Ответственность за нарушение гражданского права. Правонарушения в сфере защиты прав потребителей: гражданско-правовой аспект

Закон различает виды гражданской ответственности в зависимости от правовых оснований ее возникновения. Такими видами являются договорная и внедоговорная ответственность. Деление на указанные виды имеет практическое значение при применении мер ответственности.

Под договорной понимается ответственность, возникшая из договора в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением одной из сторон определенного обязательства. Внедоговорная ответственность возникает в связи с совершением одним лицом противоправных действий в отношении другого лица, в результате чего последнему причинен определенный ущерб (вред). Между причинителем и потерпевшим отсутствуют какие-либо договорные отношения, а для наступления ответственности необходимо наличие реального ущерба Ст. 530 Гражданского кодекса РФ от 30 ноября 1994 г. , часть 1.

Гражданская ответственность наступает:

за предоставление ненадлежащей информации о товаре, работе, услуге, об изготовителе, исполнителе, продавце;

за вред, причиненный вследствие недостатков товаров, работ, услуг;

за просрочку требований потребителей;

за нарушение исполнителем сроков;

за другие нарушения, вытекающие из договорных отношений.

1. Важность для потребителя достоверной и полной информации о товаре, работе, услуге или об изготовителе, исполнителе, продавце подчеркивается установлением в Законе специальной ответственности за нарушения в этой области. Для наступления ответственности необходимо установление причинной связи между предоставлением неверной или неполной информации и последствиями, предусмотренными ст. 12 Закона, а именно:

приобретение товара, не обладающего необходимыми потребителю свойствами,

невозможность использования приобретенного товара по назначению,

возникновение недостатков товара после передачи его потребителю,

причинение вреда жизни, здоровью и имуществу потребителя.

Изготовитель, исполнитель, продавец обязан довести до сведения потребителя фирменное наименование (наименование) своей организации, место ее нахождения (юридический адрес) и режим ее работы, должен предоставить потребителю информацию о государственной регистрации и наименовании зарегистрировавшего его органа. Продавец (исполнитель) размещает указанную информацию на вывеске. Указанная информация должна быть доведена до сведения потребителей при осуществлении торговли, бытового и иных видов обслуживания потребителей во временных помещениях, на ярмарках, с лотков и в других случаях, если торговля, бытовое и иные виды обслуживания потребителей осуществляются вне постоянного места нахождения продавца (исполнителя).

Информация о товарах (работах, услугах) в обязательном порядке должна содержать:

обозначения стандартов, обязательным требованиям которых должны соответствовать товары (работы, услуги);

сведения об основных потребительских свойствах товаров (работ, услуг), а в отношении продуктов питания - сведения о составе (в том числе перечень использованных в процессе их изготовления иных продуктов питания и пищевых добавок), о весе и об объеме, о калорийности продуктов питания, о содержании в них вредных для здоровья веществ в сравнении с обязательными требованиями стандартов, а также противопоказания для применения при отдельных видах заболеваний;

цену и условия приобретения товаров (работ, услуг);

гарантийный срок, если он установлен;

правила и условия эффективного и безопасного использования товаров (работ, услуг);

срок службы или срок годности товаров (работ), установленный в соответствии с Законом, а также сведения о необходимых действиях потребителя по истечении указанных сроков и возможных последствиях при невыполнении таких действий, если товары (работы) по истечении указанных сроков представляют опасность для жизни, здоровья и имущества потребителя или становятся непригодными для использования по назначению;

место нахождения (юридический адрес), фирменное наименование (наименование) изготовителя (исполнителя, продавца) и место нахождения организации (организаций), уполномоченной изготовителем (продавцом) на принятие претензий от потребителей и производящей ремонт и техническое обслуживание товара (работы);

информацию об обязательном подтверждении соответствия товаров (работ, услуг);

информацию о правилах продажи товаров (выполнения работ, оказания услуг);

указание на конкретное лицо, которое будет выполнять работу (оказывать услугу), и информацию о нем, если это имеет значение, исходя из характера работы (услуги);

указание на использование фонограмм при оказании развлекательных услуг исполнителями музыкальных произведений;

Если приобретаемый потребителем товар был в употреблении или в нем устранялся недостаток (недостатки), потребителю должна быть предоставлена информация об этом.

Информация доводится до сведения потребителей в технической документации, прилагаемой к товарам (работам, услугам), на этикетках, маркировкой или иным способом, принятым для отдельных видов товаров (работ, услуг). Информация об обязательном подтверждении соответствия товаров (работ, услуг) требованиям безопасности представляется в виде маркировки товаров (работ, услуг) в установленном порядке знаком соответствия и (или) способом, установленным законами, иными правовыми актами или обычно предъявляемыми требованиями, и включает в себя сведения о номере документа, подтверждающего соответствие, о сроке его действия и об организации, его выдавшей. Продукты питания, упакованные или расфасованные на территории Российской Федерации, должны быть снабжены информацией о месте их изготовления.

Изготовитель, исполнитель, продавец не может быть освобожден от ответственности, даже если появление недостатка вызвано объективными действиями самого потребителя.

В результате предоставления недостоверной или неполной информации о товаре может наступить причинение вреда жизни, здоровью или имуществу потребителя, а также природным объектам. Закон предусматривает различные последствия причинения вреда вышеперечисленным объектам. В первом случае вред возмещается по правилам ст. 14 Закона (в полном объеме, в течение установленного срока службы или годности товара, а если срок не установлен - в течение 10-ти лет со дня передачи товара потребителю или с даты изготовления товара), а во втором - возмещаются убытки.

В марте 1999 г. гр-ка И. приобрела в магазине стиральную машину «Фея». В июне 1999 г. она обратилась с иском в Коломенский суд о расторжении договора купли-продажи и о возмещении убытков и компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что в документах, прилагающихся к стиральной машины не были указаны правила безопасного использования стиральной машины, в результате чего по истечении некоторого времени машина сломалась. В мастерской по ремонту ей отказали в ремонте стиральной машины, поскольку в гарантийном талоне не был указан гарантийный срок. Решением Коломенского городского суда исковые требования, на основании п. 1 ст. 18 Закона «О защите прав потребителей» были удовлетворены и с ответчика в пользу истицы взысканы убытки в размере стоимости стиральной машины, а также компенсация морального вреда в том же размере.

Судебные издержки отнесены на счет ответчика. При этом стоимость товара рассчитывалась на момент принятия судом решения.

2. Ответственность за вред, причиненный вследствие недостатков товаров, работ, услуг, предусмотрена ст. 14 Закона. Вред как основание ответственности - это материальный ущерб, который выражается в уменьшении имущества потерпевшего в результате нарушения принадлежащего ему материального права и/или умалении нематериального блага. В Законе предусмотрено право потерпевшего обратиться с требованием о возмещении вреда к продавцу или изготовителю товара. Закон устанавливает исключительную ответственность изготовителя в случае, когда вред причинен в связи с использованием материалов, оборудования, инструментов, применяемых при изготовлении товара, если такое использование придало товару качества, послужившие причиной вреда.

Для наступления такой ответственности не требуется наличия вины. Вред возмещается в полном объеме. Способами возмещения вреда, в соответствии со ст. 1082 ГК РФ, являются: возмещение вреда в натуре или возмещение причиненных убытков.

3. В новой редакции Закона, как и в старой, присутствует ответственность всех обязанных лиц за нарушение сроков устранения недостатков, замены товаров, а также вновь установлена ответственность за нарушение сроков выполнения денежных требований. Денежные требования, в основном, выражаются в виде неустойки. В соответствии со ст. 330 ГК РФ, неустойка - определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства Гражданский кодекс РФ от 30 ноября 1994 г., часть 1. Неустойка в размере 1 % за каждый день просрочки исчисляется от цены товара, которая, в свою очередь, определяется по месту удовлетворения требований потребителя на день добровольного удовлетворения или вынесения решения судом.

Вне зависимости от взыскания неустойки потребитель вправе предъявлять любое требование, предусмотренное ст. 18 Закона:

безвозмездное устранение недостатков товара или возмещение расходов на их исправление потребителем или третьим лицом,

соразмерное уменьшение покупной цены,

замена на товар аналогичной марки,

замена на такой же товар другой марки с соответствующим перерасчетом покупной цены,

расторжение договора купли-продажи.

