Обеспечение конституционной гарантии наследования в условиях разделения властей. Что собой представляет наследственное право и каковы его источники Порядок определения размера

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

4. Право наследования гарантируется.

Комментарий к Статье 35 Конституции РФ

1. В Конституции 1993 г. впервые появились такие понятия, как право частной собственности, свобода экономической деятельности, недобросовестная конкуренция, монополизация, свободное перемещение товаров, услуг и финансовых средств, предпринимательская деятельность, имущество, интеллектуальная собственность, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, защита чести, доброго имени и т.д. Все эти понятия генетически связаны с гражданским правом. Ряд конституционных норм и принципов воспроизводят нормы гражданского права и, наоборот, нормы ГК зачастую воспроизводят конституционные положения. Конституционная гарантия права частной собственности, содержащаяся в ч. 3 ст. 35 Конституции, более детально регламентируется в нормах ст. 279 -283 ГК . А нормы ч. 2 п. 2 ст. 1 ГК близки по своему юридическому содержанию конституционной норме, содержащейся в ч. 3 ст. 55 Конституции.

Конечно, эти нормы однородны, в известном смысле гомогенны, но не тождественны. Норма Конституции всегда занимает более высокое положение в иерархии правовых норм. Она, в отличие от отраслевых норм, всегда характеризуется большей юридической насыщенностью, т.е. более значительной плотностью юридического содержания, что создает возможность многообразных юридических интерпретаций с учетом изменения жизненных обстоятельств или субъективного правопонимания. Конституционные нормы предопределяют содержание однородных отраслевых норм, порой корректируя их в процессе правоприменения.

Такие конституционные понятия, как право частной собственности, неприкосновенность частной жизни, состязательность и т.д., могут быть названы смежными (с отраслевыми) конституционно-правовыми понятиями, поскольку их содержание в конституционном праве может не совпадать с содержанием одноименных отраслевых понятий.*(442)

В решении Федерального Конституционного Суда Германии по делу Люта*(443) содержится идея о том, что конституционные нормы и принципы должны определять порядок истолкования судами общей юрисдикции обычных законов. По мнению ФКС, Основной закон ФРГ установил "объективный порядок ценностей", под влиянием которого оказались как публичное, так и частное право. В указанном решении отмечается, что "положение частного права должно согласовываться с данной системой ценностей и каждое из них должно быть истолковано в духе этой системы". Обычные суды должны проводить создаваемые ими в процессе истолкования обычных законов правоположения в соответствии с установленной Основным законом системой ценностей.

Включение в текст Конституции ст. 35 имеет важные последствия для развития гражданского права. В частности, вряд ли можно оспорить общедозволительную природу конституционной нормы, содержащейся в ч. 2 ст. 35, в соответствии с которой каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. Причем в конституционной норме нет указания на то, что виды и содержание вещных прав должны быть исчерпывающим образом определены в законе. Это обстоятельство может иметь решающее значение для разрешения теоретического спора о том, носит ли перечень вещных прав в ГК исчерпывающий характер*(444).

Положения ст. 35 находятся в системно-логических связях с другими положениями Конституции, образуя при этом своеобразные нормативные комплексы, создающие новый кумулятивный эффект в правовом регулировании. Сложение конституционных положений в определенный комплекс порождает, по сути дела, новые нормативные предписания. Так, взятая в совокупности с принципом свободы экономической деятельности ст. 35 создает совершенно иное представление об объектах и назначении права частной собственности. На основе данного конституционного комплекса коренным образом изменилось гражданско-правовое регулирование ограничения объектов права собственности, которое в прежнем гражданском законодательстве (ГК РСФСР 1964 г.) носило столь обширный характер, что приводило к такому новому качеству, как строго потребительский характер права личной собственности граждан. В соответствии с п. 2 ст. 213 ГК РФ 1994 г. не подлежат ограничению количество, а также стоимость объектов права собственности граждан.

В настоящее время в соответствии с комментируемой статьей ГК предусматривает, что: собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом (п. 1 ст. 209); он вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц (п. 2 ст. 209); в собственности граждан может находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не может принадлежать гражданам. Количество и стоимость имущества, находящегося в собственности граждан, не ограничиваются, за исключением случаев, когда такие ограничения установлены законом в целях, предусмотренных п. 2 ст. 1 ГК (п. 1 и 2 ст. 213). С учетом нового конституционного и гражданского законодательства в настоящее время нет ограничений по предельным размерам жилых строений, возводимых на садовых земельных участках. Строительство на садовых и дачных земельных участках унифицированно регулируется строительными нормами и правилами (см. Постановление КС РФ от 14.04.2008 N 7-П*(445)).

Обязанность по охране права частной собственности является конституционной обязанностью государства (ч. 1 ст. 35). Эта обязанность исполняется прежде всего путем принятия законов (как федеральным государством, так и субъектами РФ). Но какие правовые последствия могут возникнуть, если государство в течение достаточно долгого времени не принимает мер по охране с помощью закона права частной собственности?

В жалобе в Конституционный Суд РФ нескольких акционерных обществ оспаривалась конституционность нормы п. 8 ч. 1 ст. 33 КЗоТ РФ. По мнению заявителей, данная норма в той мере, в какой ею запрещается увольнение работника за совершение по месту работы хищения имущества, не являющегося государственным или общественным, противоречит Конституции, ее ч. 2 ст. 8 и ч. 1 ст. 35. Конституционный Суд применил положения ст. 8 и ч. 1 ст. 35 Конституции, из которых следует, что все субъекты права собственности должны иметь одинаковые возможности защиты своего имущества (объектов собственности), как правило, без каких-либо привилегий или ограничений. По сути дела, новое нормативное положение образовалось из совместного действия конституционных положений ст. 8 и ч. 1 ст. 35, которые при этом создают своеобразный синергетический эффект. В Постановлении от 24.02.2004 N 3-П*(446) Конституционный Суд отметил, что положение ч. 1 ст. 35 Конституции о том, что право частной собственности охраняется законом, предполагает конституционную обязанность законодателя обеспечить неприкосновенность права частной собственности, в том числе путем установления надлежащих юридических процедур принятия решений общим собранием акционеров.

Несмотря на то что в ч. 1 комментируемой статьи содержится норма о том, что охраняется законом право частной собственности, Конституционный Суд исходит в своей практике из более широкой интерпретации данной нормы, полагая, что под защитой Конституции находится широкий спектр вещных прав. Конституционная обязанность государства охранять право частной собственности не ограничивается деятельностью по законодательному регулированию. С учетом такой социальной ценности, как добросовестное владение, Суд обосновал необходимость того, чтобы и суды как органы государства участвовали в поиске разумного баланса между правом частной собственности и добросовестным владением, которое, по его мнению, изложенному в Постановлении от 21.04.2003 N 6-П*(447) является субъективным вещным правом.

В ст. 12 ГК названо 11 способов защиты нарушенных субъективных гражданских прав. Например, для защиты права собственности можно воспользоваться таким способом, как восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право, т.е. можно воспользоваться виндикационным или негаторным иском (ст. 302, 305 ГК). Другим способом защиты является признание оспоримой сделки недействительной по правилам ст. 167 ГК. При этом отдаваемый судами общей юрисдикции приоритет такому способу защиты, как признание сделки недействительной, влекущему реституцию, по сути дела, означает прособственническую правовую позицию этих судов. Арбитражные суды в большей степени оказались склонны отдавать приоритет такому способу защиты, как виндикационный иск, занимая в результате провладельческую позицию, защищая добросовестных владельцев.

Конституционный Суд не воспринял ни идею о том, что добросовестный владелец является собственником, ни противоположную ей идею о том, что незаконное добросовестное владение - это фактическое состояние, а не субъективное право. Обычно Суд не торопится высказывать свое мнение по проблеме, дискутируемой в доктрине. Что же заставило Суд в данном случае сделать исключение? По всей видимости, осознание того, что проблема состоит в поиске очень тонкого баланса между законными интересами как собственника, так и добросовестного приобретателя. Если исходить из того, что у собственника - полноценное субъективное право, а владение добросовестного приобретателя - это лишь фактическое состояние, то поиск такого баланса заведомо обречен на провал. В таком случае бесполезно пытаться применить конституционный принцип соразмерности и пропорциональности (ч. 3 ст. 55 Конституции), всегда предполагающий поиск баланса равнозащищаемых ценностей.

