретателя.

На отличия виндикации и признания сделки недействительной, как основание применения реституции, указывается в практике арбитражных судов. В частности, в пункте 2 информационного письма ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения» суд высказал позицию в соответствии с которой, при рассмотрении требования о применении последствий недействительности сделки, заявленного стороной этой сделки, правила п. 1 ст. 302 ГК РФ не применяются. Такой подход мотивируется тем, что применение последствий недействительности сделки не ставится в зависимость от добросовестности сторон такой сделки. В случае предъявления одной стороной сделки к другой иска о применении последствий недействительности данной сделки возражение ответчика о его добросовестности и возмездном характере приобретения не препятствует удовлетворению иска.

Следовательно, если имущество приобреталось непосредственно у собственника, а не у иного лица, то применяется п. 2 ст. 167 ГК РФ. А если имущество приобреталось у неуправомоченного лица (не имеющего правового основания отчуждать имущество), применению подлежит ст. 302 ГК РФ.

При таком выводе нет расхождений с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 21 апреля 2003 № 6-П, так как в нем говориться, что «... поскольку добросовестное приобретение в смысле статьи 302 ГК Российской Федерации возможно только тогда, когда имущество приобретается не непосредственно у собственника, а у лица, которое не имело права отчуждать это имущество, последствием сделки, совершенной с таким нарушением, является не двусторонняя реституция, а возврат имущества из незаконного владения (виндикация)».

Таким образом, в соответствии с названным Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации в случаях, когда сделка, направленная на отчуждение имущества, не соответствует требованиям закона только в том, что совершена лицом, не имевшим права отчуждать это имущество и не являющимся его собственником, правила пункта 2 статьи 167 ГК РФ не применяются. В этом случае права лица, считающего себя собственником спорного имущества, подлежат защите путем заявления виндикационного иска.

Различия виндикации и реституции владения заключаются еще и в процессе доказывания. Так, в пункте 3 информационного письма ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения» указанно, что при рассмотрении требования лица, передавшего имущество по недействительному договору аренды, о его возврате на основании пункта 2 статьи 167 ГК РФ право этого лица на спорное имущество не подлежит исследованию судом.

Дело в том, что по смыслу пункта 2 ст. 167 ГК РФ для возврата полученного по недействительной сделке не подлежат исследованию основания возникновения прав сторон на переданное по сделке имущество. Стороны должны доказать только факт передачи имущества во исполнение недействительной сделки.

В соответствии со статьями 12, 167 ГК РФ применение последствий недействительности сделки является самостоятельным способом защиты гражданских прав. В рамках этого спора право истца на имущество исследованию не подлежит, однако удовлетворение такого иска не предрешает исход возможного спора о принадлежности имущества. Такая формулировка пункта 3 Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения ставит точку в споре об определении правовой природе реституции.

Практически во всех современных правовых системах существует две системы владельческой защиты: петиторная - для предоставления защиты необходимо подтвердить наличие у истца правового основания (титула) на спорную вещь, и поссесорная - защита предоставляется фактическому владельцу без выяснения наличия у него титула на спорную вещь. В современном российском законодательстве господствует петиторная защита. Высший Арбитражный Суд РФ в 3 пункте информационного письма от 13 ноября 2008 г. № 126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения» признал поссесорный характер реституции. Учитывая, что виндикационный иск относится к петиторному способу защиты владения, вопрос о его соотношении с реституцией разрешен достаточно определенно.

Не менее интересно в рамках рассматриваемой проблемы так называемая возможность «исцеления» сделки. Данная конструкция помогает ответить на самый спорный вопрос: как возникает право у добросовестного приобретателя из порочной сделки? Суть исцеления состоит в придании ничтожной сделке юридической силы с момента ее совершения, при наличии определенных условий, в судебном порядке 1 .

По мнению Ю.А. Ламейкина добросовестный приобретатель, приобретший имущество на возмездных началах, становится собственником имущества, а установленная судом добросовестность приобретателя имущества признается фактом, реабилитирующим порочную сделку (что является частным случаем «исцеления» сделок - конвалидации). Следовательно, условия ограничения виндикации входят в юридический состав исцеляющий сделку.

В связи с этим О.В. Ушаков, предлагает внести изменения в действующее гражданское законодательство и установить, что сделка, совершенная с неуправомоченным на то лицом при наличии предусмотренных ст. 302 ГК РФ условий считается действительной. По мнению автора реализация его предложения позволит судам отказаться от практики признания виндикационной природы реституции владения .