В январе 1994 г. Р. приобрел в Рязанском торговом доме «Электроника» видеоплеер»Funai» японского производства за 480 тыс. рублей. В апреле 1994 г. он обратился в суд с иском к ТОО «Торговый дом «Электроника» о расторжении договора купли-продажи и возмещении убытков с учетом инфляции, а также о компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что товар ненадлежащего качества и ответчик длительно уклонялся от исполнения обязательства возвратить стоимость товара. Решением Октябрьского районного суда г. Рязани исковые требования удовлетворены частично: договор купли-продажи видеоплеера расторгнут и с ответчика в пользу Р. взыскана его стоимость в сумме 1 млн. рублей, 1500 тыс. рублей неустойки за задержку исполнения требования истца о расторжении договора и 100 тыс. рублей в виде расходов за оказание помощи адвокатом. Одновременно судом взыскано 1500 тыс. рублей штрафа в доход местного бюджета за уклонение ответчика от добровольного исполнения требований потребителя. Судебная коллегия по гражданским делам Рязанского областного суда решение суда изменила: в пользу истца взыскала стоимость видеоплеера в сумме 710 тыс. рублей и неустойку в размере 3031 тыс. рублей, а также в доход государства штраф в сумме 710 тыс. рублей и госпошлину 106 500 руб., в остальной части решение суда оставила без изменения. Президиум Рязанского областного суда судебные постановления в части взыскания в пользу Р. неустойки отменил и в этом требовании отказал. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос об отмене постановления надзорной инстанции в полном объеме, а также решения суда и определения кассационной инстанции - частично в связи с нарушением норм материального и процессуального права. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 15 декабря 1998 г. протест удовлетворила, указав следующее. В соответствии со ст. ст. 10, 11, 19 и 21 действовавшего на день возникновения правоотношений Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» (в редакции от 7 февраля 1992 г.) в случае приобретения не необходимыми потребителю свойствами товара в связи с предоставлением о нем недостоверной или недостаточно полной информации он вправе расторгнуть договор и потребовать возмещения причиненных ему убытков; за нарушение прав потребителя продавец несет ответственность в виде неустойки за каждый день задержки выполнения требования потребителя; недостатки, обнаруженные в товаре, должны быть устранены продавцом в течение 20 дней. Судом установлено, материалами дела подтверждено и ответчиком не оспаривалось, что при продаже видеоплеера « Funai» продавец магазина-салона «Электроника» не обеспечил истца технической документацией на проданный товар на понятном ему языке, в связи с чем Р. был лишен возможности знать об особых свойствах товара и о правилах его эксплуатации, несоблюдение которых повлекло непригодность к дальнейшему использованию видеоплеера по назначению. Письменное обращение Р. 22 марта 1994 г. о расторжении договора купли-продажи и выплате в добровольном порядке неустойки в случае просрочки исполнения его требования свыше 20 дней ТОО «Торговый дом «Электроника» оставил без внимания. При таком положении суд и кассационная инстанция обоснованно пришли к выводу о законности заявленного истцом требования и взыскании с ответчика неустойки за задержку его исполнения. Отменяя судебные постановления в части взыскания неустойки, надзорная инстанция Рязанского областного суда сослалась на то, что упомянутым Законом выплата неустойки за задержку расторжения договора купли-продажи не предусмотрена. Между тем с данным выводом согласиться нельзя, так как он противоречит п. 1 ст. 14 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» (в редакции от 7 февраля 1992 г.), согласно которому при приобретении товара, не обладающего необходимыми потребителю свойствами в связи с предоставлением ему недостоверной или недостаточно полной информации о товаре, он вправе расторгнуть договор и потребовать возмещения причиненных ему убытков. Невозврат денежной суммы, уплаченной Р. за товар ненадлежащего качества, в связи с неисполнением ответчиком его требования о расторжении договора купли-продажи видеоплеера повлек для истца убытки. Поэтому ответчик обязан был уплатить Р. неустойку (пени) в размере 1% цены товара за каждый день просрочки. Таким образом, постановление президиума областного суда незаконно и подлежит отмене с оставлением в силе решения суда и определения кассационной инстанции в части взыскания в пользу истца неустойки. Вместе с тем эти судебные постановления также подлежат отмене в части отказа Р. в иске о компенсации морального вреда. Отказывая в удовлетворении этого требования, суд сослался на отсутствие доказательств причинения истцу морального вреда. В то же время, как признал установленным суд, ТОО «Торговый дом «Электроника» упорно уклонялся от добровольного исполнения обязательств и произвел подмену товара. Эти действия ответчика, по мнению истца, свидетельствуют о причинении ему нравственных страданий, т.е. морального вреда, но суд данным обстоятельствам не дал оценки Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 15 декабря 1998 г..

4. В случае просрочки сроков выполнения работ, услуг потребитель вправе предъявить одно из требований, предусмотренных п. 1 ст. 28 Закона:

назначение исполнителю нового срока,

поручение выполнения работы другому лицу за разумную цену или выполнение работы самостоятельно за счет исполнителя,

расторжение договора.

Последствия нарушения сроков предусмотрены п. 5 ст. 28 Закона: исполнитель уплачивает потребителю за каждый день (час) просрочки неустойку в размере 3 % цены выполнения работы, а если цена не определена - общей цены заказа.

Закон ограничивает взыскание неустойки периодом взыскания в зависимости от характера на рушения и по размеру (абз. 2, 3 п. 5 ст. 28).

Б. обратился в суд с иском к товариществу с ограниченной ответственностью (ТОО) о взыскании неустойки, ссылаясь на то, что в сентябре 1993 года заключил с ответчиком договор на строительство коттеджа, но тот был построен с нарушением установленного договором срока. Решением суда иск удовлетворен частично: в пользу Б. взыскана неустойка в размере 11 125 000 рублей. Кассационной инстанцией данное решение изменено, размер неустойки, подлежащей взысканию в пользу истца, снижен до 1 900 125 рублей. Постановлением президиума городского суда указанное определение оставлено без изменения. Судебной коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ удовлетворен протест, внесенный в порядке судебного надзора: вынесенные по делу судебные постановления отменены и дело направлено на новое судебное рассмотрение по следующим основаниям. В соответствии с п. 1 ст. 14 Закона Российской Федерации от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потребителей» в случае нарушения установленных сроков начала и окончания выполнения работы (оказания услуги) исполнитель уплачивает потребителю за каждый день просрочки неустойку в размере трех процентов от стоимости работы (услуги), а если стоимость работы (услуги) отдельно в договоре не определена - общей стоимости заказа. Согласно п. 1 ст. 14 того же Закона, условия договора, ущемляющие права потребителей по сравнению с правилами, предусмотренными законодательством, признаются недействительными. Установлено, что в сентябре 1993 года стороны заключили договор на строительство коттеджа и тот построен товариществом с нарушением срока. В случае нарушения сроков сдачи готового объекта договором предусмотрена выплата подрядчиком заказчику неустойки за каждую неделю задержки в размере 0,1 % от суммы договора. Разрешая спор и взыскивая в пользу Б. неустойку за нарушение срока окончания строительства в размере 3% за каждый день задержки, суд правильно указал, что, поскольку условие заключенного сторонами договора о размере этой неустойки ущемляет права истца по сравнению с правилами, установленными законодательством, указанное условие является недействительным и следует исходить из предусмотренных ст. 29 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей» требований. Довод кассационной инстанции и президиума о том, что в данном случае при расчете неустойки за нарушение срока окончания строительства следует руководствоваться не законом, а договором, а также довод судебной коллегии о том, что нужно применять п. 1 ч. 1 ст. 14 названного Закона только в случае, когда в результате выполнения условий договора, ущемляющих права потребителей, у него возникли убытки, нельзя признать правильными, поскольку эти доводы противоречат требованиям Закона. Вместе с тем незаконны и выводы как суда, так и судебной коллегии о том, что размер подлежащей взысканию в пользу Б. неустойки следует определять исходя из стоимости работ, указанных в договоре. Пленум Верховного Суда РФ в п.12 постановления от 29 сентября 1994 г. «О практике рассмотрения судами дел о защите прав потребителей» дал разъяснения о том, что размер подлежащей взысканию неустойки в случаях, указанных в ст. 21, п. 4 ст.29,ст. 31 Закона Российской Федерации «О защите прав потребителей», а также в случаях, предусмотренных иными законодательными актами или договором, определяется судом исходя из стоимости товара (работы, услуги) на время вынесения решения, поскольку продавец, изготовитель, исполнитель не выполнили возложенную на них п. 5 ст. 11 названного Закона обязанность удовлетворить требования покупателя об уплате неустойки в добровольном порядке Обзор судебной практики Верховного Суда за II квартал 1996 г. .