2. В упомянутом Постановлении 21.04.2003 N 6-П Конституционный Суд пришел к выводу, что по смыслу ч. 2 комментируемой статьи во взаимосвязи со ст. 8, 34, 45, 46 и ч. 1 ст. 55 Конституции, права владения, пользования и распоряжения имуществом обеспечиваются не только собственникам, но и иным участникам гражданского оборота. В тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь, возникшие на предусмотренных законом основаниях, имеют другие, помимо собственника, лица - владельцы и пользователи вещи, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита прав. К числу таких имущественных прав, по мнению Суда, относятся и права добросовестных приобретателей.

На первый взгляд, это положение может показаться крайне спорным. Толкуя конституционную норму ч. 2 ст. 35, Конституционный Суд в качестве самостоятельных имущественных прав рассматривает собственность (которая предполагает обладание такими правомочиями, как владение, пользование и распоряжение) и владение. Получается, что ст. 35 Конституции гарантирует государственную защиту не только субъективного конституционного права частной собственности, но и широкого спектра различных имущественных прав. Очевидно, что такое истолкование очень напоминает интерпретацию конвенционной нормы об уважении собственности, содержащейся в ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод Европейским Судом по правам человека.

Однако не повлечет ли такая интерпретация и государственную защиту владения, скажем, вора? Нет. Есть одна принципиальная деталь, на которой, собственно, и построены все последующие логические рассуждения Суда: о добросовестных владельцах как обладателях именно имущественного права можно говорить только с учетом того, что они являются участниками "гражданского оборота". При внимательном изучении текста Постановления КС РФ от 21.04.2003 N 6-П становится понятным, почему и в Определении КС РФ от 27.11.2001 N 202-О*(448) признание прав добросовестными приобретателями нерастаможенных автомобилей увязывается с их приобретением "в ходе оборота". Оговорка о гражданском обороте во многом объясняет, почему в результате судебного решения состояние фактического незаконного владения превращается в субъективное имущественное право добросовестного владельца.

По всей видимости, не случайно Конституционный Суд утверждает, что добросовестный владелец обладает субъективным правом, называя его достаточно абстрактно имущественным правом. С нашей точки зрения, это имущественное право является новым вещным правом. В силу обладания этим правом добросовестный владелец приобретает возможность непосредственно воздействовать на вещь и отражать посягательство на свое право со стороны третьих лиц. При этом непосредственное воздействие на вещь не следует понимать только как физическое обладание вещью. Владение добросовестного приобретателя, в отличие от простого держания, предполагает определенную меру имущественной власти. Не препятствует признанию рассматриваемого субъективного права вещным то обстоятельство, что оно ограничено во времени в отличие от большинства абсолютных прав. В конце концов временный характер права пожизненного наследуемого владения не мешает признавать его вещным.

Очевидной особенностью права добросовестного владения является специфика основания его возникновения. В отличие от других вещных прав непременным условием для его возникновения является наличие в сложном юридическом составе, влекущем возникновение данного права, судебного решения, в силу которого оно и возникает. Пока не состоится судебное решение в пользу добросовестного владельца, его состояние определяется как незаконное добросовестное владение. При этом в силу ограничений на виндикацию у добросовестного приобретателя появляется субъективное имущественное право. Обязательность наличия судебного акта обусловливается тем, что установление добросовестности - это акт правосудия, которое в силу ч. 1 ст. 118 Конституции осуществляется только судом. Новое имущественное право добросовестного приобретателя возникает и в случае истечения срока давности по виндикационному иску (ст. 199 ГК). Добросовестность владения должна подтверждаться судом с помощью определенных юридических фактов.

Итак, Конституционный Суд в Постановлении от 21.04.2003 N 6-П признал имущественное право добросовестного приобретателя. В резолютивной части Постановления зафиксировано, что положения ст. 167 ГК в их конституционно-правовом истолковании означают, что они не могут распространяться на добросовестного приобретателя, если это непосредственно не оговорено законом. Значит ли это, что Суд не считает возможным применение ст. 167 ГК в случае, если жилое помещение или иное имущество истребуется собственником у любого добросовестного приобретателя? Можно ли понять это Постановление как явно выраженный приоритет имущественного права добросовестного приобретателя над правом собственности? Полагаем, что такое понимание Постановления КС РФ носило бы чрезмерно прямолинейный характер. И если раньше суды общей юрисдикции пренебрегали применением гражданско-правовых норм, ограничивающих право собственников на виндикацию, отдавая предпочтение применению положений ст. 167 ГК, предусматривающих реституцию, то "буквальное" понимание данного Постановления опасно как иная крайность. К сожалению, превратное понимание правовой позиции Конституционного Суда можно встретить и в литературе.*(449)

На самом деле Конституционный Суд не высказал мнение о приоритете имущественного права добросовестного приобретателя, обеспечиваемого с помощью норм об ограниченной виндикации (ст. 302 ГК). В п. 3 мотивировочной части Постановления КС РФ подтверждается, что ГК в соответствии с вытекающими из Конституции основными началами гражданского законодательства (п. 1 ст. 1 ГК) не ограничивает гражданина в выборе способов защиты нарушенного права и не ставит использование общих гражданско-правовых способов защиты в зависимость от наличия специальных, вещно-правовых способов; граждане и юридические лица в силу ст. 9 ГК вправе осуществить этот выбор по своему усмотрению.

Право на выбор способа государственной защиты прав и свобод можно вывести и из основного содержания конституционного права, предусмотренного ст. 45 Конституции. Реституция, как справедливо отметил К.И. Скловский, по своей юридической природе очень своеобразное требование: не являясь ни вещным, ни обязательственным, оно имеет сильный публично-правовой элемент, т.е. это не чисто частноправовое средство защиты.*(450) Виндикация, напротив, представляет собой типично частно-правовое средство защиты. А поэтому применение реституции с ее значительным публично-правовым элементом не всегда позволяет обеспечить баланс законных интересов собственника и добросовестного приобретателя.

Для того чтобы обеспечить искомое равновесие в определенных случаях, предпочтительным является применение виндикации. Собственники, стороны в договоре, третьи лица, добросовестные приобретатели - все это участники гражданского оборота. Исходя из общеправового принципа справедливости, защита прав собственника и имущественного права добросовестного приобретателя должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота. Осуществляя регулирование оснований возникновения и прекращения права собственности и других вещных прав, договорных и иных обязательств, оснований и последствий недействительности сделок, федеральный законодатель должен предусматривать такие способы и механизмы реализации имущественных прав, которые обеспечивали бы защиту не только собственникам, но и добросовестным приобретателям как участникам гражданского оборота (п. 2 мотивировочной части Постановления КС РФ от 21.04.2003 N 6-П).

С целью установить, в каких случаях приоритет должен отдаваться защите права собственника, а в каких - праву добросовестного приобретателя, Конституционный Суд предложил судам использовать в качестве объективного критерия (теста) два конституционных принципа: а) соразмерности и пропорциональности и б) стабильности гражданского оборота. Ключевое для понимания смысла правовой позиции Суда положение заключается в следующем.

Права лица, считающего себя собственником имущества, не подлежат защите путем удовлетворения иска к добросовестному приобретателю с использованием правового механизма, установленного п. 1 и 2 ст. 167 ГК. То есть если между собственником имущества и добросовестным приобретателем не было заключено сделки, то последнего надо рассматривать как третье лицо, к которому нельзя предъявлять иск о признании сделки недействительной и о применении последствий признания сделки недействительной. Такая защита возможна лишь путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются те предусмотренные ст. 302 ГК основания, которые дают право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя (безвозмездность приобретения имущества добросовестным приобретателем, выбытие имущества из владения собственника помимо его воли др.).

Иное истолкование положений п. 1 и 2 ст. 167 ГК означало бы, что собственник имеет возможность прибегнуть к такому способу защиты, как признание всех совершенных сделок по отчуждению его имущества недействительными, т.е. требовать возврата полученного в натуре, не только когда речь идет об одной (первой) сделке, совершенной с нарушением закона, но и когда спорное имущество было приобретено добросовестным приобретателем на основании последующих (второй, третьей, четвертой сделок и т.д.). Таким образом, появляется объективный критерий - количество заключенных сделок между собственником и добросовестным приобретателем. Цепочка этих сделок - это часть гражданского оборота, стабильность которого должна поддерживаться как конституционным, так и гражданским законодательством. При наличии в этой цепочке нескольких звеньев интересы добросовестного приобретателя начинают перевешивать право собственника, ибо в интересе приобретателя объективируется идея стабильности гражданского оборота.

