Ограничения по оспариванию сделок. Оспаривание сделки. Мнимые и притворные

Здравствуйте, дорогие друзья! Совсем недавно было принятно Постановление Пленума Верховного суда РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее по тексту - ПП ВС РФ № 25).

Документ очень объемный, содержит 133 пункта. Самое большое Постановление Пленума ВС РФ на сегодняшний день, решившее многие проблемы практики применения общие положения части первой ГК РФ. Разъяснениями осталась не охваченной лишь измененная общая часть обязательственного права. Вопросов затронуто много и все проанализировать их все в формате одной статьи не представляется возможным.

Сперва я хотел просто «пройтись» по блоку разъяснений норм, посвященных юридическим лицам. Но в процессе написания статьи меня очень заинтересовали положения, касающиеся оспаривания сделок по п. 1 ст. 174 ГК РФ. Тема оказалась очень интересной, в чем-то проблемной и, как мне кажется, она достаточно актуальна.

Последствия выхода директора за пределы полномочий при совершении сделки

Сперва вспомним, что говорит по этому поводу ГК РФ.

Пункт 1 ст. 174 ГК РФ

«Если полномочия лица на совершение сделки ограничены договором или положением о филиале или представительстве юридического лица либо полномочия действующего от имени юридического лица без доверенности органа юридического лица ограничены учредительными документами юридического лица или иными регулирующими его деятельность документами по сравнению с тем, как они определены в доверенности, в законе либо как они могут считаться очевидными из обстановки, в которой совершается сделка, и при ее совершении такое лицо или такой орган вышли за пределы этих ограничений, сделка может быть признана судом недействительной по иску лица, в интересах которого установлены ограничения, лишь в случаях, когда доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать об этих ограничениях».

Длиннющее предложение, трудно поддающееся для прочтения. Раскладываем на составляющие с учетом сложившихся реалий и понимаем:

1. если полномочия директора на совершение сделки ограничены уставом,
2. директор при совершении сделки вышел за пределы этих полномочий,
3. то такая сделка может быть признана судом недействительной,
4. при доказанности, что другая сторона сделки знала об ограничениях полномочий.

Истцом по делу об оспаривании такой сделки выступает лицо, в интересах которого установлены ограничения.

Тут начинается самое интересное.

Разъяснения в ПП ВС РФ № 25

В рассматриваемом Постановлении Пленума ВС РФ, в пункте 92 говорится, что при рассмотрении споров о признании сделки недействительной по п. 1 ст. 174 ГК РФ надлежит руководствоваться разъяснениями, содержащимися в пункте 22 этого Постановления. Давайте же его разберем.

ЕГРЮЛ - это единый государственный реестр юридических лиц (на случай, если вдруг статью читают не-юристы). В него включаются все данные о регистрации юридических лиц. Все эти данные считаются достоверными. Если они оказываются недостоверными, предполагается, что другое лицо о такой недостоверности не знало и не должно было знать.

Важное указание сделано по поводу проверки третьим лицом учредительных документов компании.
Третьим лицом является лицо, которое не входит ни в состав органов юридического лица, ни его учредителей или участников. Это лицо, не имеющее интереса ко внутренним делам компании, с которой оно заключает сделку.

Это третье лицо не обязано проверять учредительные документы на предмет наличия в них каких-то органичений полномочий или их разграничения между органами юридического лица.

Более того - даже если в договоре сделана ссылка на устав, это не означает, что другая сторона знала о содержащихся в нем ограничениях полномочий лиц, выступающих от имени юридического лица. Заранее установленной силы такое доказательство не имеет. А значит рассматривается наряду с иными.

Единоличных исполнительных органов, как стало известно 1 сентября 2014 года, в компании может может быть несколько. Осуществлять свои полномочия они могут осуществлять раздельно или совместно. В ПП ВС РФ № 25 по этому поводу сделаны следующие разъяснения:

• если в ЕГРЮЛ указаны несколько лиц, которые могут без доверенности выступать от имени юридического лица, то третьи лица вправе исходить из того, что полномочия каждого из них неограничены;
• если в ЕГРЮЛ имеются данные о том, что эти лица осуществляют свои полномочия совместно, то третьи лица вправе исходить из того, что полномочия лиц, осуществляющих полномочия совместно, также неограничены.

Полномочия директора (директоров) могут быть ограничены уставом, но на права третьих лиц это никак не влияет. Служить основанием для признания сделки недействительной по п. 1 ст. 174 ГК РФ сам факт наличия ограничения полномочий в учредительном документе не может.

Если в уставе содержатся неясности и противоречия, касающиеся органичения полномочий директора организации, они толкуются в пользу отсутствия таких ограничений.

Это призвано повысить стабильность гражданского оборота и защитить права его добросовестных участников. Это и понятно, ведь если я заключаю сделку с некой компанией, то интерес у меня чисто экономический. Я ожидаю от другой стороны того, что она действует также добросовестно, как и я (подсказка: см. п. 1 ПП ВС РФ № 25). Все внутренние согласования, перестановки, ограничения полномочий - внутренние дела самой компании. А раз внутренние - мне до них дела нет. Если у меня есть заинтересованность во внутренних делах компании, значит я лицо не такое уж и третье...

Недействительной сделка может быть признана только в том случае, если лицо, в интересах которого установлены ограничения, докажет, что другая сторона об этих ограничениях знала.

Кто является лицом, в интересах которого установлены ограничения?

По привычке так и хочется ответить, что это само юридическое лицо, а также его участники. Об этом сказано в Постановлении Пленума ВАС РФ от 14.05.1998 № 9. Только вот оно признано не подлежащим применению пунктом 133 рассматриваемого нами ПП ВС РФ № 25. А в последнем прямо этот вопрос не разъясняется.

Правила оспаривания сделок по п. 1 ст. 174 ГК РФ

Вновь обращаемся к ГК РФ, но на этот раз к норме, устанавливающее права участников корпорации.

Абзац 6 пункта 1 статьи 65.2 ГК РФ

«Участники корпорации (участники, члены, акционеры и т.п.) вправе оспаривать, действуя от имени корпорации (пункт 1 статьи 182), совершенные ею сделки по основаниям, предусмотренным статьей 174 настоящего Кодекса или законами о корпорациях отдельных организационно-правовых форм, и требовать применения последствий их недействительности, а также применения последствий недействительности ничтожных сделок корпорации».

Здесь для нашей темы главное то, что участник, оспаривая сделку по ст. 174, действует как представитель корпорации от ее имени. Более подробно это положение разъяснено в п. 32 ПП ВС РФ № 25.

«Участник корпорации, обращающийся в установленном порядке от имени корпорации в суд с требованием о возмещении причиненных корпорации убытков (статья 53.1 ГК РФ), а также об оспаривании заключенных корпорацией сделок, о применении последствий их недействительности и о применении последствий недействительности ничтожных сделок корпорации, в силу закона является ее представителем, в том числе на стадии исполнения судебного решения, а истцом по делу выступает корпорация (пункт 2 статьи 53 ГК РФ, пункт 1 статьи 65.2 ГК РФ)».

Если проще, то участник корпорации, предъявивший иск об оспаривании заключенной сделки, является ее представителем. Материальным истцом является сама корпорация.

Для оспаривания сделки на основании п. 1 ст. 174 ГК РФ это означает, что мы имеем дело с косвенным иском участника корпорации. Он может подать иск об оспаривании сделки, совершенной директором с нарушением установленных для него ограничений, но только от имени корпорации. В судебном процессе участник общества будет выступать как законный представитель.

Можно ли после этого в качестве лиц, в интересах которых установлены ограничения, по-прежнему считать как юридическое лицо, так и его участника? Вопрос сложный.

Природа представительства такова, что представитель действует в интересах представляемого. Поэтому предъявляя иск об оспаривании сделки на основани п. 1 ст. 174 ГК РФ, он предъявляет его в интересах корпорации и от ее имени.

И стоит помнить о действующем Постановлении Пленума ВАС РФ от 16.05.2014 г. № 28 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием крупных сделок и сделок с заинтересованностью». В п. 8 этого Постановления говорится, что уставом общества могут быть предсмотрены случаи, когда на совершаемые им сделки распространяется порядок одобрения крупных сделок. Это тоже ограничение полномочий директора. И при рассмотрении спора о признании недействительной такой сделки, суд должен руководствоваться п. 1 ст. 174 ГК РФ.

Противоречия с ПП ВС РФ № 25 тут в общем-то и нет. Участник общества право на предъявления иска имеет. Но в соответствии со ст. 65.2 ГК РФ он предъявляет его от имени и в интересах корпорации.

Поскольку истцом по делу об оспаривании сделки, совершенной директором с выходом за пределы ограничений, установленных уставом, выступает корпорация, то бремя доказывания недобросовестности контрагента по сделке в конечном итоге формально ложится на корпорацию в соответствии со ст. 65 АПК РФ (обязанность доказывания).

Конечно, в судебном процессе доказывать то, что что контрагент, заключая сделку, знал об ограничениях полномочий директора (а раз знал - сам... неумный человек), в конечном итоге все-равно будет участник корпорации. Но как представитель и от ее имени.

Вот и получается, что формально бремя доказывания недобросовестности контрагента по оспоримой сделке (п. 1 ст. 174 ГК РФ) ложится на корпорацию.

И напоследок приятная новость.

На сайте Банка России наконец-то появилась единая ставка для расчета без привязки к срочности вклада. Размер ставки привязан только к территории — федеральному округу. Посмотреть ставки можно здесь .

На этом все, надеюсь статья была полезна.

С уважением, Альберт Садыков

Иллюстрация: Право.ru/Петр Козлов

В последние годы признать сделку недействительной можно лишь в том случае, если она реально нарушает права истца, а не формально в чем-то немного противоречит закону. Вместе с тем значительно расширяется и круг лиц, которые могут обжаловать те или иные соглашения. Хотя порой даже суды не могут разобраться, кто в конкретной ситуации может оспорить сделку, а кто – нет. Особенно, если речь идет о корпоративных отношениях, которые осложняются наследственными. А владельцам предприятий надо кропотливо собирать доказательную базу, когда нужно признать недействительной сделку, совершенную директором их компании в ущерб бизнесу.