5. Общие положения об ответственности за нарушение любых прав потребителей установлены ст. 13 Закона. Она подлежит применению в тех случаях, когда законодательством не предусмотрены иные правила ответственности. Ст. 13 Закона регулирует вопросы гражданско-правовой ответственности контрагентов потребителя.

Ответственность одной стороны договора связана с правом другой стороны на защиту своих интересов. Способы защиты гражданских прав определены в ст. 12 ГК РФ:

признание права,

восстановление положения, существовавшего да нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения,

признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, применение последствий недействительности ничтожной сделки,

признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления,

самозащита права,

присуждение к исполнению обязанности в натуре,

возмещение убытков,

взыскание неустойки,

компенсация морального вреда,

прекращение или изменение правоотношения,

неприменение судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону,

иные способы, предусмотренные законом.

Наиболее часто в Законе упоминается такой вид ответственности, как возмещение убытков. (ст. 15 ГК). Убытки потребителю возмещаются в полной сумме и взыскиваются независимо от взыскания неустойки и сверх нее Постановление Пленума Верховного Суда от 29 сентября 1994 г. № 7,

По общему правилу гражданская ответственность наступает при наличии вины лица, не исполнившего обязательство либо исполнившего его ненадлежащим образом. В

гражданском законодательстве действует презумпция виновности должника, когда обязанность доказывать отсутствие вины лежит именно на должнике. Поэтому потребителю достаточно доказать факт приобретения товара, работы, услуги у конкретного лица Постановление Пленума Верховного Суда от 29 сентября 1994 г. № 7.

Наиболее общий случай установления ответственности без вины предусмотрен п. 3 ст. 401 ГК РФ, в соответствии с которой лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если иное не предусмотрено законом или договором. Такое исключение предусмотрено, например, ст. 15 Закона, регламентирующей ответственность за причинение морального вреда потребителю. Предприниматель может быть освобожден от ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что это произошло вследствие неодолимой силы, а также иным основаниям, предусмотренным законом. Согласно ст. 401 ГК РФ под непреодолимой силой понимаются чрезвычайные и непредотвратимые при данных условиях обстоятельства (землетрясение, наводнение, иные природные стихийные бедствия, а также общественные явления - войны, забастовки, эпидемии и т.п.). К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Вопрос о понятии гражданско-правовой ответственности является спорным в юридической науке. Некоторые авторы выделяют так называемую позитивную ответственность, под которой понимается неуклонное, строгое, предельно инициативное осуществление всех обязанностей. Применительно к ответственности в сфере обязательств такая ответственность фактически совпадает с надлежащим исполнением обязательств. Между тем надлежащее исполнение обязательств и гражданско-правовая ответственность подчиняются различным правилам и в силу этого не могут воплощаться в одних и тех же действиях должника. Пока имеет место надлежащее исполнение обязательств, нет места для ответственности. И наоборот, наступление ответственности исключает надлежащее исполнение обязательств.

Неудачным представляется определение гражданско-правовой ответственности как регулируемой обязанности дать отчет в своих действиях. Обязанность дать отчет в своих действиях может иметь место и тогда, когда нет правонарушения. Кроме того, закрепленные в нормативных актах меры гражданско-правовой ответственности вовсе не сводятся к отчетам о своих действиях, а воплощают в себе вполне реальные и конкретные отрицательные последствия для правонарушителя в виде возмещения убытков, уплаты неустойки, потери задатка и т.п., о которых впоследствии пишет и сам автор рассматриваемой точки зрения.

С. Н. Братусь под ответственностью понимает меры государственного или общественного принуждения, включая понуждение должника к исполнению принятой на себя обязанности в натуре. Такой подход приводит к отождествлению понятий “санкция” и “ответственность”, поскольку на принудительную силу государства опирается любая санкция, предусмотренная в нормативном акте. Между тем необходимо различать меры гражданско-правовой ответственности и иные предусмотренные законом способы защиты гражданских прав, которые целесообразно именовать мерами защиты гражданских прав. Под мерами защиты следует понимать такие санкции, которые направлены на предупреждение или пресечение правонарушения, а если оно последовало, то на восстановление положения, существовавшего до правонарушения. К таким мерам защиты относятся: признание права; присуждение к исполнению обязательства в натуре; признание оспоримой сделки недействительной; восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; и т.п. Необходимость такого разграничения вытекает хотя бы из того факта, что применение мер гражданско-правовой ответственности допускается, по общему правилу, при наличии вины правонарушителя, а иные меры защиты могут применяться независимо от вины правонарушителя. Недостаток рассматриваемой концепции заключается также в том, что она оставляет за чертой гражданско-правовой ответственности добровольное возмещение должником убытков кредитору или уплату неустойки, если они произведены не под угрозой принуждения, а в силу внутренней убежденности должника в необходимости возмещения убытков, уплаты неустойки и т. п.

Гражданско-правовая ответственность как санкции за совершенноеправонарушение. Для нормального развития гражданского оборота характерно, что его участники надлежащим образом исполняют обязательства. В тех же случаях, когда обязательство не исполнено или исполнено ненадлежащим образом, говорят о нарушении обязательств. Нарушение обязательств наносит вред не только кредитору, но и зачастую всему гражданскому обществу в целом, так как нарушение в одном звене, как цепная реакция, приводит к перебоям в работе всего механизма товарно-денежных отношений в обществе. В целях предотвращения подобных правонарушений и устранения их последствий и устанавливается гражданско-правовая ответственность за нарушение обязательств в виде санкции за совершенное правонарушение.

Однако далеко не всякая санкция, предусмотренная законодательством на случай нарушения обязательства, является гражданско-правовой ответственностью. Так, ст. 398 ГК устанавливает последствия неисполнения обязательства передать индивидуально-определенную вещь, которые наступают в виде принудительного изъятия вещи у должника и передачи ее кредитору. Такую санкцию нельзя рассматривать как гражданско-правовую ответственность, поскольку она предусматривает принудительное осуществление тех действий, которые должник и так обязан был совершить в силу лежащей на нем обязанности.

Под гражданско-правовой ответственностью следует понимать лишь такие санкции, которые связаны с дополнительными обременениями для правонарушителя, т.е. являются для него определенным наказанием за совершенное правонарушение. Эти обременения могут быть в виде возложения на правонарушителя дополнительной гражданско-правовой обязанности или лишения принадлежащего ему субъективного гражданского права. Так, в приведенном примере о гражданско-правовой ответственности можно говорить только тогда, когда должник за несвоевременную передачу индивидуально-определенной вещи будет обязан возместить кредитору понесенные им убытки, что исключалось бы в случае надлежащего исполнения им обязательства. В случае исполнения сторонами сделки, совершенной под влиянием обмана, сторона, прибегнувшая к обману, лишается права на переданное ею по сделке имущество, которое обращается в доход Российской Федерации (ст. 179 ГК). Эти отрицательные последствия не наступили бы, если бы сделка была совершена без нарушения гражданского законодательства.

Подобного рода санкции, связанные с дополнительными обременениями для правонарушителя, оказывают стимулирующее воздействие на участников гражданского оборота и способствуют предотвращению правонарушений, на что и должна быть направлена любая юридическая ответственность.

Таким образом, под гражданско-правовой ответственностью следует понимать санкцию, применяемую к правонарушителю в виде возложения на него дополнительной гражданско-правовой обязанности или лишения принадлежащего ему гражданского права.

Под формой гражданско-правовой ответственности понимается форма выражения тех дополнительных обременений, которые возлагаются на правонарушителя. Гражданское законодательство предусматривает различные формы ответственности. Ответственность может наступать в форме возмещения убытков (ст. 15 ГК), уплаты неустойки (ст. 330 ГК), потери задатка (ст. 381 ГК) и т.д. Среди этих форм гражданско-правовой ответственности особое место занимает возмещение убытков. Обусловлено это тем, что наиболее существенным и распространенным последствием нарушения гражданских прав являются убытки. Ввиду этого данная форма ответственности имеет общее значение и применяется во всех случаях нарушения гражданских прав, если законом или договором не предусмотрено иное (ст. 15 ГК), тогда как другие формы гражданско-правовой ответственности применяются лишь в случаях, прямо предусмотренных законом или договором для конкретного правонарушения.