Использование положения ч. 2 ст. 35 Конституции как предусматривающего государственное признание и защиту такого имущественного права, как право добросовестного владельца, оказалось необходимым для того, чтобы суды, применяя ст. 167 ГК, обладая достаточной степенью дискреции, в каждом конкретном случае самостоятельно решали вопрос, какой способ защиты целесообразно применить, исходя из необходимости поиска разумного баланса между законными интересами собственника и добросовестного владельца. С помощью конституционно-правового истолкования ст. 167 ГК Конституционный Суд продемонстрировал значимость мегапринципа частного права - обеспечения стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота. В противном случае для широкого круга добросовестных приобретателей, проявляющих при заключении сделки добрую волю, разумную осмотрительность и осторожность, будет существовать риск неправомерной утраты имущества, которое может быть истребовано у них в порядке реституции. Подобная незащищенность вступает в противоречие с конституционными принципами свободы экономической деятельности и свободы договоров, дестабилизирует гражданский оборот, подрывает доверие его участников друг к другу, что несовместимо с принципами правового государства.

Свое развитие правовая позиция Конституционного Суда, в соответствии с которой Конституцией гарантируется не только право собственности, но и иные вещные (имущественные) права, получила в Постановлении от 13.12.2001 N 16-П*(451). Согласно ч. 3 комментируемой статьи никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Раскрывая конституционно-правовой смысл понятия "имущество", использованного в данной статье, Суд пришел к выводу, что им охватываются не только право собственности, но и вещные права (Постановления от 16.05.2000 N 8-П и от 03.07.2001 N 10-П *(452)). Следовательно, ч. 3 ст. 35 Конституции гарантируется защита не только права собственности, но и таких имущественных прав, как право постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения земельным участком. Данная конституционная гарантия, адресованная прежде всего собственникам, во всяком случае не может толковаться как отрицающая государственную защиту других признанных имущественных прав граждан и умаляющая в какой-либо мере возможности такой защиты для законных землепользователей. На этом основано и действующее гражданско-правовое регулирование: согласно ГК имущество как объект вещного права, в частности принадлежащее лицу на праве постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения, включая земельные участки, подлежит защите по правилам, действующим также применительно к праву собственности (ст. 216, 279, 283, 304 и 305).

Такой подход, как указал Конституционный Суд в Постановлении от 16.05.2000 N 8-П, корреспондирует толкованию понятия "свое имущество" Европейским Судом по правам человека, лежащему в основе применения им ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский Суд исходит из того, что каждый имеет право на беспрепятственное пользование и владение своим имуществом, в том числе в рамках осуществления вещных прав, также подлежащих защите на основании указанного Протокола (решения от 23 сентября 1982 г. по делу "Спорронг и Лоннрот (Sporrond and Lonnroth) против Швеции", от 21 февраля 1986 г. по делу "Джеймс и другие (Games and Others) против Соединенного Королевства", а также содержащее ссылки на них решение от 30 мая 2000 г. по делу "Карбонара и Вентура (Cardonara and Ventura) против Италии"). Таким образом, по смыслу ч. 1 ст. 17, ч. 3 ст. 35 и ч. 1 ст. 55 Конституции во взаимосвязи с соответствующими международно-правовыми нормами, в отношении права постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения земельными участками действует механизм защиты, гарантируемый и .

3. В ч. 3 комментируемой статьи содержатся две конституционные гарантии неприкосновенности права частной собственности - судебная и стоимостная. Судебная гарантия состоит в том, что никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Стоимостная гарантия предполагает, что принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

Что касается судебной гарантии неприкосновенности права частной собственности, то Суд ввел в оборот понятия предварительного и последующего судебного контроля, обратив внимание на различие в механизмах защиты права собственности применительно к юридическим лицам (последующий судебный контроль) и к физическим лицам (предварительный судебный контроль) (см. Постановление от 17.12.1996 N 20-П*(453)). В основе Постановления КС РФ от 20.05.1997 N 4-П, касавшегося Таможенного кодекса *(454), лежит идея о том, что концепция права частной собственности, включая ее конституционные гарантии, должна выводиться из самой Конституции, а не только из норм гражданского законодательства, уровень которого ниже. Границы юридических гарантий права частной собственности не должны определяться только на базе частноправового регулирования. Следовательно, используемые в Конституции понятия "имущество", "лишение имущества" могут быть шире по объему, нежели гражданско-правовые понятия "имущество" и "утрата права собственности". На основе этой методологической посылки Суд обосновал ряд правовых позиций.

Прежде всего, Конституционный Суд определил сферу применения судебной гарантии права собственности, которая применяется как в частно-правовой, так и в публично-правовой сфере, т.е. в отношениях между органами государства, с одной стороны, и юридическими и физическими лицами - с другой. Публичный интерес обеспечения экономической безопасности обусловливает необходимость в рамках публично-правовых отношений задействовать специфические механизмы судебной защиты. И если в частно-правовой сфере судебная гарантия права частной собственности предполагает наличие только предварительного судебного контроля (т.е. одно частное лицо может лишить имущества другое лицо только по суду), то в сфере публично-правовых отношений возможен как предварительный, так и последующий судебный контроль.

Что касается отношений, возникающих между таможенными органами и лицами, нарушающими таможенное законодательство, что влечет конфискацию (т.е. санкцию за нарушение таможенных правил) определенного имущества, то Конституционный Суд признал достаточным лишь последующий судебный контроль. По мнению Суда, вынесение таможенными органами постановления о конфискации имущества при наличии гарантии последующего судебного контроля за законностью конфискации не противоречит требованиям ст. 35 Конституции. Однако из Постановления не следует, что в публично-правовой сфере во всех случаях достаточен лишь последующий судебный контроль.

Для разрешения возникшего конституционно-правового спора Суд истолковал конституционное понятие "лишение имущества" и установил, что судебная гарантия применяется при наличии следующих предпосылок: 1) данное имущество является частной собственностью; 2) оно должно быть "своим", т.е. принадлежать лицу на законном основании; 3) такое имущество не могут составлять вещи, которые по закону изъяты из оборота; 4) субъектом упомянутой конституционной гарантии является только собственник, но не любое иное лицо, в чьем владении, распоряжении или пользовании оказалось это имущество, хотя бы и на законном основании; 5) лишение собственника принадлежащего ему имущества производится принудительно, т.е. вопреки его воле и согласию; 6) лишение имущества означает переход права собственности на него к другому собственнику (государству, муниципальному образованию, юридическому или физическому лицу); 7) не признается лишением предварительное изъятие (арест) в качестве превентивной меры в целях обеспечения заявленного требования о передаче этого имущества в собственность другого лица (в том числе государства, муниципального образования).

О возможности законодателя использовать либо последующий, либо предварительный судебный контроль при лишении имущества Конституционный Суд высказывался в 17 своих решениях, что позволяет сформулировать определенные общие выводы. Во-первых, Суд признал, что сферой применения "судебной гарантии" ч. 3 ст. 35 Конституции являются не только эпизодические административно-правовые отношения, возникающие при лишении собственника его имущества, но и систематически возобновляемые налоговые отношения. Во-вторых, данная гарантия не распространяется на случаи лишения имущества, которое не является "своим", в силу того, что владение этим имуществом запрещено или противоправно по каким-либо причинам (Определение КС РФ от 03.12.1998 N 201-О). В-третьих, судебный контроль за лишением имущества собственника может реализовываться законодателем в двух формах: а) как последующий судебный контроль и б) как предварительный судебный контроль. При этом выбор одной из этих форм не является абсолютной дискрецией законодателя, поскольку должен предопределяться природой возникающих правоотношений. В Определении КС РФ от 10.03.2005 N 97-О*(455) сформулирован очень важный общий вывод: если возникают публично-правовые отношения, приводящие к изменению юридической судьбы вещи, т.е. имеет место не временное изъятие имущества, меняется титул собственника, то допустим только предварительный судебный контроль.

Природа возникающих при лишении собственника его имущества правоотношений во многом зависит от того, что является их объектом. В литературе отмечается, что объекты права собственности становятся все более неосязаемыми. К ним начинают относить, помимо привычных вещей, акции и облигации, банковские вклады, страховые полисы, товарные знаки, патенты и даже деловую репутацию.*(456)

Отчуждение имущества у частного собственника без возмещения стоимости вообще недопустимо. Конституционный Суд Постановлением от 16.05.2000 N 8-П признал не соответствующими Конституции, ее ч. 3 ст. 35, ч. 1 ст. 46 и ч. 2 и 3 ст. 55, положения п. 4 ст. 104 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в той части, в какой они по смыслу, придаваемому им сложившейся правоприменительной практикой, позволяют передавать муниципальным образованиям жилищный фонд социального назначения, детские дошкольные учреждения, объекты коммунальной инфраструктуры, жизненно необходимые для региона, без выплаты должникам-собственникам, находящимся в процедуре конкурсного производства, разумной, справедливой компенсации, обеспечивающей баланс между публичными и частными интересами.*(457)

Вопрос о том, какой должна быть стоимость отчуждаемого для государственных нужд имущества частных собственников, приобретает принципиальное значение. Что означает равноценное возмещение? Надо ли оценивать экономическую ценность изымаемой вещи исходя из существующей ценности по рыночным ценам или же необходимо принимать во внимание ту экономическую ценность от эксплуатации вещи, которая в будущем может возрасти (т.е. с учетом будущей потенциально более высокой стоимости)?