Перефразируя классика, все действительные сделки похожи друг на друга, каждая недействительная сделка оспорима по-своему, говорит Артур Зурабян, руководитель практики международных судебных споров и арбитража Art De Lex Art de Lex Федеральный рейтинг I группа Арбитражное судопроизводство I группа Антимонопольное право I группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование I группа Природные ресурсы/Энергетика II группа II группа Коммерческая недвижимость/Строительство II группа Финансовое/Банковское право II группа Корпоративное право/Слияния и поглощения II группа Банкротство × . Если стоит цель обжаловать соглашение, то надо не основания подгонять под эту задачу, а существующие обстоятельства под них, добавляет Алмаз Кучембаев, руководитель юрагентства Кучембаев и партнеры. И один из базовых вопросов этой темы заключается в том, кто имеет право на такое оспаривание. По общему правилу подобными полномочиями обладают стороны сделки.

В 2013 году законодатель принципиально изменил подход к оспариванию сделок. С этого момента основанием для признания сделки недействительной являются не формальные моменты, а реальное нарушение оспариваемой сделкой прав истца. Для этого презумпция ничтожности сделок, не соответствующих закону (ст. 168 ГК), изменена на презумпцию их оспоримости. То есть сами по себе нарушения закона, допущенные при заключении сделки, не позволят считать ее недействительной. Истец должен доказать суду, какие реальные неблагоприятные последствия он получил от спорной сделки.

Роман Речкин, старший партнер Интеллект-С Региональный рейтинг I группа I группа Арбитражное судопроизводство I группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции I группа I группа III группа Банкротство ×

Но при существующем регулировании этим лицам как раз и сложнее всего оспорить соглашение, говорит Айнур Ялилов, партнер Шаймарданов и партнеры Шаймарданов и Партнеры Региональный рейтинг II группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции III группа Банкротство IV группа Арбитражное судопроизводство × . По его словам, суды ориентируют контрагентов на сохранение обязательств со строгим исполнением, а не их аннулирование. Юрист добавляет, что помешает сторонам оспорить сделку и принцип эстоппеля. Он появился в российском гражданском законодательстве пять лет назад и защищает от недобросовестного поведения контрагента, основываясь на правиле «не противоречь сам себе». Так, сторона не может требовать признать договор ничтожным, если раньше она действовала так, будто считает его действительным.

Базовые составляющие успешного оспаривания

1. Определение надлежащего субъекта, имеющего право на оспаривание.

2. Выбор правильного способа защиты права.

3. Выявление и формирование доказательственной базы с учетом актуальной судебной практики в отношении выбранного способа защиты.

4. Учет сроков исковой давности и специальных сроков на оспаривание.

Из-за перечисленных обстоятельств гораздо легче обжаловать соглашение стороннему лицу, чьи права нарушает этот документ, отмечает Ялилов. Либо тому, кто указан в законе (п. 2 ст. 166 ГК). Роман Речкин, старший партнер Интеллект-С Группа правовых компаний ИНТЕЛЛЕКТ-С Региональный рейтинг I группа Трудовое и миграционное право I группа Арбитражное судопроизводство I группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции I группа Налоговое право и налоговые споры I группа Интеллектуальная собственность III группа Банкротство × , добавляет, что судебная практика последовательно расширяет круг лиц, которые имеют право на оспаривание сделок. По его словам, особенно показательна эта ситуация на примере оспаривания операций должника, совершенных в целях злоупотребления правом: «Правовым основанием для обращения в суд являются ст. 10 и 168 ГК, но в этих нормах кредитор не упоминается как лицо, которое вправе оспаривать сделки должника по выводу активов». По этой причине четко разобраться в том, кто же может оспорить ту или иную сделку, помогает именно судебная практика.

Кто может оспорить сделку при наличии специальных оснований

1. При корпоративных основаниях это сама корпорация и ее участники. Другие лица, например члены совета директоров корпорации, не имеют права на иск.

2. При банкротных основаниях это конкурсный управляющий и конкурсные кредиторы. При санации банка этими правами обладает временная администрация.

3. Закон также допускает наличие иных специально указанных в законе истцов. Например, уполномоченных государственных органов, прокуратуры и т. д.

Источник: Артур Зурабян, руководитель практики в Art de Lex

Что могут оспорить прокурор и поручитель

Так, если при совершении сделки затронуты государственные и общественные интересы, то ее может оспорить и прокурор (п. 18 Информационного письма Президиума ВАС от 13 марта 2001 г. № 62). А вот обжаловать заключенные фирмой договоры, которые противоречат целям ее деятельности, у надзорного органа уже не получится, замечает Ялилов. В деле № А40-98055/2013 прокурор наравне с другими истцами пытался оспорить продажу здания военным издательством, что привело к исчезновению активов у предприятия и его реорганизации. Но суды указали на то, что такой заявитель не относится к числу лиц, по иску которых подобное соглашение можно признать недействительным (ст. 173 ГК).

Судебный пристав тоже может обратиться в суд с требованием признать недействительной сделку. Речь идет о ситуации, когда в отношении должника возбуждено исполнительное производство, а тот пытается продать часть своего имущества, чтобы спасти активы от взыскания. У Николая Гарина* приставы арестовали прицеп, стимулируя его скорее рассчитаться с кредиторами. Но вместо этого должник умудрился продать это имущество, пока шло исполнительное производства.

Тогда сотрудники ФССП обратились в суд с требованием оспорить договор купли-продажи имущества. Но суд не принял у них иск, сославшись на отсутствие законных интересов у таких заявителей в спорной ситуации. Апелляция оставила такое решение без изменений. А отменил акты нижестоящих инстанций и подчеркнул, что приставы в этом случае могут обжаловать соглашение (дело № 77-КГ 17-7).

ВС подчеркнул, что такое право есть у сотрудников ФССП, если при совершении сделки должник злоупотребил правом в ходе исполнительного производства, действовал в обход закона и преследовал противоправную цель избежать обращения взыскания на принадлежащее ему имущество. Хотя Речкин замечает: из п. 2 ст. 174.1 ГК («Последствия совершения сделки в отношении имущества, распоряжение которым запрещено или ограничено») следует, что подобную сделку не нужно признавать недействительной, так как она не мешает арестовать проданный актив.

Какие обстоятельства помогут истцу оспорить сделки

1) Совершенные в целях вывода активов:

Наличие цели совершения сделки, отличной от той, которая обычно преследуется при заключении подобных соглашений.
- Наличие злоупотребления правами, которое совершили стороны сделки.
- Наличие негативных правовых последствий для участников сделки, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.
- Наличие у сторон соглашения иных обязательств, исполнению которых совершение сделки создает или создаст в будущем препятствия.

Если сделки совершены лишь для вида и прикрывают вывод активов, то доказывается одновременное выполнение следующих условий:
- Стороны сделки не собирались ее исполнять или требовать ее исполнения.
- При заключении сделки подлинная воля сторон не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

2) Торги и сделки по ее результатам:

Сделка еще не исполнена заказчиком и победителем торгов.

При проведении торгов существенно нарушены положения профильных законов о закупках (44-ФЗ, 223-ФЗ):
есть сведения о несоответствии конкретных положений закупочной (конкурсной/аукционной) документации требованиям законодательства о закупках.

3) Сделки с недвижимостью, совершенные лицом, которое не понимало значений своих действий:

Заключения экспертов, полученные по результатам судебной психологической (психолого-психиатрической) экспертизы.

Подробные и точные показания свидетелей.

Пояснений нотариусов, которые свидетельствовали сделку.

4) Сделки при фальсификации самого договора

Заключение экспертов по результатам экспертизы (химической, почерковедческой).

Источник: Вячеслав Голенев, адвокат МКА Железников и партнеры Железников и партнеры Федеральный рейтинг II группа Уголовное право и процесс ×

С корпоративными отношениями спорные моменты в обсуждаемой теме возникают в тех случаях, когда они «осложняются» другими спорами. В частности, наследственными. Так, судам пришлось разбираться, есть ли у наследника доли в ООО право оспорить сделки, которые мог бы обжаловать наследодатель, но так этого и не сделал при жизни. Три инстанции разошлись в оценке этой ситуации (дело № А33-18938/2011). А Президиум ВАС подчеркнул, что наследник обладает теми же правами, которые имелись и у наследодателя и может защищать их при нарушении. В том числе оспорить сделки, которые в свое время привели к уменьшению стоимости полученной доли в ООО.

Участникам обществ вообще стоит внимательнее следить за теми сделками, которые проводят их организации. В деле № А60-29583/2011 директор ООО продал недвижимость компании (нежилые помещения) сторонним лицам. Один из участников общества заметил, что сделка носит кабальный характер и попытался оспорить ее в судебном порядке, но безрезультатно. Истец уверял, что спорное имущество было бы выгоднее продать по отдельности и за более высокую цену. Кроме того, в отношении ООО возбуждено исполнительное производство, так что момент для распродажи активов не самый удачный. Но суды эти аргументы не убедили. Три инстанции указали на то, что сделку можно признать кабальной при стечении сразу нескольких тяжелых обстоятельств, а не одного. Да и условия соглашения должны быть не просто «невыгодными», а «крайне невыгодными», подчеркнули суды, отказав в иске.

Значительно проще добиться признания сделки кабальной, если при ее заключении одну из сторон серьезно обманули. Сослан Гаджинов купил компанию «Энергия» у Андрея Тарасенко. При подписании договора купли-продажи продавец в акте-приема передачи перечислил долги, которые есть у фирмы, - 111 000 руб. Но уже после сделки выяснилось, что общая задолженность компании перед всеми кредиторами составляет около 300 000 руб. Указав на то, что Тарасенко об этом не сообщил покупателю, Гаджинов попросил признать недействительной соглашение купли-продажи организации. И суды удовлетворили требования заявителя, признав сделку кабальной (дело № А61-2982/2013).

А вот поручителю обжаловать основное обязательство будет непросто. Компания «Южный металл» взяла кредит на 82 млн руб. в ВТБ, но смогла отдать лишь 6 млн руб. Остальную сумму банк стал требовать с поручителей, те в ответ попытались признать кредитное соглашение недействительным (дело № А32-28266/2010). Заявители уверяли, что договор займа изначально заключен на кабальных условиях. Но три инстанции подчеркнули, что поручители, не являясь стороной спорного договора, не могут его оспаривать из-за «крайне невыгодных» условий в документе.