Так, если арендатор допустил ухудшение арендованного имущества, то арендодатель вправе потребовать от него возмещения причиненных ему убытков, даже если в правилах об аренде и в договоре аренды ничего на этот счет не сказано. Потребовать же уплаты неустойки за допущенное ухудшение арендованного имущества арендодатель вправе лишь тогда, когда уплата такой неустойки предусмотрена заключенным им с арендатором договором.

Поскольку возмещение убытков можно применять во всех случаях нарушения гражданских прав, за некоторыми исключениями, предусмотренными законом или договором, эту форму гражданско-правовой ответственности называют общей мерой гражданско-правовой ответственности. Другие же формы гражданско-правовой ответственности именуются специальными мерами гражданско-правовой ответственности, так как они применяются лишь в случаях, специально предусмотренных законом или договором для соответствующего вида гражданского правонарушения. Поскольку эти специальные меры гражданско-правовой ответственности предусмотрены в различных структурных подразделениях гражданского законодательства, знакомство с ними осуществляется при изучении соответствующих частей гражданского законодательства.

Как общая мера гражданско-правовой ответственности, возмещение убытков применяется при любых нарушениях обязательств. В соответствии с п. 1 ст. 393 ГК должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства. Поэтому данная форма гражданско-правовой ответственности заслуживает самого пристального внимания. Возмещение убытков наряду с общими признаками, присущими всем формам гражданско-правовой ответственности, характеризуется и определенными особенностями, свойственными данной форме ответственности. Для возмещения убытков характерно то, что правонарушитель уплачивает деньги или предоставляет какое-то иное имущество потерпевшему. В силу этого, возмещение убытков всегда носит имущественный характер и тем самым отличается от ответственности в сфере личных неимущественных правоотношений, которая может носить и неимущественный характер.

Возмещение убытков характеризуется тем, что имущество из хозяйственной сферы одного участника гражданского оборота (правонарушителя) передается другому участнику гражданского оборота (потерпевшему). Поэтому возмещение убытков это всегда ответственность одного участника гражданского правоотношения перед другим его участником, и тем самым отличается от тех форм гражданско-правовой ответственности, которые связаны с лишением правонарушителя принадлежащего ему гражданского права, например, в случае взыскания в доход Российской Федерации всего полученного по сделке, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК).

Наконец, возмещение убытков направлено на восстановление имущественной сферы потерпевшего за счет имущества правонарушителя. Возмещая убытки потерпевшему, правонарушитель тем самым возвращает имущественное положение потерпевшего в то состояние, в кагором оно находилось до совершенного против него правонарушения. Причем производится это за счет имущества правонарушителя. Поэтому возмещение убытков всегда носит компенсационный характер.

Ответственность в форме возмещения убытков имеет место тогда, когда лицо, потерпевшее от гражданского правонарушения, понесло убытки. Под убытками понимаются те отрицательные последствия, которые наступили в имущественной сфере потерпевшего в результате совершенного против него гражданского правонарушения. Эти отрицательные последствия состоят из двух частей. Первая часть отрицательных последствий в имущественной сфере потерпевшего выражается в уменьшении его наличного имущества. Называется она реальным ущербом. Реальный ущерб включает в себя расходы, которое лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (п. 2 ст. 15 ГК). Другая часть выражается в несостоявшемся увеличении имущества потерпевшего и называется упущенной выгодой. Упущенная выгода включает в себя неполученные доходы, которые потерпевшее лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (п. 2 ст. 15 ГК). Так, если по вине арендатора сгорела арендованная им дача, то убытки арендодателя состоят из стоимости восстановительного ремонта (реальный ущерб) и неполученной за время ремонта арендной платы (упущенная выгода).

При определении размера упущенной выгоды должны учитываться только точные данные, которые бесспорно подтверждают реальную возможность получения денежных сумм или иных ценностей, если бы обязательство было исполнено должником надлежащим образом. Ничем не подтвержденные расчеты кредитора о предполагаемых доходах во внимание не должны приниматься.

Гражданское законодательство закрепляет принцип полного возмещения убытков. В соответствии с п. 1 ст. 15 ГК, лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Это означает, что, по общему правилу, возмещению подлежат обе части убытков как реальный ущерб, так и упущенная выгода. Так, в приведенном примере арендатор должен возместить арендодателю и стоимость восстановительного ремонта, и неполученную им за время ремонта арендную плату, если в самом договоре аренды не предусмотрено возмещение убытков в меньшем объеме (например, только реальный ущерб).

Вместе с тем соглашение об ограничении размера ответственности должника по договору присоединения или иному договору, в котором кредитором является гражданин, выступающий в качестве потребителя, ничтожно, если размер ответственности для данного вида обязательств или за данное нарушение определен законом и если соглашение заключено до наступления обстоятельств, влекущих ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства. Например, ничтожным будет соглашение между покупателем-гражданином и предприятием розничной торговли, по которому предприятие не несет ответственности перед покупателем в виде возмещения убытков в случае продажи ему вещи ненадлежащего качества.

Однако по отдельным видам обязательств и по обязательствам, связанным с определенным родом деятельности, законом может быть ограничено право на полное возмещение убытков (ограниченная ответственность (ст. 400 ГК)). Так, в соответствии со ст. 796 ГК перевозчик отвечает за ущерб, причиненный утратой, недостачей или повреждением груза или багажа только в размере стоимости утраченного или недостающего груза или багажа (при повреждении в размере суммы, на которую понизилась их стоимость). Упущенная выгода возмещению не подлежит.

В условиях инфляции, когда цены постоянно меняются, важно установить правила, по которым исчисляются убытки. Такие правила установлены пп. 3 и 4 ст. 393 ГК. Если убытки причинены неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, то при определении убытков принимаются во внимание цены, существовавшие в том месте, где обязательство должно было быть исполнено, в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора, а если требование добровольно удовлетворено не было, в день предъявления иска. Указанные правила применяются в том случае, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором. Исходя из обстоятельств дела, суд может удовлетворить требование о возмещении убытков, принимая во внимание цены, существующие в день вынесения решения. При определении упущенной выгоды учитываются предпринятые кредитором для ее получения меры и сделанные с этой целью приготовления.

Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения, наряду с другими убытками, упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы. Например, если арендатор задержал возвращение арендованного оборудования на один месяц и за этот период получил доход от его эксплуатации, то арендодатель вправе требовать возмещения упущенной выгоды в размере не меньшем, чем доход, полученный арендатором за время неправомерного использования арендованного имущества.

Деление гражданско-правовой ответственности на отдельные виды может осуществляться по различным критериям, избираемым в зависимости от преследуемых целей. Так, в зависимости от основания различают договорную и внедоговорную ответственность.

Договорная ответственность представляет собой санкцию за нарушение договорного обязательства. Внедоговорная ответственность имеет место тогда, когда соответствующая санкция применяется к правонарушителю, не состоящему в договорных отношениях с потерпевшим. Например, за недостатки проданной вещи перед потребителем несут ответственность как продавец, так и изготовитель вещи (ст. 11 Закона РФ “О защите прав потребителей”). Однако продавец несет договорную ответственность перед покупателем, поскольку состоит с ним в договорных отношениях, а изготовитель внедоговорную ответственность ввиду отсутствия договорных отношений между покупателем и изготовителем вещи.

Юридическое значение разграничения договорной и внедоговорной ответственности состоит в том, что формы и размер внедоговорной ответственности устанавливаются только законом, а формы и размер договорной ответственности определяются как законом, так и условиями заключенного договора. При заключении договора стороны могут установить ответственность за такие правонарушения, за которые действующее законодательство не предусматривает какой-либо ответственности, или ввести иную форму ответственности, отличную от той, которая за данное правонарушение предусмотрена законодательством. Стороны по договору вправе также повысить или понизить размер ответственности по сравнению с установленным законом, если в нем не указано иное.