При определении размера компенсации необходимо учитывать многие конституционные ценности. Право частной собственности призвано защищать только разумный эгоизм. При определении размера компенсации необходимо также учитывать потребности всего общества в развитии транспорта, средств связи и т.д. Компенсация не должна достигать таких размеров, чтобы всякие публично-значимые инновации становились экономически невыгодными в силу высоких затрат на компенсацию за изъятие имущества. Развитие технического прогресса не может стопориться в силу права частной собственности. Необходимо принимать во внимание также то обстоятельство, что источник выплаты компенсации частным собственникам - это не какие-то "закрома Родины", а налоговые поступления, которыми облагаются все другие собственники.

В Конституции определены важнейшие критерии возмещения при принудительном отчуждении имущества для государственных нужд - оно должно быть равноценным. Между тем Европейский Суд по правам человека допускает возможность снижения размера возмещения, в результате которого оно уже не будет "равноценным". В решении от 23 сентября 1982 г. по иску "Спорронг и Лоннрот против Швеции" (Sporrong and Lonnroth v. Srueden) Европейский Суд указал, что суды должны определять, "было ли соблюдено справедливое равновесие между требованиями интересов общества и необходимыми условиями защиты основных прав личности.*(458)

Сравнение этих двух различных способов определения размера возмещения при отчуждении имущества для публичных нужд позволяет сделать вывод о том, что предусмотренная в ч. 3 ст. 35 Конституции норма о возмещении построена на частноправовых принципах неприкосновенности собственности и обеспечения восстановления нарушенных прав, в то время как правовая позиция Европейского Суда исходит из того, что отношения, возникающие при отчуждении имущества у частных собственников, представляют собой сферу прежде всего публичного права.

Возможны и такие ситуации, когда, приняв закон, государство вводит такой правовой режим, таким образом устанавливает порядок владения, пользования и распоряжения имуществом, что, не изымая имущество юридически, фактически приводит к изменению экономической структуры, т.е. фактически изымает собственность. В практике Федерального Конституционного Суда Германии возникло дело, когда проверялся нормативный акт, устанавливающий для собственников зданий, являющихся памятниками старины, такой объем затрат на содержание этих зданий, что они оказывались вынужденными продавать свое имущество. Последствия такого законодательного регулирования фактически могут быть такими же, что и при национализации имущества без выплаты компенсации.

Понятие лишения имущества в конституционном праве РФ может иметь смысл, отличный от его традиционной интерпретации в гражданском праве, превращаясь в автономное правовое понятие конституционного права. Две конституционные гарантии ч. 3 ст. 35 входят в состав комплексного межотраслевого института неприкосновенности собственности, образуя его конституционно-правовую основу. Гражданско-правовой принцип неприкосновенности собственности (п. 1 ст. 1 ГК) в определенном смысле обладает более широким нормативным содержанием, поскольку означает обеспечение собственникам возможности использовать принадлежащее им имущество в своих интересах, не опасаясь его произвольного изъятия или запрета либо ограничений в использовании.*(459) Действие гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности исключает возможность неосновательного присвоения чужого имущества (гл. 60 ГК). С другой стороны, "автономность" понятия "лишение имущества" помимо воли собственника в конституционном праве может означать, что оно охватывает случаи, ситуации, не находящиеся в орбите гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности. С точки зрения гражданского права лишение может иметь место в случаях физического воздействия на объект собственности, в то время как с точки зрения конституционного права лишение части собственности может иметь место и без физического воздействия. Примером может служить случай устройства рядом с элитным домом кладбища, в результате чего стоимость квартир резко снижается. Закон может возложить на собственников объектов недвижимости, относящихся к памятникам старины, такие обязанности по их сохранению и содержанию, что они будут вынуждены произвести их отчуждение. Несоразмерное перенесение бремени несения расходов, возникающих в целях достижения какого-либо общего, публичного блага, на индивида - собственника приводит к лишению собственности в конституционно-правовом смысле.

В отличие от гражданско-правового принципа неприкосновенности собственности, который призван защищать субъектов вещных прав, с точки зрения конституционного права нет разумных оснований для отказа распространения конституционных гарантий права частной собственности и на интеллектуальные права. Так, права на товарный знак, по смыслу п. 2 ст. 132 ГК , входят в состав имущества организации. Следовательно, лишить правообладателя этих прав может только суд (ч. 3 ст. 35 Конституции). Палата по патентным спорам является не судебным органом, а значит полномочиями по лишению права на это имущество обладать не может.

В соответствии с ч. 1 комментируемой статьи право частной собственности охраняется законом. В силу ч. 1 ст. 44 Конституции интеллектуальная собственность охраняется законом. Конституция возлагает на федерального законодателя обязанность посредством принятия законов равным образом обеспечить охрану и частной, и интеллектуальной собственности. Право на товарный знак является имущественным правом и в конституционно-правовом смысле представляет собой такое имущество, которого никто не может быть лишен иначе, как по решению суда (ч. 3 ст. 35 Конституции).

Ряд решений Конституционного Суда, основанные на применении конституционных гарантий ч. 3 ст. 35, свидетельствуют о появляющейся в судебной доктрине сдержанности при решении, по сути дела, экономических вопросов. В Постановлении от 24.02.2004 N 3-П*(460) о дробных акциях содержится общий вывод о том, что судебный контроль призван обеспечивать защиту прав и свобод акционеров, а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых советом директоров и общим собранием акционеров, которые обладают самостоятельностью и широкой дискрецией при принятии решений в сфере бизнеса. Следовательно, суды, осуществляя контроль, не должны оценивать экономическую целесообразность принятых решений, поскольку в силу рискового характера предпринимательской деятельности существуют объективные пределы в возможности судов выявлять наличие в ней деловых просчетов.

Конституция не исключает ограничение права частной собственности ч. 3 ст. 55 и лишение этого права ч. 3 ст. 35, однако возможность перераспределения собственности уравновешивается конституционно-правовым принципом неприкосновенности частной собственности. Конституционный Суд РФ в ряде своих постановлений пришел к выводу, что данный принцип может быть выведен из совокупности конституционно-правовых положений и включает в свое нормативное содержание конституционные гарантии обеспечения частным собственникам возможности свободного использования принадлежащего им имущества, стабильности отношений собственности, недопустимости произвольного лишения имущества либо несоразмерного ограничения права собственности.

Конституционный Суд РФ расширил границы применения гарантии неприкосновенности права частной собственности, содержащиеся в ч. 3 ст. 35 Конституции, поскольку определил, что принудительное отчуждение имущества возможно при условии предварительного и равноценного возмещения не только при отчуждении имущества для государственных нужд, но и в тех случаях, когда оно осуществляется в определенных публичных целях - "общего для акционерного общества блага" (Постановление от 24.02.2004 N 3-П).

Несмотря на то что пока в практике Суда неприкосновенность собственности рассматривается только как конституционный принцип, вполне допустимо утверждать, что системно-логическое единство (комплекс) взаимосвязанных конституционных положений, содержащихся в ч. 1 ст. 1 - о правовом государстве, в ч. 1 ст. 35, в ст. 45 и ч. 1 ст. 55, образуют конституционно-правовой институт неприкосновенности собственности, распространяющийся как на право частной, так и на право публичной собственности.

4. Конституционное право частной собственности по своему содержанию предполагает возможность распоряжения объектами права частной собственности (ст. 35, ч. 2). Конституционной гарантией этого права является положение о том, что право наследования гарантируется (ч. 4 ст. 35). Комментируемая норма существенно отличается от аналогичной нормы ранее действовавшей Конституции РСФСР 1978 г., в которой закреплялось положение об охране государством права наследования и не упоминалось о гарантии права наследования. Федеральным законом от 26.11.2001 N 147-ФЗ введена в действие часть третья ГК, состоящая из двух разделов - разд. V "Наследственное право" и разд. VI "Международное частное право".

Положение ч. 4 комментируемой статьи применялось Конституционным Судом в ряде решений, в частности в Постановлении от 16.01.1996 N 1-П "По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.Б. Наумова"*(461), в Определении от 09.12.1999 N 209-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Куркиной Елены Анатольевны на нарушение ее конституционных прав статьей 535 ГК РСФСР"*(462).