Поручителю покупателя-компании тоже не удастся оспорить договор купли-продажи, даже если это соглашение директор фирмы подписал, выйдя за пределы своих полномочий (п. 1 ст. 174 ГК). В соответствии с этой нормой подобную сделку суд может признать недействительной только по иску лица, «в интересах которого установлены ограничения» (п. 10 информационного письма Президиума ВАС № 28 «Обзор практики разрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм ГК о поручительстве»). В спорной ситуации - это компания-покупатель.

Сделки за рамками полномочий

Основания по оспариванию сделок из п. 2 ст. 174 ГК актуальны исключительно для бизнеса и на практике вызывают немало трудностей.

П. 2 ст. 174 ГК («Последствия нарушения представителем или органом юрлица условий осуществления полномочий либо интересов представляемого или интересов юрлица»)

1) Сделки, совершенные представителями или органами юрлица в ущерб интересам представляемого или организации, если другая сторона сделки должна была знать об этом.

2) Сделки, совершенные в результате сговора либо иных совместных действий представителя или органа юрлица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам компании.

В российских судах сложно подтвердить наличие сговора (этого требует норма), объясняет Мерген Дораев, партнер АБ ЕМПП ЕМПП Федеральный рейтинг II группа Рынки капиталов II группа Семейное/Наследственное право IV группа Арбитражное судопроизводство × : «Исключением служат ситуации, когда есть приговор по уголовному делу, подтверждающий факт злоупотребления полномочиями». А экономические последствия от заключенного соглашения могут быть разнесены во времени с моментом его подписания, добавляет юрист: «То есть сделка, выгодная для общества в момент совершения, может нести обратный эффект из-за поменявшейся конъюнктуры рынка». Да и доказать неравноценность встречного предоставления бывает непросто, так как нет ее четких критериев, поясняет эксперт.

Кто может оспаривать сделки по п. 2 ст. 174 ГК

Сам представляемый или юридическое лицо, руководителем которого заключена оспариваемая сделки.

Участник хозяйственного общества.

Арбитражный управляющий в рамках банкротства.

Что должен доказать заявитель.

По первому основанию:

Совершение сделки на заведомо и значительно невыгодных условиях. Например, при неравноценности встречных предоставлений.

Осведомленность другой стороны об убыточном характере сделки для представляемого.

Отсутствие обстоятельств, позволяющих считать сделку экономически оправданной.

По второму основанию:

Факт сговора или иных совместных действий в ущерб интересам представляемого.

А.С. Холдоенко

Специалист по правовым услугам ЗАО «БЭФЛ»

Институт недействительности сделок является одним из самых динамичных и широко применяемых в корпоративных отношениях, что влечет необходимость своевременного учета изменений законодательства и тенденций судебной практики. Данный вопрос становится особенно актуальным в связи с ведущейся комплексной реформой гражданского законодательства. В частности, существенные новации в правила о недействительности сделок введены Федеральным законом от 07.05.2013 г. № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее также - Федеральный закон № 100-ФЗ ). Новые правила применяются к сделкам, совершенным после 1 сентября 2013 года.

Общая тенденция изменений направлена на развитие принципа добросовестности, который был закреплен с принятием первого пакета поправок (ФЗ от 30.12.2012 г. № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» ст. 1 дополнена пунктом 4, устанавливающим, что «никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения» ), и стабилизацию гражданского оборота. Налицо стремление законодателя искоренить произвольный отказ от невыгодных сделок со стороны недобросовестных контрагентов, безосновательное оспаривание договоров по формальным основаниям в качестве инструмента корпоративной борьбы.

Сложившаяся ранее система регулирования существенно изменена: сужен перечень оснований ничтожности сделок (по общему правилу сделки, совершенные с нарушением требований закона, теперь становятся оспоримыми, а не ничтожными, как ранее); увеличен круг обстоятельств, которые необходимо доказать для признания сделки недействительной; сокращен состав лиц, которые вправе оспорить сделку; наложен запрет на оспаривание сделок при отсутствии реального нарушения прав и охраняемых законом интересов истца; введено ограничение на оспаривание сделки стороной, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки; установлен максимальный порог срока исковой давности, принят ряд других существенных нововведений.

Все это и многие другие нововведения позволят более широко применять меры гражданско-правовой защиты от недобросовестных действий участников гражданского оборота и будут способствовать сохранению в силе совершенных сделок.

В то же время завершение реформы, безусловно, потребует существенного обновления других отраслей действующего законодательства и сложившейся судебной практики. Уже на текущем этапе все это вызывает целый ряд практических вопросов, с которыми неизбежно столкнутся юристы в ходе применения новых правил.

Итак, остановимся на ключевых изменениях, коснувшихся правового регулирования недействительности сделок.

Общие положения о недействительности сделок

Коренным образом пересмотрены общие положения о недействительности сделок.

Новая редакция ст. 168 ГК РФ устанавливает презумпцию оспоримости сделок, совершенных с нарушением требований закона или иного правового акта.

Обновленный ГК РФ сохраняет традиционное деление недействительных сделок на оспоримые (т. е. недействительные в силу признания их таковыми судом) и ничтожные (т. е. недействительные независимо от такого признания). Однако существенным изменениям подвержены основания признания сделок недействительными.

Как мы помним, до принятия анализируемых поправок сделка, совершенная с нарушением требований закона или иного правового акта, признавалась ничтожной, если законом не предусмотрено, что такая сделка является оспоримой. Федеральным законом № 100-ФЗ введено противоположное правило: теперь сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта по общему правилу является оспоримой, если из закона прямо не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Данная новелла во многом является рациональной и продиктована существующими реалиями. Для отечественной правоприменительной практики характерно обилие споров, в которых сторона, не желающая сохранять силу сделки, ссылается на какой-либо формальный дефект, заложенный при ее заключении, и признает сделку недействительной, от чего страдает другая сторона (зачастую добросовестно исполнившая свои обязательства по спорной сделке).

Показательным в данном контексте является дело, вынесенное на рассмотрение Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ, предметом которого стало требование заемщика, получившего и принявшего исполнение от кредитора, но не исполнившего свои обязательства по возврату кредита и уплате процентов, о признании кредитной сделки недействительной из-за порока формы. Такое требование заемщика ВАС РФ квалифицировал на основании п. 1 ст. 10 ГК РФ как злоупотребление правом (Постановление Президиума ВАС РФ от 13.12.2011 г. № 10473/11).

Теперь введение презумпции оспоримости не позволит недобросовестным участникам гражданского оборота извлечь выгоду в результате признания сделки недействительной по формальным основаниям и существенно затруднит необоснованное оспаривание сделок. Однако не следует делать поспешных выводов о том, что все сделки, совершенные с нарушением императивных норм закона, автоматически переходят в разряд оспоримых.

1. если ничтожность сделки специально предусмотрена законом в качестве последствия нарушения (например, для сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК РФ); мнимых и притворных сделок (ст. 170 ГК РФ); сделок, совершенных с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, вытекающих из закона (ст. 174.1 ГК РФ) и др.);
2. если сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта при этом посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (например, сделки, заключенные без проведения торгов, когда их проведение обязательно в силу закона, посягают на права и охраняемые законом интересы неопределенного круга потенциальных участников сделки; перевод долга, совершенный без согласия кредитора, нарушает права и охраняемые законом интересы последнего и т. п.).

Полагаем, что именно последнее правило может вызвать серьезные сложности в правоприменении. Ведь большинство императивных правовых норм прямо не устанавливает правовых последствий (в виде ничтожности или оспоримости) для сделок, совершенных с их нарушением. А поэтому для целей квалификации сделки как оспоримой или ничтожной в каждом конкретном случае придется устанавливать, посягает ли спорная сделка на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Отметим, что данный вопрос является отнюдь не праздным, ведь от его решения зависит круг лиц, которые могут оспорить сделку, сроки исковой давности и ряд других немаловажных обстоятельств.

При этом каких-либо правовых дефиниций или четких критериев, которые бы позволили осуществлять такое разграничение, законодательно не установлено. В силу чего решение данного вопроса в каждом конкретном случае будет во многом зависеть от судейского усмотрения, что, безусловно, не является сильной стороной рассматриваемой новеллы.

И действительно, зачастую крайне сложно однозначно оценить конкретную сделку на предмет взаимосвязи с интересами иных лиц, кроме участников сделки.

Так, Федеральным законом от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» (далее также - закон об АО) установлены императивные требования к порядку одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью. Очевидно, что нарушение таких требований при совершении сделок затрагивает не только интересы участников сделки, но и третьих лиц (в первую очередь, общества и его акционеров). Становятся ли такие сделки ничтожными по признаку посягательства на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц? Нет. Такие сделки по-прежнему являются оспоримыми, поскольку законом (п. 6 ст. 79, п. 1 ст. 84 ФЗ об АО) их недействительность прямо поставлена в зависимость от признания их таковыми судом по иску заинтересованных лиц. В данном случае закон лишь указывает на иное лицо (кроме участников сделки), которое вправе предъявить требование о признании оспоримой сделки недействительной.

Аналогичным образом следует квалифицировать большинство сделок, недействительность которых прямо установлена в качестве последствий нарушения императивных норм закона об АО. По-прежнему оспоримыми будут в частности:

- сделки реорганизуемого общества, совершенные с нарушением запрета или особого порядка совершения, установленного договором о слиянии/присоединении или решением о реорганизации общества в форме разделения/выделения/преобразования (п. 7 ст. 15 закона об АО);

- сделки, совершенные стороной акционерного соглашения в нарушение акционерного соглашения (п. 4 ст. 32.1 закона об АО);

- сделки, совершенные с нарушением порядка определения цены (денежной оценки) имущества, в случаях, когда в соответствии с законом об АО цена (денежная оценка) имущества, а также цена размещения или порядок ее определения либо цена выкупа эмиссионных ценных бумаг АО должны определяться исходя из их рыночной стоимости (п. 3 ст. 77 закона об АО).

Несколько сложнее обстоит ситуация с квалификацией недействительных сделок, совершенных с нарушением императивных норм в случаях, когда законом прямо не установлены последствия такого нарушения в виде их недействительности. В таких ситуациях в каждом конкретном случае суду надлежит определить круг лиц, интересы которых затрагиваются оспариваемой сделкой.