Необходимость разграничения договорной и внедоговорной ответственности обусловлена также тем, что они подчиняются различным правилам. Так, если вред причинен лицом, не состоящим в договорных отношениях с потерпевшим, он возмещается в соответствии со ст. 10841094 ГК. В случае же причинения вреда неисполнением обязанности, принятой на себя стороной по договору, он возмещается в соответствии со ст. 393406 ГК и законодательством, регулирующим это договорное правоотношение.

В зависимости от характера распределения ответственности нескольких лиц различают долевую, солидарную и субсидиарную ответственность. Долевая ответственность имеет место тогда, когда каждый из должников несет ответственность перед кредитором только в той доле, которая падает на него в соответствии с законодательством или договором. Долевая ответственность имеет значение общего правила и применяется тогда, когда законодательством или договором не установлена солидарная или субсидиарная ответственность. Доли, падающие на каждого из ответственных лиц, признаются равными, если законодательством или договором не установлен иной размер долей. Так, собственники жилого дома в случае его продажи несут перед покупателем ответственность за недостатки проданного дома в соответствии с их долями в праве общей собственности.

Солидарная ответственность применяется, если она предусмотрена договором или установлена законом. В частности, солидарную ответственность несут лица, совместно причинившие внедоговорный вред. При солидарной ответственности кредитор вправе привлечь к ответственности любого из ответчиков как в полном объеме, так и в любой ее части. Солидарная ответственность является более удобной для кредитора, так как предоставляет больше возможностей по реальному удовлетворению имеющихся у кредитора требований к ответственным лицам, каждое из которых находится под угрозой привлечения к ответственности в полном объеме. Так, в случае причинения гражданину вреда несколькими лицами он может полностью возместить убытки за счет того или тех причинителей вреда, у которых есть для этого необходимое имущество или денежные средства.

Субсидиарная ответственность имеет место тогда, когда в обязательстве участвуют два должника, один из которых является основным, а другой дополнительным (субсидиарным). При этом субсидиарный должник несет ответственность перед кредитором дополнительно к ответственности основного должника. Такая субсидиарная ответственность может быть предусмотрена законом, иными правовыми актами или условиями обязательства. Так, в соответствии с п. 1 ст. 75 ГК участники полного товарищества солидарно несут субсидиарную ответственность своим имуществом по обязательствам товарищества. По договору поручительства стороны могут установить, что поручитель несет субсидиарную ответственность перед кредитором при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обязательства, обеспеченного поручительством (ст. 363 ГК). В таких случаях кредитор, до предъявления требований к субсидиарному должнику, должен предъявить требование к основному должнику. И только в том случае, если кредитор не может удовлетворить свое требование за счет основного должника, он может обратиться с этим требованием к субсидиарному должнику. В соответствии с этим право на предъявление требования к субсидиарному должнику возникает у кредитора при наличии одного из следующих условий:

а) основной должник отказался удовлетворить требование кредитора;

á) кредитор не получил от основного должника в разумный срок ответ на предъявленное требование (п. 1 ст. 399 ГК).

Однако кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требования от субсидиарного должника даже при наличии изложенных выше обстоятельств, если это требование может быть удовлетворено путем зачета встречного требования к основному должнику либо бесспорного взыскания средств с основного должника (п. 2 ст. 399 ГК). Обусловлено это тем, что в подобных случаях у кредитора имеется возможность без каких-либо затруднений для себя удовлетворить имеющееся у него требование без обращения к субсидиарному должнику. Так, кредитор не вправе предъявить требование о взыскании денежного долга к субсидиарному должнику после отказа от удовлетворения этого требования основным должником, если последний имеет встречное требование к кредитору об уплате большей денежной суммы с наступившим сроком платежа и не истекшим сроком исковой давности, поскольку у кредитора есть возможность (без согласия основного должника погасить свое требование за счет встречного требования основного должника путем их зачета (ст. 410412 ГК).

В случае удовлетворения требования кредитора лицом, несущим субсидиарную ответственность, последнее приобретает право регрессного требования к основному должнику. Поэтому лицо, несущее субсидиарную ответственность, должно до удовлетворения требования, предъявленного ему кредитором, предупредить об этом основного должника, а если к такому лицу предъявлен иск, привлечь основного должника к участию в деле. В противном случае основной должник имеет право выдвинуть против регрессного требования лица, отвечающего субсидиарно, возражения, которые он имел против кредитора (п. 3 ст. 399 ГК).

От субсидиарной ответственности необходимо отличать ответственность должника за действия третьих лиц, которая имеет место в тех случаях, когда исполнение обязательства возложено должником на третье лицо (ст. 313 ГК). В отличие от субсидиарного должника третье лицо не связано с кредитором гражданским правоотношением. В силу этого кредитор, по общему правилу, может предъявлять свое требование, вытекающее из неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, только к своему должнику, но не к третьему лицу, которое не исполнило или ненадлежащим образом исполнило обязательство. В таких случаях должник несет ответственность перед кредитором за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства третьим лицом (ст. 403 ГК). Так, если подрядчик возложил на субподрядчика исполнение части работ, которые он обязался выполнить по договору с заказчиком, то подрядчик несет ответственность перед заказчиком за ненадлежащее выполнение указанных работ субподрядчиком (п. 3 ст. 706 ГК). В приведенном примере субподрядчик является третьим лицом, поскольку он не участвует в обязательстве подряда, а только исполняет часть работ, предусмотренных данным обязательством. Должник, привлеченный кредитором к ответственности за действие третьего лица, вправе в порядке регрессного требования взыскать с последнего все то, что было взыскано с него кредитором вследствие неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства третьим лицом. Так, если в приведенном примере заказчик взыщет с должника убытки, причиненные ему ненадлежащим выполнением работ субподрядчиком, подрядчик вправе потребовать с субподрядчика возмещение этих убытков.

Вместе с тем законом может быть установлено, что ответственность несет являющееся непосредственным исполнителем третье лицо. В таких случаях должник не отвечает за действия третьего лица.

От ответственности должника за действия третьих лиц необходимо отличать ответственность должника за своих работников, предусмотренную ст. 402 ГК. К работникам должника относятся граждане, состоящие с ним в трудовых отношениях. Действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями самого должника. Так, если в приведенном выше примере в качестве подрядчика выступает юридическое лицо, то указанное юридическое лицо несет ответственность перед заказчиком в том случае, если его работники ненадлежащим образом выполнили предусмотренные договором подряда работы. Здесь работники не являются третьими лицами по отношению к должнику. Любое юридическое лицо может участвовать в гражданском обороте через своих работников. В этой связи действия работников юридического лица при исполнении ими своих трудовых или служебных обязанностей рассматриваются как действия самого юридического лица. Поэтому говорить в данном случае об ответственности должника за своих работников можно в значительной мере условно.

Первой нормой общего характера, решившей плохо ли, хорошо ли, но в принципе проблему гражданской ответственности государства за акты власти, в российском праве стала статья 407 Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. (ГК 1922 г.). Не подвергавшаяся никаким изменениям в течение сорока с лишним лет своего существования эта статья первого ГК России во многом предопределила последующие нормы советского и российского права на ту же тему.

Парадокс, каких немало в истории права, заключается в том, что вплоть до принятия Кодекса 1922 г. статья.407 имела в проекте содержание, прямо противоположное тому, какое она обрела в ее окончательном виде. В проекте, который 27 октября 1922г. был внесен на рассмотрение ВЦИК, предусматривалось установить в виде общего правила ответственность учреждения за неправильные служебные действия его должностных лиц. А.Г. Гойхбарг, руководивший подготовкой ГК 1922 г., недвусмысленно дает понять, что прообразом этой нормы была статья 131 Веймарской конституции 1919 г. Но в числе немногих существенных изменений, которые в результате двухдневной работы внесла в проект комиссия, образованная сессией ВЦИК, оказалось и кардинальное изменение статьи 407, вошедшей в текст кодекса уже в совершенно ином виде:

" 407. Учреждение отвечает за вред, причиненный неправильными служебными действиями должностного лица, лишь в случаях, особо указанных законом, если притом неправильность действий должностного лица признана подлежащим судебным или административным органом. Учреждение освобождается от ответственности, если потерпевший своевременно не обжаловал неправильного действия. Учреждение вправе, в свою очередь, сделать начет на должностное лицо в размере уплаченного потерпевшему вознаграждения. "

Мотивы отказа от всеобъемлющей ответственности учреждений за действия должностных лиц и замены ее в окончательном тексте ГК ответственностью "лишь в случаях, особо указанных законом", никогда не были тайной. Комиссия, как она объяснила, "исходя из опасения, что это может наложить большую ответственность на гос. учреждения, и считая, что в отдельных законах у нас такая ответственность предусмотрена, установила, что эта ответственность должна быть предусмотрена особым законом, а как общее правило сейчас она очень опасна".