Текст Ст. 35 Конституции РФ в действующей редакции на 2019 год:

1. Право частной собственности охраняется законом.

2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.

3. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.

4. Право наследования гарантируется.

Комментарий к Ст. 35 Конституции Российской Федерации

1. Собственности как элементу экономической системы в Конституции России посвящена ч. 2 ст. 8. В комментируемой статье авторы Конституции РФ отдельно подчеркнули право иметь имущество в частной собственности как субъективное право человека. Таким образом, право частной собственности включено в состав основных прав и свобод человека и гражданина.

Охрана права частной собственности представляет собой закрепление в законодательстве ряда гарантий для частных собственников, позволяющих им беспрепятственно реализовывать свои права, а также защищающих их от незаконного изъятия собственности. Конституция РФ в части первой комментируемой статьи прямо указала на необходимость принятия федерального закона, устанавливающего гарантии защиты частной собственности. При этом важные гарантии прав собственника закреплены в частях второй и третьей ст. 35 Конституции РФ. Право частной собственности охраняется целым рядом федеральных законов — от Гражданского до Уголовного кодексов РФ.

2. Часть 2 комментируемой статьи раскрывает наиболее основные правомочия собственника. Со времени римского права известна классическая триада прав собственника — право владеть, право пользоваться и право распоряжаться своим имуществом. В России эта триада впервые была закреплена в 1832 г. в Своде Законов Российской Империи (ст. 420 т. X ч. 1) и с тех пор стала традиционной*(142).

Владение (от лат. jus possidendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность иметь то или иное имущество у себя в хозяйстве.

Пользование (от лат. jus utendi et jus fruendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность использования конкретного имущества путем извлечения в процессе его использования заключенных в нем полезных качеств, т.е. возможность осуществлять потребление данного имущества.

Распоряжение (от лат. jus disponendi) — основанная на законе, т.е. юридически обеспеченная и гарантированная возможность определять судьбу имуществ, выражающаяся в следующих формах: 1) путем изменения принадлежности имущества; 2) путем изменения состояния имущества; 3) путем изменения назначения имущества. Распоряжение включает в себя возможность уничтожения вещи, хотя это право может быть ограничено, например, в отношении памятников истории и культуры.

Следует отметить также, что Конституция России упоминает о возможности существования как частной собственности одного лица, так и общей собственности. Общая собственность представляет собой нахождение имущества в собственности двух или нескольких лиц. При этом ст. 244 Гражданского кодекса РФ предусматривает возможность существования двух видов общей собственности: с определением доли каждого из собственников в праве собственности (долевая собственность) или без определения таких долей (совместная собственность). Кроме того, совместное владение, пользование и распоряжение имуществом может осуществляться путем создания юридических лиц, отсутствие упоминания которых в Конституции РФ, как мы уже отмечали, является существенным пробелом. Дело заключается и в том, что частная собственность — это собственность физических и юридических лиц, и отсутствие упоминания о них в комментируемой статье Конституции РФ может быть истолковано как нераспространение на них установленных этой статьей гарантий, что в условиях рыночной экономики недопустимо.

Формула «каждый вправе», употребляемая Конституцией РФ, означает, что Конституция РФ не ограничила круг субъектов права частной собственности, включив в них как граждан России, так и иностранных граждан и лиц без гражданства. Вместе с тем ограничение иностранных граждан и лиц без гражданства (в том числе, учредивших в иностранном государстве юридические лица) в праве иметь в частной собственности стратегически важные для России объекты, например месторождения полезных ископаемых, не противоречит Конституции РФ, в силу лаконичности ее нормы (ведь Конституция РФ не говорит о том, что в частной собственности может быть «любое имущество»)*(143).

3. Часть 3 комментируемой статьи закрепляет важные гарантии прав собственника. Следует отметить, что общий принцип экономической системы государства — принцип неприкосновенности частной собственности — не нашел прямого закрепления в Конституции РФ. Гарантия, предусмотренная рассматриваемой нормой, является его частью, посвященной вопросам перехода имущества из частной собственности в государственную.

Часть 3 комментируемой статьи рассматривает две возможности:

лишение собственника имущества на основании решения суда;

2) принудительное отчуждение имущества для государственных нужд по решению административных органов, однако при соблюдении условий предварительного и равноценного возмещения.

В первом случае — лишения собственника имущества — речь идет о конфискации. Имущество может быть безвозмездно изъято у собственника по решению суда в виде санкции за совершение преступления или иного правонарушения в связи с тем, что оно послужило орудием или предметом преступления или правонарушения. В настоящее время конфискация предусмотрена и Кодексом РФ об административных правонарушениях (ст. 3.7), и уголовно-процессуальным кодексом РФ (ст. 81). Конституция РФ устанавливает недопустимость осуществления конфискации в административном порядке. Для этого обязательно требуется решение суда.

Что касается второго случая — принудительного отчуждения для государственных нужд (национализация), — то Конституционный Суд РФ в ряде своих постановлений сформулировал принципы такого изъятия: установление справедливой, соразмерной компенсации, обеспечивающей баланс публичных и частных интересов, предварительное и равноценное возмещение за отчуждаемое в публичных целях имущество*(144). При этом равноценным, как представляется, следует считать такое возмещение, которое позволяет собственнику приобрести в собственность аналогичную вещь. Кроме того, в соответствии с положениями Гражданского кодекса РФ возмещение должно включать в себя покрытие всех убытков собственника, в том числе упущенную выгоду (ст. 15 , 306 ГК РФ).

4. Одним из правомочий собственника является право передачи своего имущества по наследству. При наследовании имущество умершего собственника переходит к другим лицам. В силу этого в ч. 4 комментируемой статьи Конституция России указывает на то, что право наследования гарантируется.

Наследование может осуществляться по закону или по завещанию. Собственник вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, отменить или изменить совершенное завещание. Если завещание не было составлено, то осуществляется наследование по закону. При этом правила наследования ориентированы на максимально редкий переход имущества к государству в силу отсутствия наследников.

Часть четвертая комментируемой статьи гарантирует право наследования, т.е. как право передать имущество по наследству, так и право получить имущество по наследству в установленном законом порядке, а также все сопутствующие права наследодателя и наследников (право составлять и изменять завещание, право отказаться от наследства и т.д.).

Следует отметить краткость конституционной нормы о наследовании. В ней не содержится ни отсылок к федеральному закону, ни упоминаний о каких-либо ограничениях права наследования. Подобная лаконичность может быть воспринята как неограниченность права наследования. Однако это не так.

Конституция РФ гарантирует право наследования, которое включает, согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 16 января 1996 г., как право наследодателя распорядиться своим имуществом, так и право наследников (в том числе и обязательных) на его получение315.

Положения ст.

35 Конституции являются частью той её главы, которая носит название «Права и свободы человека и гражданина» и положения которой признаны основами правового статуса личности (ст. 64 Конституции РФ). Кроме того, в этой главе право наследования является единственным гражданско-правовым институтом, которому предоставлена гарантия316. Между тем в ней есть также положения еще о трех гражданско-правовых институтах. Однако ни одному из них гарантии не дается. О праве частной собственности сказано лишь, что оно «охраняется законом» (ч. 1 ст. 35). То же сказано об интеллектуальной собственности (ч. 1 ст. 34). Не устанавливается гарантия и для права на жилище (ч. 1 ст. 40).

Кроме того, наделение права наследования гарантией ставит его на тот же уровень, что и другие права и свободы, которым Конституцией дается гарантия: свобода совести и вероисповедания (ст. 28), свобода мысли и слова (ч. 1 ст. 29) и др. В этом отношении конституционный статус права наследования сближается также со статусом социального обеспечения (ч. 1 ст. 39), образования (ч. 2 ст. 43) и др.

Анализируя конституционное содержание понятия гарантии, примененного ст. 35 ч. 4, следует также отметить, что предметом гарантии являются права и свободы, играющие в Конституции ключевую роль. В частности, предметом гарантии являются сами права и свободы человека и гражданина (ч. 1 ст. 17), их равенство (ч. 2 ст. 19), а также защита прав и свобод человека и гражданина - государственная (ч. 1 ст. 45) и судебная (ч. 1 ст. 46).

Важно отметить, что в вышеуказанном постановлении Конституционного Суда РФ обозначена фигура гаранта права наследования. Кон ституция РФ сформулировала свое положение в безличной форме, установив, что «право наследования гарантируется» (ч. 4 ст. 35). В Постановлении же сказано, что «право наследования, предусмотренное ст. 35 (ч. 4) Конституцией Российской Федерации... обеспечивает гарантированный государством переход имущества».