Так, ст. 73 закона об АО накладывает запрет на приобретение акционерным обществом размещенных им обыкновенных акций, если на момент их приобретения общество отвечает признакам несостоятельности (банкротства) или указанные признаки появятся в результате приобретения этих акций. Последствия нарушения данного запрета прямо не установлены законом. Полагаем, что сделка, совершенная с нарушением указанного правила, будет ничтожной, поскольку затрагивает не только интересы ее непосредственных участников, но также и кредиторов общества.

Рассмотрим другой пример. Закон (ст. 98 ГК РФ) запрещает акционерному обществу иметь в качестве единственного участника другое хозяйственное общество, состоящее из одного лица. Как квалифицировать сделку купли-продажи 100% акций акционерного общества, если приобретателем по договору выступает общество, состоящее из одного участника? Будут ли в данном случае применяться общие правила об оспоримости сделок, совершенных с нарушением закона? Полагаем, что в данном случае имеет место посягательство на публичные интересы , а поэтому сделку следует считать ничтожной.

Практический интерес представляет также следующая ситуация. Ст. 27.6 ФЗ «Рынке ценных бумаг» установлен запрет на обращение (совершение сделок) с ценными бумагами до государственной регистрации их выпуска. Ранее сделки, совершенные с нарушением данной правовой нормы, на основании ст. 168 ГК РФ признавались судами ничтожными как нарушающие требования закона. Теперь квалификация таких сделок зависит от определения круга лиц, в чьих интересах установлено такое ограничение. Письмом ФКЦБ России от 26 апреля 1999 г. № ИБ-2171 разъяснено, что запрет, установленный ст. 27.6. ФЗ «О рынке ценных бумаг», направлен на защиту инвесторов от риска признания выпуска ценных бумаг несостоявшимся. При таких обстоятельствах сделки с акциями, нарушающие указанный запрет, не затрагивают интересов иных лиц, кроме сторон, и поэтому с 01.09.2013 г. являются оспоримыми.

Рассуждая о последствиях нарушения требований закона при совершении сделок, не следует забывать, что законом могут быть установлены иные последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Закон об АО в определенных случаях предоставляет обществу право приобретать размещенные им акции. Однако такие акции должны быть реализованы обществом по цене не ниже их рыночной стоимости не позднее чем через один год со дня перехода права собственности на выкупаемые акции к обществу. Удастся ли оспорить в суде сделку по продаже акционерным обществом собственных акций, совершенную с нарушением годичного срока? Такая сделка не может быть признана недействительной, поскольку законом (п. 6 ст. 76 закона об АО) установлены иные последствия нарушения: в данном случае общее собрание акционеров должно принять решение об уменьшении уставного капитала общества путем погашения указанных акций.

Введение презумпции оспоримости касается не только судебного оспаривания сделок. Данная новелла затрагивает и вопросы взаимодействия с государственными структурами, в частности с регистрирующими органами.

Как правило, регистрирующий орган (будь то Росреестр при регистрации сделок с недвижимостью или налоговый орган при внесении изменений в данные, содержащиеся в ЕГРЮЛ), усмотрев в документах, поданных на государственную регистрацию, нарушения императивных норм закона, отказывает в осуществлении регистрационных действий. При этом для подтверждения легитимности такого отказа не требовалось судебного акта, дающего оценку поданной на регистрацию сделки как недействительной: ведь по старым правилам сделка, совершенная с нарушением императивных норм, являлась ничтожной, т. е. недействительной независимо от такого признания. Теперь же круг ничтожных сделок существенно сужен, многие сделки, нарушающие требования закона, являются оспоримыми, т. е. для целей их неисполнения требуется констатация данного факта судом. При таких обстоятельствах регистрирующие органы лишаются формального основания для отказа в совершении регистрационных действий в отношении оспоримых сделок. Сложно спрогнозировать, как именно принятые новеллы повлияют на регистрационную практику, впрочем, автор не берет на себя смелость утверждать, что данные поправки позволят беспрепятственно регистрировать сделки, нарушающие требования закона.

Как мы видим, практическая квалификация многих составов недействительности корпоративных сделок не изменилась с введением презумпции оспоримости. Пожалуй, ключевым новшеством стал подход законодателя к обоснованию недействительности оспариваемых сделок, а также процедурные правила оспаривания сделок, о которых речь пойдет ниже.

Процедурные правила, касающиеся оспаривания сделок

Законодатель последовательно вносит изменения, направленные на ограничение случаев безосновательного оспаривания сделок по формальным основаниям. Значительным корректировкам подвержены также процедурные правила оспаривания сделок.

Существенное ограничен круг лиц, которые вправе оспорить сделки в судебном порядке.

Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Для целей получения положительного результата разбирательства истцу придется обосновать перед судом не только формальное нарушение норм закона, но и тот факт, что оспариваемая сделка нарушает его права или охраняемые законом интересы, в том числе повлекла для него неблагоприятные последствия.

Ранее в случаях формального оспаривания сделок при отсутствии реального нарушения сделкой прав истца суды в целях пресечения такого рода исков вынуждены были прибегать к общим процессуальным нормам, в частности ст. 2 АПК РФ, которой установлено, что одной из задач судопроизводства в арбитражных судах является защита нарушенных или оспариваемых прав. Отсутствие нарушения прав истца оспариваемой сделкой на практике могло послужить основанием для отказа в удовлетворении требований. Теперь сложившийся в судебной практике подход прямо закреплен в Гражданском кодексе.

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки теперь по общему правилу вправе предъявить сторона сделки. Как мы помним, ранее такие требования могли быть предъявлены любым заинтересованным лицом. По новым правилам иные лица (кроме сторон) смогут предъявить иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки только в предусмотренных законом случаях .

Однако на практике у участников гражданского оборота нередко возникает объективная необходимость в установлении в судебном порядке факта недействительности ничтожной сделки без применения последствий ее недействительности.

Так, основой любого виндикационного иска будет судебный акт, признающий недействительной сделку по выбытию виндицируемого имущества из владения собственника.

Аналогичным образом защита прав акционера, со счета которого были неправомерно списаны акции и в результате цепочки сделок зачислены на счет другого лица (конечного приобретателя), потребует в первую очередь установления в судебном порядке недействительности первой сделки, на основании которой произошло списание акций со счета первоначального акционера. При этом последствием такого рода сделок будет не двусторонняя реституция, а возврат ценных бумаг в порядке их истребования, как это предусмотрено ст. 149.3 ГК РФ.

Для таких случаев п. 3 ст. 166 ГК РФ предусмотрено, что требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Другим нововведением стало лишение судебной защиты лиц, одобривших оспариваемую сделку после ее заключения.

Так, обновленные положения об оспоримых сделках (абз. 4 п. 2 ст. 166 ГК РФ) устанавливают, что сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли. Данная новелла призвана защитить интересы добросовестной стороны, положившейся на заверения контрагента, действовавшего с намерениями исполнить оспоримую сделку.

В случае же признания судом оспоримой сделки недействительной лицо, которое знало или должно было знать об основаниях недействительности оспоримой сделки, после признания этой сделки недействительной не считается действовавшим добросовестно.

Принцип добросовестности получил развитие и в общей норме п. 5 ст. 166 ГК РФ (применимой как к оспоримым, так и ничтожным сделками), которым установлено, что заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки.

Законодателем намеренно использован оборот «заявление о недействительности сделки не имеет правового значения». Это сделано для того, чтобы была учтена также ситуация, когда лицо ссылается на недействительность ничтожной сделки в качестве ответчика (возражая против исковых требований, например, о взыскании долга по договору) .

Введены ограничения относительно полномочий суда применять последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе.

Ранее суд был наделен правом в любом случае применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе. Теперь же законодатель, посчитав, что требование о применении последствий недействительности сделок является субъективным правом заинтересованной стороны, ограничил право суда применять последствия недействительности ничтожной сделки по собственной инициативе случаями, когда необходима защита публичных интересов или иными специально предусмотренными законом случаями.

Скорректированы положения ГК о сроках исковой давности по недействительным сделкам.

Как и прежде, срок исковой давности по требованиям в отношении ничтожных сделок составляет три года и по общему правилу исчисляется со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки. Ранее данное правило вызывало объективные сложности с оспариванием ничтожных сделок со стороны лиц, не являющихся сторонами сделки, поскольку такие лица не всегда осведомлены о совершении сделки, затрагивающей их права, что может повлечь пропуск срока исковой давности и лишение права на судебную защиту.

Данная проблема устранена с принятием поправок. Теперь для лиц, не являющихся стороной оспариваемой сделки, срок исковой давности исчисляется со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. В то же время в целях недопущения дестабилизации гражданского оборота установлен максимальный порог срока исковой давности по ничтожным сделкам: срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Регулирование сроков исковой давности по оспоримым сделкам сохранено в неизменном виде. Такие сделки могут быть оспорены в течение одного года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Некоторые составы недействительных сделок

Сделки юридического лица, совершенные в противоречии с целями его деятельности (ст. 173)

Изменениям подвержены правила о недействительности сделок, совершенных юридическим лицом в противоречии с целями его деятельности. Из числа сделок, которые могут быть оспорены по правилам ст. 173 ГК РФ, исключены сделки, совершенные юридическим лицом, не имеющим лицензии на занятие соответствующей деятельностью. Также вместо старого правила о признании этой сделки недействительной по требованию государственного органа, осуществляющего контроль или надзор за деятельностью юридического лица, кодексом теперь установлена возможность признания ее недействительной по требованию лица, в интересах которого установлено такое ограничение целей деятельности юридического лица.

Сделки, совершенные без необходимого в силу закона согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления (ст. 173.1)

Кодекс дополнен новым (ст. 173.1) составом недействительности сделок, совершенных без необходимого в силу закона согласия.

Отметим, что данная новелла не несет в себе радикальных изменений. Последствия конкретных сделок, совершенных без необходимого в силу закона согласия, как правило, устанавливаются специальными нормами, которые в свою очередь предусматривают необходимость получения такого согласия. Так, последствия нарушения порядка одобрения крупных сделок и сделок с заинтересованностью установлены специальными нормами закона об АО (п. 6 ст. 79, п. 1 ст. 84). Такие сделки, совершенные без надлежащего одобрения советом директоров, являются оспоримыми и могут быть признаны недействительными по иску общества или его акционера.