Слова "сейчас она очень опасна", с учетом намерения ВЦИК принять осенью 1925г. новый вариант ГК, позволяют думать, что у законодателя тогда не было абсолютно отрицательного отношения к широкой ответственности учреждений за своих должностных лиц.

В отношении практики и теории к статье 407 ГК 1922 г. уже в первые годы ее применения четко выявились три важных аспекта.

Во-первых, несмотря на недостаточную определенность текста статьи 407 (прежде всего слов "неправильные служебные действия должностного лица") , судебная и арбитражная практика уже в 19241926 гг. пришла к выводу, что в этой статье имеются в виду "незаконные административные распоряжения должностных лиц", их незаконные действия в сфере административной деятельности госучреждений, и т.п.

Примечательно, что практика первого десятилетия жизни ГК 1922 г., и правоприменительная, и нормотворческая, (возможно, не без влияния подобной критики) постепенно двигалась по пути сужения сферы безответственности государства, созданной статьей 407 этого кодекса.

Время с начала 30-х и до середины 50-х годов в нашей стране, где внесудебная репрессия стала одним из главных инструментов внутренней политики, было мало подходящим для обсуждения проблем ответственности государства за акты власти.

Уже в 30-х годах критика статьи 407 сменяется ее оправданием. В работе 1938 г. Х.И. Шварц пишет, что если бы ГК 1922 г. признавал ответственность государства за действия своих служащих независимо от того, в какой области деятельности - государственной, хозяйственной или административной - вред причинен, этой ответственностью "широко воспользовались бы классово-враждебные элементы - нэпманы, кулаки, чем был бы нанесен ущерб пролетарскому государству".

Отсутствие в работах 30 - 40-х годов прямой критики статьи 407 ГК 1922 г. и неизбежное славословие по поводу прав и свобод личности, "гарантированных Великой Сталинской Конституцией", не помешали писавшим об этой статье авторам предложить de lege ferenda ввести в законодательство в виде общего правила ответственность государства за акты власти. "... Нам кажется бесспорной -писал в 1938 г. Х.И. Шварц - необходимость дальнейшего усиления ответственности государства за неправильные действия должностных лиц", подчеркивая, что нужна ответственность, "не ограниченная определенным перечнем случаев, а универсальная".

Что же касается "заслуг" самой статьи 407 российского ГК в решении проблемы ответственности государства за акты власти, то они состояли в том, что фактом существования такой статьи именно в Гражданском (а не каком-либо ином) кодексе и ее местом в ГК эта проблема была поставлена законом как вопросгражданской ответственности госорганов за причинение вреда актами власти. Вместе с тем цивилисты совершенно определенно понимали и квалифицировали эту проблему как проблему ответственности государства.

Решающий шаг на пути от общего правила о безответственности государства за причиненный вред к воплощению в жизнь прямо противоположного правила, как уже сказано, настойчиво предлагавшегося de lege ferenda, был сделан при принятии в 1961 г. Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик. Вошедшая в Основы 1961 г. статья 89 ("Ответственность государственных учреждений за вред, причиненный действиями их должностных лиц") гласила:

"Государственные учреждения отвечают за вред, причиненный гражданам неправильными служебными действиями их должностных лиц в области административного управления, на общих основаниях (статья 88 настоящих Основ), если иное не предусмотрено специальным законом. За вред, причиненный такими действиями должностных лиц организациям, государственные учреждения отвечают в порядке, установленном законом.

За вред, причиненный неправильными служебными действиями должностных органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, соответствующие государственные органы несут имущественную ответственность в случаях и пределах, специально предусмотренных законом."

С позиций не только нынешнего времени, но и либеральных воззрений нашей науки 20-х годов, эти нормы можно упрекнуть во многих конформистских слабостях. В их числе и решение крупнейшей проблемы ответственности государства за неправомерные акты власти под скромной вывеской "ответственности госучреждения за действия их должностных лиц", и сохранение не очень точной фразеологии статьи 407 ГК 1922 г., и "недорешение" вопроса об ответственности за вред, причиненный юридическим лицам (оставшегося, как оказалось, в таком положении на тридцать лет).

При принятии Конституции СССР 1977 г. многие нерешенные вопросы были реализованы в ее статье 58, третья часть которой гласила:

"Граждане СССР имеют право на возмещение ущерба, причиненного незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей."

Содержание этой нормы, дословно воспроизведенной в конституциях союзных республик (в Конституции РСФСР - в статье 56), как говорят, "оставляло желать лучшего". В ней нет ответа на главный вопрос: а кто же обязан возместить этот ущерб? Проблема гражданской ответственности государства перед гражданином за злоупотребление властью и иное неправомерное ее использование "утоплена" в статье 58 Конституции в широком и двусмысленном правиле о возмещении ущерба, причиненного организациями (в том числе, общественными!) и их должностными лицами. Текст создает впечатление, что ответственными могут быть либо сами организации, либо их должностные лица, и в этом отношении менее точен, чем статья 89 Основ 1961 г., прямо назвавшая в качестве отвечающих за акты власти "государственные учреждения". Эти неточности, а также всеобъемлющий и потому неизбежно общий характер этого правила Конституции исключали возможность его применения в качестве нормы прямого действия и предполагали необходимость уточнения и детализации в других актах.

Вместе с тем два шага по сути решения проблемы ответственности государства за вред, причиненный актами власти, Конституция СССР все же сделала. Во-первых, она ввела эту проблему "в конституционное поле".

Во-вторых, статья 58 Конституции, провозгласив общее (вроде бы, без изъятий) правило об обязанности возмещать гражданам ущерб от актов власти, исключила возможность сохранять долее нереализованной и бездействующей часть 2 статьи 89 Основ 1961 г., чем обеспечивалась безответственность почти за все незаконные властные действия правоохранительных органов.

Поэтому через три с половиной года - 18 мая 1981 г.- Президиумом Верховного Совета СССР "на основании статьи 58 Конституции СССР" был принят Указ "О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей". А осенью того же года текст статьи 89 Основ гражданского законодательства был приведен в соответствие с Конституцией и Указом от 18 мая 1981 г.

Главное продвижение в решении нашим законом проблемы гражданской ответственности государства за акты власти выражено в нескольких словах этого пункта Указа: "Ущерб... возмещается государством в полном объеме независимо от вины должностных лиц...".

После издания Указа от 18 мая 1981 г. и изменения вслед за этим статьи 89 Основ создалось трудно объяснимое положение, при котором за незаконные акты власти одних государственных органов отвечают сами эти органы, а за других отвечает государство. Практического значения в то время это различие не имело и большого внимания к себе не привлекло. Объяснение этого различия тем, что максимальная "защита интересов потерпевшего... с гораздо большим успехом может быть достигнута при возложении обязанности возместить вред непосредственно на государство, нежели на отдельные организации", обрело реальный смысл лишь значительно позже - после начала экономических реформ в конце 80-х годов.

Появление в новых условиях юридических лиц, самостоятельных в полном смысле слова-собственников своего имущества, отвечающих по долгам всем этим имуществом и определяющих по своему усмотрению цель, область, масштабы и способы своей деятельности, сделало насущно необходимым возмещение им вреда, причиненного незаконными актами власти. Основами 1991 г. эта задача была решена и с 3 августа 1992 г. правило о такой ответственности действует в России.

Основы 1991 г. впервые ввели субсидиарную ответственность собственника имущества учреждения при недостатке у последнего денежных средств (ч. 2 п. 1 ст. 15). Для государственных учреждений это означало субсидиарную ответственность государства.

Статья 53 Конституции России является "точкой отсчета" для анализа действующего российского права о гражданской ответственности за вред, причиненный властью.