На наш взгляд, конвалидацию необходимо рассматривать с учётом правовой природы вещной сделки. Результатом абстрактной вещной сделки между добросовестным приобретателем и отчуждателем, действительность которой не зависит от недействительности обязательственной сделки, является приобретение права собственности добросовестным приобретателем.

Показательно в этом плане германское гражданское право, в соответствии с которым юридический состав приобретения права собственности добросовестным приобретателем включает в себя: видимость права владения отчуждателя вещи; наличие вещного договора между приобретателем и неправомочным отчуждателем; добросовестность приобретателя вещи . Введения подобной конструкции юридического состава позволило бы снять проблемные вопросы приобретения собственности добросовестным приобретателем, путем решения вопроса об отнесении сделки по отчуждению к вещному договору. При этом условия образующие в совокупности юридический состав возникновения права собственности у добросовестного приобретателя, предложенные Д.О. Тузовым состоят из условий ограничения виндикации и состава вещной сделки.

При наличии вещного договора между неуправомоченным отчуждателем и добросовестным приобретателем и наличии условий ограничения виндикации у добросовестного приобретателя возникает право собственности, так как указанные условия исцеляют сделку по приобретению имущества.

Таким образом, положения о применении двусторонней реституции не могут распространяться на добросовестных приобретателей и не должны подрывать устойчивости имущественного оборота. При этом стоит отметить, что нельзя отрицать существование проблемы соотношения исков в современном гражданском праве, однако рассматриваться она должна не как абстрактная теоретическая проблема, а в контексте выбора собственником оптимального способа защиты нарушенного права.

См., например: Чередникова М.В. О вещных правах по Гражданскому кодексу Российской Федерации // Актуальные проблемы гражданского права / под ред. С.С. Алексеева. - М.: Статут, 2000. С. 122.
См.: Витрянский В.В. Проблемы арбитражно-судебной защиты гражданских прав участников имущественного оборота: автореферат дисс. ... докт. юрид. каук. - М., 1996, С. 9, 22-23; Скловский К.И. Об идеологии защиты владения в современном гражданском праве // Проблемы современного гражданского права: сборник статей / отв. ред. В.Н. Литовкин, В.А. Рахмилович. - М.: Городец, 2000, С. 113-144; Ровный В.В. Проблема «конкуренции исков» в современном гражданском праве // Государство и право. 2003. № 3. С. 96-100; Он же. Эвикция: проблемы конкуренции исков и права собственности // Известия вузов. Правоведение. 2000. № 5. С. 140 и др.

Современные представления о реституции в российском гражданском праве сводятся к тезису об общем последствии недействительности сделок. В качестве законодательного обоснования данного утверждения можно привести ч.2 ст.167 ГК РФ, определяющую, что при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой стороне все полученное по такой сделке. Современная арбитражная практика при поддержке некоторых ученых часто расценивает иски о применении последствий недействительности ничтожных сделок в виде истребования имущества в качестве гражданско-правового средства защиты интересов собственника и иных титульных владельцев. См.: Тузов Д.О. Реституция и виндикация. Проблемы соотношения // Вестник ВАС РФ. 2002. №3. С. 119.Такое решение представляется по меньшей мере спорным, и вот почему.

Во-первых, в отличие от реституционного иска, виндикация направлена на возврат вещи ее настоящему собственнику от любого третьего лица, незаконно владеющего спорной вещью, в то время как требование о применении реституции всегда адресовано конкретному лицу, независимо от того, имеется ли у него право на спорную вещь. К тому же у реституции более широкая и при этом вполне определенная задача: охрана имущественного оборота и правопорядка в целом.

Во-вторых, у рассматриваемых притязаний совершенно разная гражданско-правовая природа. Виндикационный иск является производной от права собственности, а реституционный - общим последствием недействительности сделки. Конечно, с позиций современной судебной практики, иски о применении последствий недействительности сделок играют не последнюю роль в механизме защиты права собственности. Однако из общего смысла ст.167 ГК РФ следует, что имущество будет возвращено именно другой стороне по недействительной сделке, а не какому-либо другому лицу, пусть даже это и собственник имущества.