Статья 173.1 ГК РФ является общей нормой и имеет универсальный характер. Ее прямое применение возможно для случаев, когда последствия неполучения необходимого в силу закона согласия прямо не установлены законом (например, для сделки по переводу долга, совершенной без согласия кредитора).

Практический интерес в контексте данной статьи имеет вопрос о правовой природе сделок по продаже АО акций дочерних предприятий, совершенных без одобрения совета директоров.

Пп. 17.1 п. 1 ст. 65 закона об АО принятие решений об участии и о прекращении участия общества в других организациях по общему правилу отнесено к компетенции совета директоров. Каковы последствия совершения сделки при отсутствии такого решения?

Такие сделки не могут быть оспорены на основании ст. 174 ГК РФ как совершенные директором за пределами своих полномочий, поскольку такие ограничения предусмотрены не уставом, а законом (п. 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 14 мая 1998 г. № 9 «О некоторых вопросах применения статьи 174 Гражданского кодекса Российской Федерации при реализации органами юридических лиц полномочий на совершение сделок»).

В тоже время специальные последствия (например, в виде оспоримости, как для крупных сделок и сделок с заинтересованностью) не предусмотрены законом об АО. При таких обстоятельствах надлежит руководствоваться общими нормами гражданского законодательства.

Сформировавшаяся на уровне Президиума ВАС РФ практика до настоящего времени не позволяла акционерам вернуть проданные без одобрения совета директоров пакеты акций дочерних предприятий (см., например, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 апреля 2010 г. № 18067/09, Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25 июля 2011 г. № 5256/11). Вопреки императивным нормам законодательства Президиум ВАС прочно закрепил на практике подход, который не допускал признания таких сделок ничтожными, ссылаясь на то, что закон прямо не предусматривает таких последствий нарушения требований пп. 17.1 п. 1 ст. 65 закона об акционерных обществах, как признание недействительной сделки, совершенной без одобрения совета директоров.

Будем надеяться, что появление общей нормы, закрепленной в ст. 173.1 ГК РФ, позволит обществу и его акционерам защитить свои права путем признания сделок с акциями дочерних предприятий, совершенных без согласования с советом директоров, недействительными.

При этом отметим, что ст. 173.1 не дает сделкам, совершенным без необходимого согласия, заранее определенную квалификацию в виде ничтожности или оспоримости. По общему правилу такие сделки являются оспоримыми. Однако из закона может также следовать и ничтожность таких сделок.

В развитие принципа добросовестности данная норма (п. 3) лишает лицо, давшее необходимое в силу закона согласие на совершение сделки, права оспаривать ее по основанию, о котором это лицо знало или должно было знать в момент выражения согласия.

Сделки, совершенные представителем или органом юридического лица с нарушением условий осуществления полномочий или интересов юридического лица (ст. 174)

Расширена сфера действия ст. 174 ГК РФ. Теперь недействительными можно признать сделки с превышением полномочий, совершенные не только органами юридического лица, но также и руководителями филиалов и представительств. Соответственно дополнен и перечень документов, которыми ограничиваются полномочия названных лиц: теперь помимо договора или учредительных документов в него включены также положение о филиале или представительстве юридического лица, а также иные регулирующие его деятельность документы.

Самостоятельным основанием оспаривания сделки установлено грубое нарушение интересов представляемого. Такая сделка может быть оспорена в случае, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для контрагента либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица.

Сделки в отношении имущества, распоряжение которым запрещено или ограничено (ст. 174.1)

В ГК РФ вводится общая норма, устанавливающая ничтожность сделок, совершенных с нарушением законодательного запрета (ограничения) по распоряжению имуществом. К таким сделкам, в частности, относятся сделки, совершенные с нарушением законодательства о несостоятельности (банкротстве).

При этом сделка, нарушающая запрет, наложенный в судебном или ином установленном законом порядке в пользу кредитора или иного лица, не препятствует реализации обеспеченных запретом прав указанного лица, кроме случаев, когда приобретатель имущества не знал и не должен был знать о таком запрете, то есть действовал добросовестно.

Сделки, совершенные под влиянием существенного заблуждения (ст. 178)

Детализированы правила о последствиях сделок, совершенных под влиянием существенного заблуждения. Такие сделки могут быть признаны недействительными по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, в случае, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

Обновленная редакция ст. 178 ГК РФ приводит примерный перечень случаев, когда заблуждение предполагается достаточно существенным. К таким случаям отнесены, в частности: очевидные оговорки, описки, опечатки; заблуждение стороны относительно предмета, природы сделки, лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой; заблуждение относительно обстоятельства, которое сторона упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

Применительно к корпоративным правоотношениям, мы надеемся, что данная новелла позволит инвесторам должным образом защитить свои интересы при приобретении акций путем установления гарантий финансового состояния общества, акции которого приобретаются.

Принимая решение о приобретении акций, инвестор ориентируется на определенную информацию о финансовом состоянии общества (размер кредиторской задолженности, стоимость активов, состав имущества и пр.). Несоответствие данной информации действительности может существенно снижать рыночную стоимость акций, возможность использовать предмет сделки по назначению, а также уменьшить финансовую привлекательность сделки, что в значительной степени лишает покупателя того, на что он был вправе рассчитывать при заключении договора.

Однако до принятия анализируемых поправок в случае недостоверности представленной информации о финансовом состоянии эмитента инвесторы фактически были лишены возможности воспользоваться такими гарантиями путем оспаривания в судебном порядке сделки по приобретению акций или применения к продавцу мер гражданско-правовой ответственности (например, в виде уменьшения покупной цены).

Положительная практика по данному вопросу практически отсутствовала. Рассматривая дела подобного рода, суды, как правило, отклоняли доводы покупателей и отказывали в признании сделок недействительными по ст. 178 ГК РФ. В одних случаях суды связывали заблуждение покупателя с мотивами сделки (см., например, Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 13 января 2005 г. № КГ-А40/12302-04). В других - считали, что свойства предмета сделки соответствуют договору, но не соответствуют намерениям (представлениям) покупателя относительно него, а недостоверная или неполная информация о предмете сделки не может снизить возможность использования предмета (пакета акций) по назначению (см., например, Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 28 июня 2004 г. № А56-26316/03). В любом случае отстоять свои интересы инвестору было крайне затруднительно.

Надеемся, что установление более четких критериев существенности заблуждения (в частности, относительно обстоятельств, которые стороны упоминают в своем волеизъявлении при вступлении в сделку) позволит связать финансовое положение эмитента с качественными характеристиками акций, которые в обороте рассматриваются как существенные, и принудит продавцов отвечать за обстоятельства, уменьшающие стоимость акций.

Сделки, совершенные под влиянием обмана, насилия, угрозы или неблагоприятных обстоятельств (ст. 179)

Подвержено изменениям правовое регулирование сделок, совершенных под влиянием обмана (в том числе при намеренном умолчании об обстоятельствах, о которых добросовестный контрагент должен был сообщить), насилия, угрозы, а также кабальных сделок. Исключены конфискационные санкции по данным сделкам. Помимо возврата полученного по сделке предусмотрена обязанность контрагента возместить причиненные потерпевшему убытки. Уточняется, что сделка, совершенная под влиянием обмана со стороны третьего лица, может быть признана недействительной, если контрагент знал или должен был знать об обмане.

Таким образом, рассмотренные новеллы объективно способствуют решению многих практических дилемм, возникающих в практике корпоративных споров, задают новые тенденции правоотношений между участниками гражданского оборота, ориентируют стороны на добросовестное поведение при вступлении в сделки. С другой стороны, многие вопросы остаются неурегулированными, что оставляет простор для нормотворчества и формирования новых подходов в судебной практике.

Указанный запрет служит своего рода гарантией защиты участников гражданского оборота от различных схем, направленных на уклонение учредителей (участников) общества от ответственности, например, при его банкротстве (ст. 56 ГК РФ), или на уклонение материнского общества от ответственности по долгам дочернего (ст. 105 ГК РФ).

Один из таких случаев установлен ст. 7 закона РФ «О налоговых органах Российской Федерации», согласно которой налоговые органы вправе предъявлять в суде и арбитражном суде иски о признании сделок недействительными и взыскании в доход государства всего полученного по таким сделкам.

Пояснительная записка к проекту федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации».

Приведение норм ГК РФ в соответствие с Федеральным законом "Об образовании в Российской Федерации"

1 сентября 2013 года вступили в силу сразу три федеральных закона, вносящих поправки в ГК РФ.

Так, в этот день вступил в силу Федеральный закон от 2 июля 2013 г. № 185-ФЗ " ", которым в целях приведения ГК РФ в соответствие с законом об образовании были внесены технические поправки в "Пожертвования" (слова "образовательным учреждениям" заменены словами "образовательным организациям"), "Определение заработка (дохода), утраченного в результате повреждения здоровья" (слова "после окончания учебного учреждения по очной форме обучения" заменены словами "после получения образования по очной форме обучения") и "Возмещение вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца" (слово "учащимся" заменено словом "обучающимся", слова "до окончания учебы в учебных учреждениях" заменены словами "до получения образования").

Внесение изменений в связи с ликвидацией ФСФР России

В этот же день вступил в силу и Федеральный закон от 23 июля 2013 г. № 251-ФЗ " ", также имеющий технический уточняющий характер в связи с передачей ЦБ РФ полномочий ликвидированного ФСФР России по регулированию деятельности участников финансового рынка - страховых компаний, профессиональных участников рынка ценных бумаг, негосударственных пенсионных и инвестиционных фондов, управляющих ими компаний, специализированных депозитариев, микрофинансовых организаций, кредитных и жилищных накопительных кооперативов, организаторов торговли, актуариев, бюро кредитных историй, рейтинговых агентств. Поправки внесены в "Последствия нарушения правил об обязательном страховании", "Страховщик", "Страховая премия и страховые взносы" – исключено указание на государственный характер органов, осуществляющих надзор в сфере страхования.

".