• Во-первых, законы и другие правовые акты, действовавшие на территории России до вступления в силу новой Конституции Российской Федерации, "применяются в части, не противоречащей" этой Конституции (п. 2 раздела второго Конституции). Только с учетом этого можно оценивать ряд российских законодательных актов 1991-1993 гг., в которых имеются нормы о гражданской ответственности за акты власти.
• Во-вторых, как сказано в Конституции России, она имеет не только "высшую юридическую силу", но и "прямое действие... на всей территории Российской Федерации" (ч. 1 ст. 15). Это означает, что противоречие Конституции других нормативных актов не только исключает их применение, но и позволяет основывать требования о возмещении вреда, причиненного актами власти, непосредственно на положениях статьи 53 Конституции России. Под этим углом зрения следует оценивать и акты, принятые после Конституции, в том числе Гражданский кодекс Российской Федерации 1994-1995 гг.

В новом ГК есть целый ряд положений, имеющих прямое отношение к гражданской ответственности государства за вред, причиненный его органами. Первое и главное из них - статья 16 "Возмещение убытков, причиненных государственными органами и органами местного самоуправления":

"Убытки, причиненные гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов органов местного самоуправления или должностных лиц этих органов, в том числе издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления подлежат возмещению Российской Федерацией, соответствующим субъектом Российской Федерации или муниципальным образованием. "

Кроме того, в главе 59 ГК ("Обязательства вследствие причинения вреда") той же ответственности посвящены статьи 1069-1071. Непосредственное отношение к ней имеют статьи 13, 124-126 и некоторые другие ГК. Ряд отдельных положений на этот счет есть в других российских законах.

Впервые включенное в статью 53 Конституции, а вслед за ней в статьи 16 и 1069 ГК слово "бездействие" влечет обязанность государства возместить вред, причиненный незаконным бездействием органов государственной власти или их должностных лиц. Иными словами, закон предусматривает последствия не только ненадлежащего осуществления властью ее прав (с превышением полномочий или вообще без них, с нарушением компетенции и т.п.), но и неисполнения властью ее обязанностей.

Проблема гражданской ответственности за бездействие власти (пусть лишь "в области административного управления") существовала и раньше, но в цивилистической литературе обходилась молчанием, отчасти из-за ее малозначительности по сравнению с вредоносностью злоупотребления властью, а отчасти из-за ее связи с "неудобным" для цивилиста вопросом о "горизонтальных" отношениях в сфере публичного права.

В числе возможных причинителей вреда в статьях 16 и 1069 ГК в дополнение к статье 53 Конституции названы "органы местного самоуправления".

Органы местного самоуправления не являются органами государственной власти. Они, как сказано в Конституции, "не входят в систему органов государственной власти" (ст. 12). В основе их лежит самоорганизация граждан, но государство наделяет возникающие в результате такой самоорганизации образования властными полномочиями. Как сказано в Федеральном законе от 28 августа 1995 г. "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации", "решения органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления, принятые в пределах их полномочий, обязательны для исполнения всеми расположенными на территории муниципального образования организациями, органами местного самоуправления и гражданами" (п. 1 ст. 44).

В связи с объяснением того, почему при решении в ГК вопросов гражданской ответственности за акты власти органы местного самоуправления оказались "в одной упряжке" с органами государственной власти, нелишне напомнить об одной тенденции, определенно сложившейся в нашей судебной практике и цивилистической доктрине. Применение к какому-либо образованию правил о гражданской ответственности за акты власти зависит не от наименования соответствующего образования ("госучреждение", "госпредприятие", "государственная организация" и т.д.) и не от его организационно-правовой формы, а от наличия или отсутствия у него (пусть даже не вполне в соответствии с природой этого образования) функций публичной власти.

Правила ГК о возмещении внедоговорного вреда, как и в прежних гражданских кодексах, построены по системе генерального деликта. В ее основе - признание противоправным всякого причинения имущественного вреда. В понятие вреда, подлежащего возмещению, уже включается противоправность вредоносного поведения причинителя. Это позволяет иметь общее правило о всяком причинении вреда как о гражданском правонарушении (п. 1 ст. 1064 ГК) вместо подробного и неизбежно неполного перечня противоправных действий, влекущих обязанность возместить причиненный ими вред.

Но в нормах о возмещении вреда, причиненного актами власти всегда предусматривалось, что обязанность его возместить наступает лишь при условии, если вред причинен "неправильными" (в нормах, принятых до 1977 г.) или "незаконными" действиями (бездействием) государственных органов или их должностных лиц. Практически это означает, что для возмещения вреда, причиненного действиями (бездействием) власти, нет оснований, если не установлена противоправность соответствующих действий (бездействия), хотя бы они и привели к уменьшению объема чьих-либо имущественных прав.

Практическое значение противоправности действия (бездействия) органов власти как условия их ответственности за причиненный в результате вред связано с распределениембремени доказывания наличия (потерпевшим) или отсутствия (причинителем вреда) противоправности.

Особого обсуждения заслуживает вопрос о судебном признании недействительным правового акта, явившегося причиной вреда. Можно понять, как возникла мысль о необходимости такого судебного признания. Слишком близки фразеология статей 13 и16 ГК и возможные последствия их применения. И в той, и другой статье речь идет об "акте государственного органа или органа местного самоуправления, не соответствующем закону", в силу каждой из них последствием такого несоответствия может быть возмещение убытков.

В действительности общее, что объединяет статьи 13 и 16 ГК, -это установленная в них возможность судебного контроля за законностью деятельности органов власти, законодательной и исполнительной. Но формы этого контроля и назначение соответствующих статей ГК различны.

В статье 13 ГК предусмотренпрямой контроль, влекущий при незаконности акта признание его судом недействительным. Но в отношении нормативных актов возможность прибегнуть к такому контролю ограничена "случаями, предусмотренными законом".

В статьях 16 и 1069 ГК имеется в виду косвенный (конкретный) судебный контроль за законностью правовых актов власти. Основанием для него является требование не о признании акта недействительным, а о возмещении причиненного им вреда (убытков). Установив, что правовой акт незаконен и налицо другие необходимые основания для возмещения причиненного его изданием вреда, суд должен независимо от признания акта недействительным удовлетворить требование о возмещении вреда. Правомочия суда поступить таким образом основаны на статье 120 Конституции России, в силу которой "суд, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного органа или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом" (часть 2).

Таким образом, при рассмотрении требований о возмещении вреда на основании статей 16 и 1069 ГК, суд вправе оценивать законность ("соответствие закону или иному правовому акту") практически любого нормативного акта, тогда как действуя на основании статьи 13 ГК, он может делать это лишь "в случаях, предусмотренных законом".

Некоторыми особенностями характеризуется гражданско-правовая ответственность за неисполнение денежных обязательств. Эта ответственность наступает в виде уплаты процентов на сумму средств, которыми должник неправомерно пользовался. Это неправомерное пользование чужими денежными средствами может иметь место в силу самых различных причин: уклонения должника от их возврата после того, как наступил срок платежа, иной просрочки в их уплате; неосновательного получения или сбережения денежных средств за счет другого лица; иного неправомерного удержания чужих денежных средств. Размер процентов определяется существующей в месте жительства кредитора (если кредитором является юридическое лицо в месте его нахождения) учетной ставкой банковского процента на день исполнения денежного обязательства или его соответствующей части. При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требование кредитора, исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором (п. 1 ст. 395 ГК).

Так, при сумме долга один миллион рублей и просрочке в возврате указанного долга в один год при учетной ставке банка 100% годовых должник не только вернет кредитору один миллион рублей, но и заплатит ему проценты с этой суммы в размере одного миллиона рублей. Если же в договоре стороны предусмотрели, что проценты за просрочку в возврате долга будут исчисляться исходя из ставки 200% годовых, должник в приведенном примере обязан будет выплатить кредитору проценты в размере двух миллионов рублей.

Если же убытки, причиненные кредитору неправомерным пользованием его денежными средствами, превышают сумму процентов, причитающихся кредитору, он вправе требовать от должника возмещения убытков в части, превышающей эту сумму (п. 2 ст. 395 ГК). Так, если в приведенном примере кредитор вследствие просрочки должника понес убытки в размере трех миллионов рублей, то в первом случае он вправе требовать от должника два миллиона рублей, а во втором один миллион рублей в счет покрытия своих убытков.