Таким образом, гарантия права наследования, предусмотренная названной статьей, исходит от Российской Федерации и тем самым она несет конституционную обязанность быть гарантом как права завещателя распорядиться своим имуществом, так и права наследников на получение имущества умершего.

Кроме того, ключевым моментом в этом постановлении является вывод, что Конституция РФ не провозглашает абсолютной свободы наследования.

«Она, - отметил Конституционный Суд РФ, - как и некоторые другие права и свободы, может быть ограничена законодателем, но только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства... то есть при условии, что ограничение носит обоснованный и соразмерный характер»317.

Вместе с тем, однако, трудно не согласиться с современными исследователями конституционного права, отмечающими, что «несмотря на то, что в Российской Федерации утверждается новый подход во взаимоотношениях человека и государства, Конституция России провозгласила права человека высшей ценностью, Российская Федерация в настоящее время не относится к государствам, в которых реально

гарантируются права и свободы собственных граждан»318.

С другой стороны, очевидно, что «хромает» правовой механизм реализации гарантированного государством права. И основная проблема, на наш взгляд, состоит в том, что в недостаточной степени «подключается» к этому механизму гражданское общество, которое будучи системой самостоятельных и независимых от государства общественных отношений и институтов способствует самореализации индивидов, коллективов в осуществлении частных интересов.

А.В. ДОРКИНА,

аспирант Тюменского государственного института мировой экономики, управления и прав; специалист отдела государственной регистрации прав на нежилые объекты, объекты незавершенного строительства, земельные, дачные и садовые участки Управления Федеральной регистрационной службы по Тюменской области, Ханты-Мансийскому и ЯмалоНенецкому автономным округам

Еще по теме ОБЕСПЕЧЕНИЕ КОНСТИТУЦИОННОЙ ГАРАНТИИ НАСЛЕДОВАНИЯ В УСЛОВИЯХ РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТЕЙ:

1. § 9. Гарантии конституционных прав и способы обеспечения выполнения конституционных обязанностей
2. Раздел 2 Конституционные следствия из действия принципа разделения властей
3. ПРОЦЕСС РАЗВИТИЯ КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРИНЦИПОВ РАЗДЕЛЕНИЯ ВЛАСТИ В РОССИИ
4. СУДЕБНЫЕ ПРАВОВЫЕ ПОЗИЦИИ И СТАБИЛЬНОСТЬ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРИНЦИПА РАЗДЕЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
5. БЕЗРУКОВ АНДРЕЙ ВИКТОРОВИЧ. КОНСТИТУЦИОННО-ПРАВОВОЙ МЕХАНИЗМ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ПРАВОПОРЯДКА ОРГАНАМИ ПУБЛИЧНОЙ ВЛАСТИ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, 2017

• граждане, которые своими умышленными противоправными действиями, направленными против наследодателя, кого-либо из его наследников или против осуществления последней воли наследодателя, способствовали либо пытались способствовать призванию их самих или других лиц к наследованию либо увеличению причитающейся им или другим лицам доли наследства. Эти лица не наследуют ни по закону, ни по завещанию. Однако граждане, которым наследодатель после утраты ими права наследования завещал имущество, вправе наследовать это имущество;
• родители после детей, в отношении которых родители были в судебном порядке лишены родительских прав и не восстановлены в этих правах ко дню открытия наследства. Они не наследуют по закону;
• граждане, злостно уклонявшихся от выполнения лежавших на них в силу закона обязанностей по содержанию наследодателя (например, совершеннолетние дети, не заботившиеся о нетрудоспособных родителях).

• по завещанию,
• по закону.

• несовершеннолетние или нетрудоспособные дети наследодателя,
• его нетрудоспособные супруг и родители,
• а также нетрудоспособные иждивенцы наследодателя, подлежащие призванию к наследованию.

1. нотариально удостоверенное завещание,
2. закрытое завещание,
3. завещания, приравниваемые к нотариально удостоверенным завещаниям,
4. завещательные распоряжения правами на денежные средства в банках,
5. завещание в чрезвычайных обстоятельствах

1. Нотариально удостоверенное завещание должно быть написано завещателем или записано с его слов нотариусом. Завещание должно быть собственноручно подписано завещателем (ст. 1125 Гражданского кодекса РФ).
2. Закрытое завещание. Завещатель вправе совершить завещание, не предоставляя при этом другим лицам, в том числе нотариусу, возможности ознакомиться с его содержанием. Закрытое завещание должно быть собственноручно написано и подписано завещателем. Несоблюдение этих правил влечет за собой недействительность завещания. Закрытое завещание в заклеенном конверте передается завещателем нотариусу в присутствии двух свидетелей, которые ставят на конверте свои подписи. Этот конверт запечатывается нотариусом в другой конверт, на котором нотариус делает надпись, содержащую сведения о завещателе, месте и дате его принятия, фамилии, об имени, отчестве и о месте жительства каждого свидетеля в соответствии с документом, удостоверяющим личность.
3. Завещания, приравниваемые к нотариально удостоверенным завещаниям. Ст. 1127 Гражданского кодекса РФ определяет круг лиц, чье удостоверение приравнивается к нотариальному. Так, завещания граждан, находящихся на излечении в больницах могут быть удостоверены главными врачами, их заместителями по медицинской части или дежурными врачами этих больниц; завещания граждан, находящихся во время плавания на судах удостоверяются капитанами этих судов и т. д.
4. Завещательные распоряжения правами на денежные средства в банках. Права на денежные средства, внесенные гражданином во вклад или находящиеся на любом другом счете гражданина в банке, могут быть завещаны посредством совершения завещательного распоряжения в письменной форме в том филиале банка, в котором находится этот счет.
5. Завещание в чрезвычайных обстоятельствах. В соответствии со ст. 1129 Гражданского кодекса РФ гражданин, который находится в положении, явно угрожающем его жизни, и в силу сложившихся чрезвычайных обстоятельств лишен возможности совершить завещание в другой форме, может изложить последнюю волю в отношении своего имущества в простой письменной форме.

• дети,
• супруг
• и родители наследодателя.

• полнородные и неполнородные братья и сестры наследодателя.
• его дедушка и бабушка как со стороны отца, так и со стороны матери.

• полнородные и неполнородные братья и сестры родителей наследодателя (дяди и тети наследодателя).

• прадедушки и прабабушки наследодателя.

• дети родных племянников и племянниц наследодателя (двоюродные внуки и внучки) и родные братья и сестры его дедушек и бабушек (двоюродные дедушки и бабушки).

• дети двоюродных внуков и внучек наследодателя (двоюродные правнуки и правнучки), дети его двоюродных братьев и сестер (двоюродные племянники и племянницы) и дети его двоюродных дедушек и бабушек (двоюродные дяди и тети).

• пасынки, падчерицы, отчим и мачеха наследодателя.

• указанные выше лица, нетрудоспособные ко дню открытия наследства, но не входящие в круг наследников той очереди, которая призывается к наследованию. Они наследуют по закону вместе и наравне с наследниками этой очереди, если не менее года до смерти наследодателя находились на его иждивении, независимо от того, проживали они совместно с наследодателем или нет.
• граждане, которые не входят в круг наследников, но ко дню открытия наследства являлись нетрудоспособными и не менее года до смерти наследодателя находились на его иждивении и проживали совместно с ним. При наличии других наследников по закону они наследуют вместе и наравне с наследниками той очереди, которая призывается к наследованию. Так, например, нетрудоспособная теща наследодателя, не менее одного года находившаяся на его иждивении и проживавшая совместно с ним. При отсутствии других наследников по закону указанные нетрудоспособные иждивенцы наследодателя наследуют самостоятельно в качестве наследников восьмой очереди.

• отсутствуют наследники как по закону, так и по завещанию;
• либо никто из наследников не имеет права наследовать;
• или все наследники отстранены от наследования;
• либо никто из наследников не принял наследства;
• либо все наследники отказались от наследства
• имущество умершего считается выморочным. Выморочное имущество переходит в порядке наследования по закону в собственность Российской Федерации (ст. 1151 Гражданского кодекса РФ).

1. юридический, который осуществляется путем подачи по месту открытия наследства нотариусу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство.
2. фактический, который состоит в совершении наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, в частности:

• вступление во владение или в управление наследственным имуществом;
• принятие мер по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц;
• произведение за свой счет расходов на содержание наследственного имущества;
• оплата за свой счет долгов наследодателя или получение от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства (ст. 1153 Гражданского кодекса РФ).

• юридический, путем подачи по месту открытия наследства заявления наследника об отказе от наследства,
• фактический, т.е. когда наследник не совершает действий, свидетельствующих о принятии наследства.