Гражданские права и обязанности осуществляются главным образом в результате сделок, поэтому сделки занимают особое место в системе гражданского права. При этом, рассматриваемый закон посвящен именно сделкам и наибольшие поправки он вносит в , наименование которого изменено на "Сделки. Решения собраний. Представительство.".

Большая часть вносимых этим законом поправок является весьма существенной, хотя есть и технические. Например, из текста "Правовое регулирование односторонних сделок" было исключено слово "постольку", использование которого никак не влияло на содержание нормы.

Рассматриваемый раздел дополнен "Согласие на совершение сделки", которая вводит понятие согласия на совершение сделки. Правила этой статьи применяются к случаям дачи необходимого в силу закона согласия на совершение сделок.

Так, если на совершение сделки требуется согласие третьего лица (либо органа юридического лица, государственного органа или органа местного самоуправления), то это лицо должно сообщить запросившему о своем согласии или об отказе в нем в разумный срок (). В предварительном согласии на совершение сделки должен быть обязательно определен предмет сделки, на совершение которой дается согласие. При последующем согласии должна быть указана сделка, на совершение которой дано согласие (). Молчание не считается согласием на совершение сделки (за исключением случаев, установленных законом) ().

Основная реформа содержания , посвященной антисоциальным сделкам, сводится к исключению из изъятия в доход государства всего полученного по соответствующей сделке сторонами, действовавшими умышленно. Изъятие в доход государства возможно только в случаях, специально предусмотренных законом.

Изъятие исполненного по антисоциальной сделке в доход государства сохранит актуальность в следующих случаях:

• совершение сделки с вещью, изъятой из оборота (незаконная продажа оружия, реализация фальшивых денег или ценных бумаг, поддельных лекарств или алкогольной продукции, опасных для жизни и здоровья населения, и т.п.);
• совершение сделки, предметом которой является деяние, обладающее признаками преступления или административного правонарушения (проституция, дача взятки, наем убийц, исполнителей для хулиганских действий, террористических актов и проч.).

В то же время поведение, нарушающее основы правопорядка и нравственности ("добрые нравы"), как показывает опыт стран континентальной Европы, может выражаться в ненадлежащем поведении в отношении другой стороны сделки: в злоупотреблении экономической мощью, необыкновенно сильном обременении одной из договаривающих сторон, а также в совершении иных сделок, в которых взаимоотношения сторон приобретают характер эксплуатации. Иной вид безнравственного поведения – сделки, направленные против интересов третьих лиц либо общества в целом. К ним относятся сделки, направленные на уклонение от уплаты налогов; сделки, посягающие на существо брака; сделки, нарушающие основы отношений между родителями и детьми; сделки, направленные на коммерческий подкуп представителя другой стороны или руководителя юридического лица. Ожидается, что после исключения из конфискационных последствий совершения сделок с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, судебная практика признания указанных сделок недействительными будет складываться приблизительно так же, как в странах Западной Европы.

Небольшим изменениям подвергся "Недействительность мнимой и приворной сделок". В новой редакции притворная сделка, совершенная с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, признается ничтожной. А к сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила ().

В старой редакции кратко говорилось о том, притворная сделка (совершенная с целью прикрыть другую сделку) признавалась ничтожной. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применялись относящиеся к ней правила ( – старая редакция).

Техническим изменениям подверглась "Недействительность сделки, совершенной гражданином, признанным недееспособным". Из нее было изъято требование о возмещении только в деньгах стоимости полученного по ничтожной сделке, совершенной гражданином, признанным недееспособным, при невозможности возвратить полученное в натуре.

Внесены поправки и в правовую конструкцию "Недействительность сделки юридического лица, совершенной в противоречии с целями его деятельности". Целью законодателя являлось обеспечение правовых условий функционирования института проектного финансирования. В новой редакции сделка, совершенная юридическим лицом в противоречии с целями деятельности, определенно ограниченными в его учредительных документах, может быть признана судом недействительной по иску этого юридического лица, его учредителя (участника) или иного лица, в интересах которого установлено ограничение, если доказано, что другая сторона сделки знала или должна была знать о таком ограничении.

Лицо, давшее необходимое согласие на совершение оспоримой сделки, не вправе оспаривать ее по основанию, о котором оно знало или должно было знать в момент выражения согласия.

Также в новой редакции сделка, совершенная представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица, а в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре либо об иных совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица ().

По мнению законодателя, нормы в старой редакции были сформулированы излишне узко. Положения указанной статьи отныне распространяются не только на органы юридического лица, но также на руководителей его филиалов, которые органами юридического лица не являются. Учтено, что полномочия руководителя филиала юридического лица могут быть ограничены не только учредительными документами юридического лица, но и положением о соответствующем филиале. теперь распространяется также на случаи, когда орган юридического лица действует в нарушение иных обязательных для него внутрикорпоративных документов (помимо учредительных документов).

Если сделка совершена с нарушением судебного запрета на распоряжение имуществом должника, в пользу его кредитора или иного управомоченного лица, то она не препятствует реализации прав указанного кредитора, которые обеспечивались запретом. Исключение – случай, когда приобретатель имущества не знал и не должен был знать о запрете ().

Технической правке подвергнута "Недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности" – из нее исключены излишние повторные указания на обстоятельства, уже определенные в "Ограничение дееспособности гражданина".

Существенно расширены положения "Недействительность сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения". Отныне в закреплено генеральное правило о том, что сделка, заключенная под влиянием существенного заблуждения, может быть признана недействительной, и предлагаются критерии оценки заблуждения в качестве существенного, исходя прежде всего из причины заблуждения, поскольку не любое заблуждение позволяет оспаривать сделку, а только то, которое послужило причиной ее заключения.

Открытый перечень наиболее типичных случаев, отвечающих критериям, закрепленным в генеральном правиле, приведен в . Во всех этих случаях презюмируется существенный характер заблуждения, если только не будет доказано иное (опровержимая презумпция):

• сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;
• сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;
• сторона заблуждается в отношении природы сделки;
• сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;
• сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку.

В норме намеренно не уточняется, от кого может исходить насилие или угроза, поэтому не может служить основанием для отказа в признании сделки недействительной ссылка на то, что угроза исходила не от того лица, с которым заключена сделка. Когда сделка заключена под влиянием насилия или угрозы, сохранение сделки в силе, если не удалось установить, что лицо, получившее выгоду по такой сделке, знало о наличии угрозы, было бы несправедливо по отношению к потерпевшему. Угроза правомерными действиями, в том числе угроза осуществить какое-либо право, принадлежащее угрожающему лицу, в некоторых случаях тоже может служить основанием для оспаривания сделки.

Сделка, совершенная под влиянием обмана, может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего. Обманом считается также намеренное умолчание об обстоятельствах, о которых лицо должно было сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота. Сделка, совершенная под влиянием обмана потерпевшего третьим лицом, может быть признана недействительной по иску потерпевшего при условии, что другая сторона либо лицо, к которому обращена односторонняя сделка, знали или должны были знать об обмане. Считается, в частности, что сторона знала об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем или работником либо содействовало ей в совершении сделки ().

Во избежание споров в законе специально подчеркивается, что обманные действия могут заключаться в умолчании об обстоятельствах, о которых лицо должно сообщить контрагенту, исходя из требований справедливого оборота. Это соответствует подходам развитых европейских правопорядков.

Случаи обмана, исходящего от третьего лица, регулируются двояким образом. Если сторону обманывает лицо, никак не связанное с другой стороной, которой данный обман выгоден, первая сторона не может оспаривать сделку, поскольку иначе баланс интересов сторон оказался бы нарушен и интересы добросовестного лица были бы непропорционально ограничены. Надо признать, что таких случаев в обороте будет немного. Свои интересы обманутая сторона может восстановить посредством взыскания убытков с обманувшего лица, например, если между ними имеются договорные отношения (в частности, сделана заведомо заниженная оценка предмета, который сторона намерена продать, и т.п.).

Напротив, если другая сторона знает или должна знать о наличии обмана, сделка может быть оспорена. В данном случае интересы этой стороны не заслуживают защиты. То же касается односторонней сделки, по которой иное лицо получает какое-либо право. В этом аспекте регулирование будет совпадать с подходами гражданского законодательства Италии, Австрии, Германии, Швейцарии. Дополнительно введена презумпция, что сторона знает об обмане, если виновное в обмане третье лицо являлось ее представителем, работником, помощником.

Сделка на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка), может быть признана судом недействительной по иску потерпевшего ().

В отношении кабальных сделок законодателем воспринят иностранный опыт, согласно которому стечение тяжелых обстоятельств понимается не в узком смысле (как чисто экономическая проблема), а в широком (экономические, личные, семейные, политические причины).

Если сделка признана недействительной по одному из оснований, указанных в , применяются последствия недействительности сделки, установленные "Основные положения о последствиях недействительности сделки". Кроме того, убытки, причиненные потерпевшему, возмещаются ему другой стороной. Риск случайной гибели предмета сделки несет другая сторона сделки ().

Определение порядка принятия решения собраниями, а также последующего их оспаривания

Было ликвидировано право жилищно-эксплуатационной организации по месту жительства гражданина заверять доверенности на получение заработной платы и иных платежей, а также корреспонденции, теперь это право осталось только за организацией, в которой доверитель работает или учится, а также за администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором он находится на излечении. Такая доверенность заверяется бесплатно.

Из "Срок доверенности" исключено ограничение на срок действия доверенности, ранее составлявший максимально три года. В новой редакции максимальный срок, на который может быть выдана доверенность, не ограничивается.

Новую редакцию получила "Передоверие". Существенным можно признать дополнение, согласно которого отменена необходимость для юридических лиц нотариально оформлять передоверие по выдаваемым ими доверенностям. Отныне правила о нотариальном удостоверении доверенности, выдаваемой в порядке передоверия, не применяется к доверенностям, выдаваемым в порядке передоверия юридическими лицами, руководителями филиалов и представительств юридических лиц.

Кроме того, в были внесены поправки, устанавливающие запрет на передоверие по доверенностям на получение заработной платы и иных платежей, связанных с трудовыми отношениями, на получение вознаграждения авторов и изобретателей, пенсий, пособий и стипендий или на получение корреспонденции, за исключением ценной корреспонденции, которые удостоверяются организацией, в которой доверитель работает или учится, или администрацией стационарного лечебного учреждения, в котором он находится на излечении.