Впрочем, стоит упомянуть и о противоположной точке зрения, распространенной в современной литературе. Сторонники такой позиции считают, что, предъявив реституционный иск, собственник сможет вернуть вещь в свое владение непосредственно, даже если сам он в совершении данной сделки не участвовал. Думается, что рассматриваемое мнение приходит в противоречие с основным правилом реституции, согласно которому неправомерно отчужденное имущество возвращается к тому, кто им распорядился. В то же время, исходя из логического толкования ст.166 ГК РФ, собственник вполне может быть признан заинтересованным лицом при возбуждении искового производства по делу о применении последствий недействительности сделки, направленной на отчуждение принадлежащего ему имущества третьему лицу. В этом случае собственник защищает свои интересы "в два приема": на первом этапе он требует от суда вернуть стороны в первоначальное положение, на втором - истребует имущество у недобросовестного отчуждателя.

В-третьих, разница между этими категориями очевидна при рассмотрении предмета процессуального доказывания. Так, субъект активной легитимации по виндикационному иску обосновывает свои требования ссылкой на вещное право; в случае реституции заинтересованная сторона должна предоставить суду иные доказательства, свидетельствующие о том, что действия, совершенные контрагентами, не способны породить те гражданско-правовые последствия, наступления которых они изначально ожидали.

В-четвертых, основанием для разграничения этих понятий служит ч.2 ст.167 ГК РФ, в которой сказано, что в случае невозможности возвратить полученное в натуре стороны присуждаются к возмещению его стоимости в деньгах. Ничего подобного в современном виндикационном процессе не наблюдается.

Таковы основные различия виндикации и реституции как институтов гражданского права в целом. Однако в современной литературе и судебной практике объективно прослеживаются тенденции к неоправданному расширению области применения реституции. К примеру, профессор В.В. Витрянский считает, что сделка по отчуждению имущества, заключенная неуправомоченным лицом, является ничтожной с момента ее совершения в связи с отсутствием у продавца права на отчуждение вещи. По его мнению, то обстоятельство, что покупатель может оказаться в роли добросовестного приобретателя, в отношении которого закон не допускает виндикации, не должно служить препятствием для предъявления собственником вещи иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки, поскольку добросовестный приобретатель всего лишь вернется в положение, предшествующее реституции.

Идея о расширении области применения защиты интересов собственника в действительности может быть реализована лишь за счет ущемления правового статуса иных участников имущественного оборота - добросовестных приобретателей. Получается, что собственность по-прежнему воспринимается в том либерально-ортодоксальном духе, который был характерен для эпохи раннего капитализма: как право неограниченной и исключительной власти, включающей владение, пользование и распоряжение вещью. Такая тенденция неминуемо ведет к отрицанию основных начал современного имущественного оборота, на которых базируется система континентального частного права в целом. Более того, с практической точки зрения, критикуемое представление о значении института недействительности сделок сводит на нет не только институт добросовестного приобретения имущества, но и сам институт виндикации, поскольку признание сделки недействительной с применением известных последствий выполняет функции последнего.

Данный подход небезупречен и с позиции действующего закона. Так, в силу ст.168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, признается ничтожной, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения. Примечательно, что гражданское законодательство не содержит прямого запрета на отчуждение имущества несобственником. постановления Президиума ВАС РФ от 27 мая 1997 г. №2237/96; от 22 мврта 2002 г. №1824/01 Здесь целесообразно пояснить, что под прямым запретом понимается положение, аналогичное ст.1384 Свода законов гражданских, где говорилось, что "продавать можно токмо то имущество, коим владелец может распоряжаться по праву собственности". Только при наличии такого нормативно закрепленного правового положения можно говорить о том, что данная сделка не соответствует закону*(8). К тому же, согласно ч.1 ст.167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью. В данном случае безоговорочно согласиться с этим непросто. К примеру, сделка неуправомоченного отчуждателя с добросовестным приобретателем порождает для последнего позитивные последствия, которые, как минимум, заключаются в том, что вещь остается в его владении. Причем это состояние нельзя назвать незаконным, поскольку возникновение такового, как правило, связано с отказом суда в удовлетворении виндикационного иска.

Далеко не идеально обстоит дело и с материально-правовой точки зрения. Как было отмечено, в ч. 2 ст.167 ГК РФ сказано, что "при недействительной сделке каждая из сторон должна возвратить все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не установлены законом". П. 25 упомянутого постановления Пленума ВАС РФ как раз стремится установить такие последствия, несмотря на то что органам судебной системы это право законодательной властью не делегировалось.