УДК 342.7:347.65

Страницы в журнале: 92-97

Ж.А. ШУКШИНА,

аспирант Пензенского государственного университета

Рассматриваются основные проблемы конституционного регулирования права наследования. Исследуется право наследования в субъективном, объективном и процессуальном смыслах. Определяются конституционные параметры указанного права.

Ключевые слова: право наследования, подотрасль гражданского права, конституционное регулирование, оформление наследственных прав.

Regulation of constitutional rights of inheritance

Shukshina Z.

The basic problems of the constitutional regulation of the right of succession are considered. The right of succession in subjective, objective and remedial senses is investigated. The constitutional parameters of the specified right are defined.

Keywords: inheritance rights, sub-sector of civil law, constitutional regulation, registration of inheritance rights.

Часть 4 ст. 35 Конституции РФ провозглашает гарантированность права наследования. Краткость отечественной конституционной нормы нацеливает ученых-юристов на анализ не только данного общего принципа, фактически лишь допускающего право наследования, но и опыта других стран, позволяющего раскрыть особенности содержания российского института. А.Л. Маковский справедливо отмечает: «Кому и что гарантируется - наследникам право на получение, приобретение наследства либо гражданам гарантируется право передать свое имущество по наследству? А ведь в зависимости от ответа на эти вопросы подходы к реализации конституционной нормы могут быть разные. В первом случае, наверно, надо развивать нормы о наследовании по закону, а во втором - о наследовании по завещанию. Но, может быть, вообще ни то ни другое? А право наследования гарантируется как определенный правовой институт. Но тогда почему употреблено слово “гарантируется”? Кому гарантируется? Обществу?» Необходимо отметить, что краткость конституционной нормы характерна для развития российской правовой системы. Так, в ст. 10 Конституции СССР 1936 года, закрепляющей право личной собственности граждан, указывалось, что и право наследования личной собственности граждан охраняется законом. Аналогична по содержанию ст. 11 Конституции СССР 1977 года. В этой статье закреплялось: «Право наследования имущества гражданина признается и охраняется законом».

Конституция РФ стала более краткой, отказавшись от указания на принадлежность права гражданину, что порождает неоднозначное толкование ч. 4 ст. 35 Конституции РФ. Н.Ш. Гаджиалиева, рассматривая право наследования как объект конституционно-правового регулирования и защиты, а также как элемент правового статуса личности, выделяет конституционное право наследования в субъективном и объективном смыслах. В первом случае это возможности наследника и наследодателя в отношении наследственного имущества, выполняющие вспомогательную роль по отношению к конституционному (в субъективном смысле) праву частной собственности. «Право наследования в объективном смысле - это институт, то есть совокупность норм, регулирующих общественные отношения, которые складываются по поводу регулирования и реализации рассматриваемого субъективного права. В этом смысле право наследования является комплексным (межотраслевым) институтом, содержит в себе и частноправовые, и публично-правовые начала».

Следует добавить, что в юридической литературе при характеристике права наследования в объективном смысле нет единства в понимании, является ли оно институтом или подотраслью гражданского права. С.Г. Егорова считает его институтом, соглашаясь в то же время с введением в научный оборот общего термина «наследственное право». Об институте наследования пишет Т.П. Великоклад. Подотраслью гражданского права наследственное право считают О.Ю. Шилохвост и Н.Л. Каминская, но и в их работах существуют разночтения. Если О.Ю. Шилохвост акцентирует внимание на наследовании как основании возникновения права собственности, то Н.Л. Каминская характеризует его как переход имущества от наследодателя к его наследникам. О.Е. Блинков считает, что «наследственное право в результате последней постсоветской кодификации сформировано как самодостаточная подотрасль гражданского права с присущим ей предметом и методом, принципами и функциями правового регулирования, имеющая общую, особенную и специальную часть». По мнению Р.М. Мусаева, основная цель наследования - в регулировании отношений по переходу имущественных прав и обязанностей. О.В. Кутузов в центр исследования ставит порядок наследования. При таком подходе наследственное право в большей мере представляет собой процедуру оформления наследственных прав. Поскольку оформление наследственных прав осуществляется нотариусами, необходимо учитывать, что нотариат - предмет совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов. В соответствии со ст. 39 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от 11.02.1993 № 4462-1 порядок совершения нотариальных действий нотариусами устанавливается самими Основами и другими законодательными актами Российской Федерации и субъектов Российской Федерации. На переход имущественных прав как основу содержания права наследования указывает также КС РФ в постановлении от 16.01.1996 № 1-П «По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.Б. Наумова» (далее - Постановление № 1-П). В Постановлении № 1-П выделены конституционные характеристики права наследования, согласно которым указанное право обеспечивает гарантированный государством переход имущества, принадлежавшего умершему (наследодателю), к другим лицам (наследникам). Это право включает в себя как право наследодателя распорядиться своим имуществом, так и право наследников его получить. Право наследования в совокупности двух названных правомочий вытекает и из ч. 2 ст. 35 Конституции РФ, предусматривающей возможность для собственника распорядиться принадлежащим ему имуществом, что является основой свободы наследования. Между тем право наследования не является абсолютным правом (т. е. может быть ограничено в соответствии со ст. 55 Конституции РФ). «Она [свобода наследования], - отмечается в Постановлении № 1, - как и некоторые другие права и свободы, может быть ограничена законодателем, но только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (статья 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации), то есть при условии, что ограничения носят обоснованный и соразмерный характер».

Вызывает научный интерес позиция А.С. Михайловой, обосновывающей, что правовое регулирование отношений наследования имущества состоит в закреплении конституционными, гражданско-правовыми нормами самой возможности наследовать и завещать имущество, в определении прав граждан по распоряжению своим имуществом на случай смерти, а также в правовых способах защиты наследственных прав от посягательств со стороны других лиц.

При всем разнообразии научных точек зрения на право наследования о гарантированности фактически пишет только Н.Б. Демина (правда, применительно к своей теме исследования), вводящая в оборот понятие гарантий прав родственников наследодателя при наследовании по завещанию, под которыми необходимо понимать «установленные государством и закрепленные в законодательстве способы, средства и приемы, используемые управомоченными законодательством субъектами (нотариусами, наследодателем, обязательными наследниками) в целях полного осуществления закрепленных в законодательстве прав на получение наследства в соответствии с принципами свободы завещания и охраны интересов семьи».

Для уточнения полного смысла российской конституционной нормы о праве наследования обратимся к зарубежной практике. Изначально необходимо отметить, что все вышеперечисленные точки зрения на право наследования находят свое подтверждение в современных конституциях.

Большинство конституций рассматривают право наследования как элемент права частной собственности, помещая оба права в одну статью, при этом нередко повторяя российскую модель нормативного закрепления.

Так, ч. V ст. 29 Конституции Азербайджанской Республики 1995 года предусматривает: «Государство гарантирует права на наследование». Часть 1 ст. 62 Конституции Португальской Республики 1976 года устанавливает: «Всем гарантируется в рамках Конституции право на частную собственность и ее передачу при жизни и после смерти». Статья 20 Конституции Словацкой Республики 1992 года, закрепляя право быть собственником имущества, содержит общий принцип: «Наследование гарантируется». В Конституции Румынии 1991 года содержится специальная, краткая по содержанию, ст. 42: «Право наследования гарантируется». Статья 11 Хартии основных прав и свобод Чешской Республики 1992 года закрепляет право быть собственником, а также утверждает, что «наследование гарантируется». На гарантированность права собственности и права наследования указывает ст. 48 Конституции Республики Хорватия 1990 года. В самостоятельных статьях Конституции Венгерской Республики 1949 года провозглашается гарантированность права на собственность (§ 13 главы 1) и права наследования (§ 14 главы 1). Часть 4 ст. 32 Конституции Эстонской Республики 1992 года также кратка: «Право наследования гарантируется».

В то же время в ряде стран право наследования определено как субъективное право гражданина наряду с правом каждого на частную собственность. Например, ст. 28 Конституции Республики Армения 1995 года устанавливает: «Каждый имеет право на собственность и наследование». Аналогична по содержанию ст. 35 Конституции Турецкой Республики 1982 года: «Каждый имеет право собственности и наследования». В соответствии со ст. 33 Конституции Испании 1978 года признается право на частную собственность и наследование. Статья 64 Конституции Республики Польша 1997 года не только провозглашает право каждого на собственность и наследование, но и закрепляет равную для всех правовую охрану указанных прав.