Также следует отметить, что представитель, передоверивший свои полномочия другому лицу, сам тоже не утрачивает эти полномочия, если иное не предусмотрено доверенностью или законом. Напротив, не разрешается по умолчанию новое передоверие полномочий лицом, которое само получило полномочия в порядке передоверия, если иное не предусмотрено первоначальной доверенностью или законом.

Были внесены поправки и в редакцию "Прекращение доверенности", которая получила новую норму, предусматривающую прекращение доверенности, выданной совместно несколькими лицами, если хотя бы одно лицо из выдавших доверенность ее отменит. Также, уточнено, что под прекращением юридического лица, при котором прекращают действие доверенности выданные и полученные этим юридическим лицом, понимается не только ликвидация, но и реорганизация в форме разделения, слияния или присоединения.

Добавлено и новое основание для прекращения действия доверенности – введение в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности.

Кроме того, данный раздел пополнился новой "Безотзывная доверенность", регламентирующей новый вид доверенностей – безотзывные. Вводя данную норму, законодатель ставил перед собой цель совершенствования законодательства в рамках создания в России международного финансового центра.

Безотзывная доверенность отличается от обычной тем, что в целях исполнения или обеспечения исполнения обязательства представляемого перед представителем или лицами, от имени или в интересах которых действует представитель, в случаях, если такое обязательство связано с осуществлением предпринимательской деятельности, представляемый может указать в доверенности, выданной представителю, на то, что эта доверенность не может быть отменена до окончания срока ее действия, либо может быть отменена только в предусмотренных в доверенности случаях (безотзывная доверенность). Таким образом, можно выделить два требования, при соблюдении которых можно выдать безотзывную доверенность:

• наличие цели исполнения или обеспечения исполнения обязательства представляемого перед представителем или лицами, от имени или в интересах которых действует представитель;
• указанное в п. 1 обязательство должно быть связано с предпринимательской деятельностью. То есть, безотзывную доверенность не могут получить адвокаты при оказании юридической помощи, поскольку их деятельность не является предпринимательской.

Такая доверенность в любом случае может быть отменена после прекращения того обязательства, для исполнения или обеспечения исполнения которого она выдана, а также в любое время в случае злоупотребления представителем своими полномочиями, равно как и при возникновении обстоятельств, очевидно свидетельствующих о том, что данное злоупотребление может произойти.

Следует отметить требование закона о том, что безотзывная доверенность должна быть нотариально удостоверена и содержать прямое указание на ограничение возможности ее отмены. При этом безотзывная доверенность не подлежит передоверию, если в ней не предусмотрено такое право.

Несколько изменились положения "Последствия прекращения доверенности", регламентирующей последствия отмены доверенности. В новой редакции данной нормы предусмотрено право сделать публикацию об отмене доверенности в официальном издании, в котором опубликовываются сведения о банкротстве. В этом случае подпись на заявлении об отмене доверенности должна быть нотариально засвидетельствована. Следует отметить, что третьи лица считаются извещенными об отмене доверенности по истечении месяца со дня указанной публикации, если они не были извещены об отмене доверенности ранее.

Изменение порядка исчисления сроков исковой давности

Реформе подверглись и положения , касающиеся исковой давности. Целью законодателя являлась корректировка правовых норм с учетом необходимости использовать объективный критерий для определения сроков давности, чтобы у участников оборота была большая ясность в отношении их исчисления. Хотя этот срок по общему правилу по-прежнему составляет три года с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, включая сведения о его нарушителе (субъективный элемент), но он не может быть более десяти лет со дня нарушения права (объективный элемент). Соответствующие поправки были внесены в "Общий срок исковой давности" и "Специальные сроки исковой давности".

Кроме того, "Применение исковой давности" была дополнена новой правовой конструкцией, в соответствии с которой запрещается производство односторонних действий, направленных на осуществление права, если истек срок исковой давности для защиты этого права.

Также следует обратить особое внимание на поправки, внесенные в "Начало течения срока исковой давности". Если в соответствии с предыдущей редакцией этой ст. течение срока исковой давности начиналось со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права, то отныне для начала течения срока исковой давности имеет значение не только момент, когда лицо узнало о нарушении права, но и когда это лицо узнало о том, кто является надлежащим ответчиком по иску.

Уточнениям подверглись и нормы о приостановлении срока исковой давности, установленные "Приостановление течения срока исковой давности". Так, техническая поправка внесена в . В соответствии с предыдущей редакцией этой нормы срок исковой давности мог быть приостановлен, если истец или ответчик находился в составе Вооруженных Сил, переведенных на военное положение, при этом не уточнялось, какому государству должны принадлежать эти Вооруженные силы (то есть, формально мог быть приостановлен срок исковой давности по причине нахождения истца в вооруженных силах Республики Науру, к примеру). В новой редакции эта норма была уточнена и теперь срок исковой давности приостанавливается только в случае нахождения истца или ответчика в составе Вооруженных Сил Российской Федерации.

Также, в новой редакции изложено и еще одно основание для приостановление срока исковой давности – если стороны прибегли к предусмотренной законом процедуре разрешения спора во внесудебном порядке (процедура медиации, посредничество, административная процедура и т.п.). В этом случае, течение срока исковой давности приостанавливается на срок, установленный законом для проведения такой процедуры, а при отсутствии такого срока - на шесть месяцев со дня начала соответствующей процедуры.

Из "Перерыв течения срока исковой давности" в "Течение срока исковой давности при защите нарушенного права в судебном порядке" перемещена норма о перерыве срока исковой давности предъявлением иска в суд. Сама же получила новое название и поправки к содержанию, более детально регламентирующие последствия оставления судом иска без рассмотрения для применения исковой давности. Так, при оставлении судом иска без рассмотрения течение срока исковой давности, начавшееся до предъявления иска, продолжается в общем порядке, если иное не вытекает из оснований, по которым осуществление судебной защиты права прекращено. При этом, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев, за исключением случаев, если основанием оставления иска без рассмотрения послужили действия (бездействие) истца.

И последнее изменение было внесено в "Применение исковой давности к дополнительным требованиям" – она получила новый пункт и более детальную регламентацию последствий истечения срока исковой давности по основному требованию для дополнительных требований. В соответствии с новыми положениями данной статьи, в случае пропуска срока предъявления к исполнению исполнительного документа по главному требованию срок исковой давности по дополнительным требованиям считается истекшим.

Задача: контрагент или другое лицо, не являющееся стороной договора, неожиданно заявляет, что сделка недействительна. Сделку нужно сохранить. Решение: если спорная сделка совершена (договор заключен) уже после 1 сентября, то можно использовать целый спектр аргументов, которые защитят сделку согласно новой редакции Гражданского кодекса. Если же речь идет о более старой сделке, то будет действовать прежняя редакция кодекса. Но в судебной практике можно найти подсказки, которые позволят применить и некоторые новые аргументы.

Мария Базюк, к. ю. н., ведущий эксперт журнала «Юрист компании»

С 1 сентября положения Гражданского кодекса о недействительности сделок действуют в новой редакции (с учетом поправок, внесенных Федеральным законом от 07.05.13 № 100-ФЗ , далее – закон № 100-ФЗ). Анализ новых правил позволяет сделать вывод: все они направлены на укрепление стабильности сделок. Можно сказать, что сделки станут почти нерушимыми. Избавиться от ставшего ненужным или невыгодным договора, оспорив его по какому-либо формальному основанию, теперь будет крайне сложно. Дело в том, что новая редакция Гражданского кодекса установила общие ограничения возможности оспаривания сделок, которые касаются любых оснований оспаривания (ст. 166 ГК РФ), а также существенно осложнила оспаривание сделок по основанию, которое до сих пор было самым популярным – по мотиву противоречия закону (ст. 168 ГК РФ).

Новые положения можно будет применять только к тем сделкам, которые будут заключаться начиная с 01.09.13 (п. 6 ст. 3 закона № 100-ФЗ). В случае же оспаривания договоров, заключенных ранее этой даты, будет по-прежнему применяться старая редакция Гражданского кодекса. Но тем не менее все-таки есть возможность применить новые правила и в этих случаях. Еще до вступления поправок в силу председатель Высшего арбитражного суда предложил судам использовать новые правовые позиции, если они не находятся в явном противоречии с положениями действующей редакции Гражданского кодекса. Найдет ли эта практика активную поддержку, пока сказать сложно. Но, учитывая, что некоторые новые правила, которые теперь прямо сформулированы в Гражданском кодексе, по факту в судебной практике применялись и раньше, в отдельных случаях есть возможность обосновать в спорах, возникших из старых договоров, необходимость применения новых позиций.

Ограничен круг лиц, которые имеют возможность оспорить сделку

Прежде всего новая редакция установила общие ограничения самого права на оспаривание сделок или применения последствий недействительности ничтожных сделок. Эти ограничения касаются любых оснований оспаривания (ст. 166 ГК РФ).

Старые возможности. Раньше требование о признании оспоримой сделки недействительной могли предъявлять лица, прямо указанные в законе, тогда как в отношении ничтожных сделок предъявлять требование о применении последствий их недействительности (а равно требование о признании таких сделок недействительными) могло любое заинтересованное лицо. Правда, для этого ему требовалось обосновать свой материально-правовой интерес.

Кроме того, раньше суд мог по собственной инициативе применить последствия ничтожности сделки в рамках любого спора, даже если стороны об этом не просили (п. 2 ст. 166 ГК РФ в старой редакции). В результате истец, обращаясь в суд с требованием, вытекающим из неисполнения или ненадлежащего исполнения другой стороной своих обязательств по договору (в частности, требуя исполнения этого договора или применения мер договорной ответственности за нарушение обязательств), мог неожиданно для себя получить совсем не тот результат, на который рассчитывал.

Новые барьеры. Согласно новой редакции, требовать признания оспоримой сделки недействительной, а в отношении ничтожных сделок – применения последствий их недействительности может только сторона этой сделки или иное лицо, прямо указанное в законе (п. 2 , ст. 166 ГК РФ). Например, прямо предусмотрено, что сделку, совершенную без необходимого по закону согласия третьего лица, вправе оспорить то лицо, согласие которого требовалось на эту сделку (ст. 173.1 ГК РФ). Крупную сделку или сделку с заинтересованностью, совершенную без одобрения общим собранием или советом директоров, может оспорить участник общества (п. 5 ст. 45, п. 5 ст. 46 Федерального закона от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», п. 6 ст. 79, п. 1 ст. 84 Федерального закона от 26.12.95 № 208-ФЗ).

Право судов по собственной инициативе применять последствия недействительности ничтожной сделки теперь существенно ограничено – это возможно только в очень редких случаях. А именно когда такое право суда прямо предусмотрено законом, а также когда применение последствий недействительности сделки необходимо для защиты публичных интересов (п. 4 ст. 166 ГК РФ).

Применить новые ограничения круга лиц, имеющих право оспаривать сделку, к тем договорам, которые были заключены до 01.09.13, вряд ли удастся, поскольку прежняя редакция содержала прямо противоположные положения.

Иск о признании недействительной ничтожной сделки. Правило об ограничении круга лиц, которые могут требовать признания недействительной оспоримой сделки или требовать применения последствий ничтожной сделки, не касается исков о признании недействительными ничтожных сделок. Напомним, раньше в Гражданском кодексе этот способ защиты прав вообще не упоминался, поэтому возможность предъявления таких исков ставилась под сомнение, пока ее не подтвердили пленумы Верховного суда и Высшего арбитражного суда в пункте 32 совместного постановления от 01.07.96 № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой ГК РФ». Теперь этот способ защиты прямо упоминается в абзаце 2 пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса. Правда, с пониманием этой нормы есть некоторая неясность.

ЦИТИРУЕМ ДОКУМЕНТ

Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.
Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной (п. 3 ст. 166 ГК РФ).

Эта норма сформулирована так, что ее можно понять двояко. Первый вариант: норма означает, что такой иск может заявить любое лицо, которое имеет охраняемый законом интерес в признании ничтожной сделки недействительной (то есть заинтересовано только в судебном подтверждении факта недействительности этой сделки, тогда как последствия недействительности его не интересуют). Второй вариант: такой иск, как и любой другой иск, связанный с недействительностью сделки, может заявить только сторона сделки или иное лицо, прямо указанное в законе. Норма просто уточняет, что истец должен еще дополнительно обосновать, в чем состоит его интерес в признании сделки недействительной без применения последствий недействительности (то есть фактически «оправдаться», почему он не требует применения последствий недействительности).

Эту неясность устраняет проект концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса, который лежал в основе разработки поправок (далее – проект концепции). В нем предлагалось прямо предусмотреть возможность предъявления требований о признании недействительными ничтожных сделок и уточнялось, что такие требования могут заявлять любые заинтересованные лица. Правда, при этом в проекте концепции подчеркивалось, что предъявление таких исков обоснованно, только когда истец требует признать недействительной ничтожную сделку, которая еще не была исполнена. Если же ничтожная сделка уже исполнена, то требование о ее признании недействительной без одновременного требования о применении последствий ее недействительности, по мнению разработчиков проекта концепции, не отвечает целям оспаривания сделки и является злоупотреблением правом. Но нормы, закрепляющие эту позицию, в новую редакцию Гражданского кодекса не вошли. Следовательно, любое заинтересованное лицо по-прежнему не лишено возможности требовать судебного подтверждения ничтожности уже исполненной сделки без применения последствий ее недействительности, если докажет, в чем состоит его охраняемый законом интерес.

Судебная практика для отдельных случаев давно признала возможность применения вышеуказанного способа защиты в отношении уже исполненных ничтожных сделок (см. постановление Президиума ВАС РФ от 05.04.11 № 15278/10 , определение ВАС РФ от 20.02.12 № ВАС-788/12 по делу № А41-374/10 , постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 26.06.13 по делу № А19-13160/09). Но эта практика в основном базировалась на признании сделок недействительными по статье 168 Гражданского кодекса (по мотиву противоречия закону). Раньше такие сделки по общему правилу считались ничтожными, и заявить требование об их признании недействительными могло любое заинтересованное лицо. Сейчас сделки, противоречащие закону, по общему правилу считаются оспоримыми (подробнее об этом будет сказано ниже). А оспоримые сделки, как уже было отмечено, вправе оспаривать лишь ограниченный круг лиц, но не любое заинтересованное лицо. Подпадают ли подобные ситуации под те исключительные случаи, когда сделки, не соответствующие закону, считаются ничтожными (из-за нарушения прав третьего лица), покажет практика.

Ограничено право на оспаривание сделки недобросовестной стороной

Раньше для оспаривания сделки ее стороной было достаточно наличия формальных оснований (заключения сделки с пороками). Наличие пороков в сделке давало стороне безусловное право оспорить ее. Новая редакция исключает такой формальный подход, защищая добросовестную сторону, которой контрагент давал основания считать сделку действительной, несмотря на ее недостатки.

Старые возможности. Не секрет, что значительная часть споров о недействительности договоров инициируется недобросовестными лицами, которые используют пороки договора и ссылаются на недействительность только для того, чтобы избежать исполнения принятых на себя обязательств. В равной степени такую тактику защиты часто применяли и ответчики, заявляя о недействительности договора только в ответ на предъявленные им иски, вытекающие из неисполнения обязательств по договору.

Более того, формальное несоответствие сделки той или иной норме права в некоторых случаях не приводит не только к ее ничтожности, но даже к оспоримости. Так, еще совсем недавно была широко распространена практика оспаривания по статье 168 Гражданского кодекса договоров аренды недвижимости, заключенных до того, как арендодатель зарегистрировал свое право собственности на объект. Поскольку арендодатель на момент заключения договора формально не являлся собственником, договор не соответствовал требованию статьи 608 Гражданского кодекса (о том, что право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику или лицу, уполномоченному собственником). Но затем Высший арбитражный суд разъяснил, что в вышеуказанных случаях договор не может быть признан недействительным, если арендодатель в момент передачи имущества в аренду был его законным владельцем, то есть построил его или купил, но еще не зарегистрировал свое право (п. 10 постановления Пленума ВАС РФ от 17.11.11 № 73 «Об отдельных вопросах <_26_hellip3b_> о договоре аренды» в редакции постановления от 25.01.13 № 13). Совершенно очевидно, что в этих ситуациях признание договора недействительным из-за такого, в общем-то, несущественного несоответствия закону, является неадекватной мерой. Но в том же пункте постановления № 13 применен совсем другой подход для случая, когда передача имущества в аренду законным владельцем нарушает прямой запрет, установленный законом. А именно: аренда земельного участка, находящегося у арендодателя в постоянном (бессрочном) пользовании, из-за прямого запрета распоряжаться такими участками (п. 4 ст. 20 ЗК РФ) должна признаваться ничтожной.

Вероятно, чтобы разграничить такие формально похожие, но разные по содержанию ситуации (когда сделка в чем-то не вполне отвечает требованиям закона и когда она прямо нарушает требования закона), в новой редакции статьи 168 Гражданского кодекса подчеркивается, что признание сделки недействительной возможно только во втором случае (при нарушении требований закона). На это указывает то, что прежнюю формулировку «сделка, не соответствующая требованиям закона» заменила более жесткая формулировка «сделка, нарушающая требования закона».

Недействительность сделки – крайняя мера. Новая редакция статьи 168 Гражданского кодекса использует более аккуратную формулировку, чем старая редакция, когда называет исключения, в которых сделка, нарушающая требования закона, не признается недействительной. Теперь сказано: «если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки» (п. 1 ст. 168 ГК РФ). Раньше эта оговорка звучала по-другому: «если закон не предусматривает иных последствий нарушения».

Долгое время прежняя жесткая формулировка позволяла оспаривать некоторые сделки в случаях, когда закон прямо не предусматривал иных последствий нарушения той или иной нормы, но необходимость применения иных последствий следовала из смысла закона. Правда, судебная практика постепенно выстраивала защиту против этого. Поэтому данный подход тоже вполне можно использовать при попытках оспорить сделку, которая была заключена до 01.09.13.

Если вовремя не отследить опасное условие в договоре, то оспорить его в дальнейшем будет трудно

В связи с новыми барьерами для оспаривания сделок договорная работа в компании (особенно согласование проектов договоров, предложенных контрагентом) теперь требует предельного внимания.

Тот факт, что оспорить договор будет крайне трудно и даже несоответствие закону – больше не безусловное основание для признания сделок или их отдельных условий недействительными, открывает массу возможностей для моделирования таких сомнительных договорных условий, которые раньше использовать не было смысла, потому что они все равно не устояли бы в суде. Например, одна сторона может ограничить или вовсе исключить свою ответственность за нарушение или ненадлежащее исполнение обязательств. Если другая сторона подпишет договор на таких сомнительных условиях (например, банально не отследив их в очень объемном многостраничном контракте) и начнет исполнять его, то впоследствии она вряд ли сможет оспорить эти договорные условия даже со ссылкой на их противоречие закону (п. 2 , ст. 166 ГК РФ). Если отношения по контракту предполагаются длительными, а сомнительное условие сторона заметит позже, чем через год после заключения договора, то она еще и пропустит срок давности на его оспаривание (п. 2 ст. 181 ГК РФ), потому что будет считаться, что она знала об основании для оспаривания (о противоречии того или иного условия закону) еще в момент заключения договора. В то же время, поскольку противоречие закону влечет не ничтожность, а оспоримость, суд не вправе по собственной инициативе просто не применять то или иное незаконное условие, сославшись на его недействительность (например, отказать в иске, основанном на незаконном неоспоренном условии, только потому что оно не соответствует закону). Можно ли будет в таких ситуациях использовать другие механизмы защиты (например, сослаться на злоупотребление правом), пока вопрос. Таким образом, свобода договора может стать практически безграничной.

Вы внимательно прочитали статью? Тогда ответьте на вопрос: Договор, который заключила компания, противоречит закону. Это влечет ничтожность или оспоримость договора? Это влечет ничтожность договора. Это влечет оспоримость договора. Возможен любой из первых двух вариантов в зависимости от того, когда был заключен договор (до 01.09.13 или начиная с этой даты). В новой редакции статьи 168 Гражданского кодекса изменилась презумпция: если в прежней редакции сделки, нарушающие требования закона, являлись ничтожными, то со 2 сентября 2013 года такие сделки считаются оспоримыми.