Примечательно, что в некоторых странах утверждается гарантированность собственности и наследования без указания на принадлежность данных прав гражданину. Например, ст. 14 Основного закона ФРГ 1949 года устанавливает: «Собственность и право наследования гарантируются. Их содержание и пределы устанавливаются законом». Статья 21 Конституции Грузии 1995 года утверждает: «1. Собственность и право наследования признаются и гарантируются. Запрещается отмена всеобщего права на приобретение, отчуждение или наследование собственности». Часть 2 ст. 26 Конституции Республики Казахстан 1995 года закрепляет: «Собственность, в том числе право наследования, гарантируется законом». В этом случае право наследования рассматривается как частный случай права собственности. Статья 30 Конституции Республики Македония 1991 года предусматривает: «Гарантируется право собственности и право наследования». Статья 27 Конституции Княжества Андорра 1993 года при такой модели закрепления изначально определяет возможность ограничений: «Право частной собственности и наследования признаются в пределах ограничений, вытекающих из общей пользы». В некоторых странах провозглашается недопустимость отмены права наследования, что также можно рассматривать как синоним гарантированности со стороны государства. В частности, ст. 43 Конституции Ирландии 1937 года закрепляет: «1. Государство признает, что человек, в силу того, что он разумное существо, имеет естественное, предшествующее позитивному праву, право частной собственности на внешние блага. 2. Соответственно, государство гарантирует, что не примет закона, направленного на уничтожение права частной собственности или общего права передавать, завещать или наследовать собственность». Параграф 107 Конституции Королевства Норвегия 1814 года устанавливает: «Право наследования и выкупа родовых имений не отменяется. Более подробные условия, на которых они будут существовать с наибольшей пользой для государства и в интересах сельских жителей, будут определены первыми или последующим за ним Стортингом».

В некоторых странах основной акцент делается на порядке перехода права собственности, тем самым устанавливается свобода усмотрения в регулировании таких правоотношений. Например, ст. 41 Конституции Республики Албания 1998 года указывает наряду с гарантированностью права частной собственности, что собственность приобретается в том числе путем наследования, определенным гражданским кодексом. Часть 1 ст. 42 Конституции Итальянской Республики 1947 года предусматривает, что собственность может быть государственной или частной, а ч. 5 указывает: «Закон устанавливает правила и пределы наследования по закону и по завещанию, а также права государства в отношении наследственных имуществ».

Целый ряд конституций европейских стран вообще не содержат упоминания о праве наследования в каком-либо виде (хотя есть закрепление права собственности). К таковым следует отнести конституции Королевства Дания, Исландии, Латвийской Республики, Литовской Республики, Княжества Лихтенштейн, Финляндии.

В особой группе находятся страны Азии, среди которых многие официально придерживаются законов шариата. Ряд стран связывают право наследования не с правом собственности, а с правами семьи. Например, в ст. 5 Конституции Королевства Бахрейн 1973 года сказано: «Право наследования гарантируется в соответствии с исламским шариатом». В статьях же, посвященных праву собственности, нет упоминания о праве наследования. Статья 51 Конституции Государства Катар 2003 года закрепляет самостоятельную норму: «Право наследования устанавливается и регулируется законами шариата». Статья 23 Конституции Республики Йемен 1991 года также устанавливает: «Право наследования гарантируется в соответствии с исламскими доктринами (шариатом). В отношении этого может быть издан особый закон».

Необходимо отметить, что для первых памятников правовой культуры было характерным ограничение свободы права наследования в целях защиты интересов семьи. В некоторых случаях свобода усмотрения всех участников наследственных отношений сводилась практически к нулю. Уже первый кодифицированный акт в истории Древнего Востока - Законы царя Хаммурапи 1750-х годов - допускал свободу усмотрения собственника в распоряжении имуществом на случай своей смерти (§ 165), но и существенно ограничивал ее. Во-первых, наследодатель мог выделить особого наследника только из числа детей. Во-вторых, лишение наследства допускалось только с разрешения судьи: «(§ 168) Если человек захотел отвергнуть своего сына и сказал судьям: “Я отвергну своего сына”, то судьи должны рассмотреть его дело, и если сын не нанес отцу никакой обиды, за которую полагается отвергнуть от наследства, отец не может отвергнуть своего сына от наследства». Кстати, в Древней Руси базовым принципом наследственного права являлась защита интересов как семьи умершего, так и общества в целом. На основе данного принципа абсолютная воля наследодателя всегда ограничивалась в пользу определенных лиц: полноправными наследниками могли быть либо князь, либо дети умершего.

В некоторых государствах Азии присутствует европейская традиция. Например, в ст. 18 Конституции Государства Кувейт 1962 года, посвященной частной собственности, закреплено: «Наследование является правом, регулируемым нормами шариата». В статье 11 Конституции Султаната Оман 1996 года определено, что наследование является правом, регулируемым на основе исламского шариата. Такая же модель предусмотрена ст. 33 Конституции Арабской Республики Египет 1971 года: «Право наследования гарантируется». Статья 40 Конституции Республики Мальдивы 2008 года устанавливает: «Каждый гражданин имеет право приобретать, владеть, наследовать, передавать или иным образом распоряжаться своей собственностью». Оригинальной следует признать ст. 54 Конституции Демократической Республики Восточный Тимор 2002 года, согласно которой каждое лицо имеет право на частную собственность, ее передачу в течение жизни или в связи со смертью в соответствии с законом.

Подводя итоги проведенному исследованию, необходимо отметить, что изучение содержания права наследования приобретает особую значимость в условиях становления в нашей стране рыночных отношений. Повышение материального благосостояния граждан, появление мощного класса собственников обусловливают увеличение не только количества россиян, вовлеченных в той или иной форме в наследственные правоотношения, но и качественное изменение самих наследственных правоотношений. Об этом свидетельствует увеличение количества судебных дел по наследственным спорам. Само изучение механизмов регулирования и защиты права наследования долгое время оставалось прерогативой наук гражданского и гражданского процессуального права, хотя решение ряда проблем находится в плоскости конституционного права, устанавливающего основополагающие параметры исследуемого полномочия. Как было показано, современное российское право в большей мере шло по пути отношения к наследованию как форме приобретения имущественных прав, хотя зарубежная практика указывает, что это его далеко не единственная сторона. Представляется, необходимо относиться к наследованию как явлению, сочетающему в себе черты индивидуального и социального, где в центре сочетания должны ставиться интересы семьи. Важно определиться со структурой права наследования, включающего в себя три элемента: объективный, субъективный и процессуальный. Регулирование каждого из них должно подчиняться общим принципам конституционного права.

Библиография

1 Маковский А.Л. О кодификации гражданского права (1922-2006). - М., 2010.

2 Гаджиалиева Н.Ш. Конституционные основы регулирования и защиты права наследования в Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2009. С. 10.

3 См.: Егорова С.Г. Правовые проблемы наследования по действующему законодательству Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2002. С. 3.

4 См.: Великоклад Т.П. Развитие положений о наследовании по завещанию в законодательстве Российской Федерации: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2007. С. 7-8.

5 См.: Шилохвост О.Ю. Проблемы правового регулирования наследования по закону в современном гражданском праве России: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. - М., 2006.

6 См.: Каминская Н.Л. Правовые проблемы наследования по завещанию в российском гражданском праве: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2007.

7 См.: Шилохвост О.Ю. Указ. раб.; см. также: Рахманкина М.Е. Наследование как основание возникновения права собственности на недвижимое имущество: теоретический и практический аспект: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2007. С. 8.

8 Блинков О.Е. Общие тенденции развития наследственного права государств-участников Содружества Независимых государств и Балтии: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. - М., 2009. С. 10.

9 См.: Мусаев Р.М. Наследование по завещанию: история и современность: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2003. С. 4.

10 См.: Кутузов О.В. Наследование по завещанию: анализ правовой теории и практики: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2005. С. 3.

11 СЗ РФ. 1996. № 4. Ст. 408.

12 См.: Михайлова А.С. Возникновение и развитие института наследования в гражданском праве России: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - Краснодар, 2003. С. 4.

13 Демина Н.Б. Гарантии прав родственников наследодателя при наследовании по завещанию: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - М., 2005. С. 8.

14 Тексты европейских конституций цит. по: Конституции государств Европы: В 3 т. / Под общ. ред. и со вступ. ст. директора ИЗСП при Правительстве РФ Л.А. Окунькова. - М., 2001.

15 Стортинг - законодательный орган Норвегии.

16 Тексты конституций государств Азии цит. по: Конституции государств Азии: В 3 т. / Под ред. Т.Я. Хабриевой. - М., 2010.

17 См.: Хрестоматия по истории государства и права зарубежных стран / Под ред. З.М. Черниловского. - М., 1984. С. 20.

18 См.: Карпов С.И. Наследование в истории отечественного права. IX -XVI вв.: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. - Казань, 2006. С. 10.