Проценты за пользование чужими средствами взимаются по день уплаты суммы этих средств кредитору, если законом, иными правовыми актами или договором не установлен для начисления процентов более короткий срок (п. 3 ст. 395 ГК). Так, в приведенном примере, где должник неправомерно пользовался чужими денежными средствами в течение одного года, проценты от суммы этих средств начисляются за год. Однако, если в договоре стороны предусмотрели, что проценты в случае просрочки в погашении долга будут начисляться не более, чем за десять месяцев, то и более длительная просрочка должника позволит кредитору требовать уплаты процентов с просроченной суммы только за десять месяцев.

Изложенные выше правила имеют чрезвычайно важное значение в условиях инфляции, когда пользование чужими денежными средствами становится заманчивым для недобросовестных участников гражданского оборота и наносит ощутимый урон интересам кредитора. Недобросовестный участник гражданского оборота, используя чужие деньги, получает прибыль, а его кредитор несет убытки даже если по истечении определенного времени ему будет возвращена первоначальная денежная сумма, т. к. инфляция приводит к уменьшению ее стоимости. Это является одной из причин получившей широкое распространение системы взаимных неплатежей. Предприятия не выплачивали друг другу денежные суммы не только потому, что их у них не было, но и потому, что было выгодно пользоваться чужими денежными средствами, поскольку по истечении времени задолженная сумма ощутимо “теряла в весе” ввиду инфляционных процессов. Введение в гражданское законодательство России ответственности за неисполнение денежного обязательства значительно снижает эффективность использования чужих денежных средств и способствует решению проблемы взаимных неплатежей.

Статья 405 ГК устанавливает общее правило об ответственности должника за просрочку в исполнении обязательства. В таких случаях должник обязан не только возместить кредитору убытки, причиненные просрочкой, но и отвечает перед кредитором за последствия случайно наступившей во время просрочки невозможности исполнения. Так, если арендатор своевременно не вернул арендованное имущество арендодателю, то он отвечает перед арендодателем за случайную гибель арендованного имущества и обязан возместить ему все убытки, причиненные гибелью арендованного имущества, несмотря на то, что его вины в гибели арендованного имущества нет. Если вследствие просрочки должника исполнение утратило интерес для кредитора, он может отказаться от принятия исполнения и потребовать возмещения убытков. Например, поставщик допустил просрочку в поставке одежды летнего ассортимента. С наступлением осеннего сезона исполнение этой обязанности может утратить всякий интерес для покупателя. В таком случае он вправе отказаться от принятия одежды летнего ассортимента и потребовать от поставщика возмещения понесенных им убытков, включая неполученную прибыль.

В гражданском обороте встречаются ситуации, когда просрочку в принятии исполнения допускает кредитор. В этом случае должник не считается просрочившим до тех пор, пока обязательство не может быть исполнено вследствие просрочки кредитора. Кредитор считается просрочившим, если он отказался принять предложенное должником исполнение или не совершил действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором, либо вытекающих из обычаев делового оборота или из существа обязательства, до совершения которых должник не мог исполнить своего обязательства (п. 1 ст. 406 ГК).

Так, грузополучатель считается просрочившим, если он не совершил необходимых действий по принятию доставленного перевозчиком в его адрес груза. Кредитор считается также просрочившим, если он отказался выдать расписку, вернуть иной долговой документ или отметить в расписке невозможность его возвращения должнику, предложившему надлежащее исполнение обязательства (ст. 408 ГК). При просрочке кредитора должник также может понести убытки, например, расходы по содержанию имущества, от принятия которого неправомерно отказался кредитор. В этих случаях должнику предоставляется право на возмещение причиненных просрочкой убытков. Однако кредитор освобождается от ответственности, если докажет, что просрочка произошла по обстоятельствам, за которые ни он сам, ни те лица, на которых в силу закона, иных правовых актов или поручения кредитора было возложено принятие исполнения, не отвечают. Если просрочка кредитора допущена в денежном обязательстве, должник не обязан выплачивать проценты кредитору за время его просрочки.

Совокупность условий, необходимых для привлечения к гражданско-правовой ответственности, образует состав гражданского правонарушения. Необходимыми условиями для всех видов гражданско-правовой ответственности являются, по общему правилу, противоправное поведение и вина должника. Для привлечения к ответственности в виде возмещения убытков необходимо наличие самих убытков, а также причинная связь между противоправным поведением должника и наступившими убытками. Таким образом, состав гражданского правонарушения, служащего основанием для возмещения убытков, является наиболее полным и охватывает элементы составов иных гражданских правонарушений, лежащих в основе других видов гражданско-правовой ответственности. В силу этого более подробному рассмотрению подлежит состав гражданского правонарушения, необходимый для возмещения убытков: противоправное поведение должника, причинная связь между противоправным поведением и возникшими убытками, вина должника.

Противоправное поведение. Указанное условие относится к числу объективных предпосылок гражданско-правовой ответственности. Противоправным признается такое поведение, которое нарушает норму права независимо от того, знал или не знал правонарушитель о неправомерности своего поведения. Иными словами, в понятии противоправности находит отражение только факт объективного несоответствия поведения участника гражданского оборота требованиям законодательства.

Нормами гражданского законодательства установлены различные требования, предъявляемые к поведению участников гражданского оборота. Так, в соответствии со ст. 1064 ГК противоправным признается поведение лица, причиняющее вред личности или имуществу гражданина либо имуществу юридического лица. Противоправным является также такое поведение должника, которое не отвечает требованиям, предъявляемым к надлежащему исполнению обязательств. В соответствии с гражданским законодательством требования, предъявляемые к исполнению обязательств, содержатся не только в законе, иных правовых актах, обычаях делового оборота или иных обычно предъявляемых требованиях, но и в самих основаниях возникновения обязательств. Поэтому критериями противоправности поведения должника должны служить и некоторые основания установления обязательств. В случае возникновения обязательства из административного акта критерием противоправности служит несоответствие поведения должника содержанию этого административного акта. Если обязательство возникает из договора, то противоправным признается поведение должника, нарушающее условия договора. Если же в основе обязательства лежит односторонняя сделка, то противоправным будет поведение должника, не соответствующее условиям односторонней сделки. Наконец, в обязательствах, возникающих из сложного юридического состава, поведение должно соответствовать всем элементам этого сложного юридического состава. В противном случае поведение должника приобретает противоправный характер.

Противоправное поведение может выражаться в виде противоправного действия или в виде противоправного бездействия. Действие должника приобретает противоправный характер, если оно либо прямо запрещено законом или иным правовым актом, либо противоречит закону или иному правовому акту, договору, односторонней сделке или иному основанию обязательства. Так, в ст. 310 ГК содержится прямой запрет на односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В ст. 1102 ГК не содержится прямого запрета на неосновательное сбережение имущества одного лица за счет имущества другого лица. Однако из смысла этой статьи видно, что такое неосновательное сбережение является противоправным. Противоправными являются и действия продавца, передавшего покупателю товары, не соответствующие по качеству условиям заключенного договора. Для решения вопроса о противоправности действий участника гражданского оборота в соответствующих случаях привлекаются обычаи делового оборота или иные обычно предъявляемые требования. Так, если при заключении договора пожизненного содержания с иждивением стороны не оговорили, какие размеры и виды питания, ухода и необходимой помощи покупатель обязуется предоставлять продавцу до конца его жизни, то в случае спора суд будет рассматривать поведение покупателя с точки зрения обычно предъявляемых в данной местности требований к этим видам услуг. Это означает, что критерием неправомерности действий покупателя в данном обязательстве будут служить обычаи делового оборота или иные обычно предъявляемые требования, на которые ориентирует ст. 309 ГК. Неправомерность поведения нанимателя жилого помещения и членов его семьи, служащего основанием для выселения без предоставления другого жилого помещения, ввиду невозможности для других совместного проживания с ними, может быть определена в силу ст. 98 ЖК только с привлечением моральных принципов нашего общества.

Бездействие лишь в том случае становится противоправным, если на лицо возложена юридическая обязанность действовать в соответствующей ситуации. Обязанность действовать может вытекать из условий заключенного договора. Так, противоправным является бездействие поставщика, не осуществившего поставку товара в сроки, определенные договором поставки. Обязанность действовать может вытекать из служебного положения лица. Так, работник спасательной станции должен принять все необходимые и возможные меры по спасению утопающего. Неисполнение этой обязанности делает его поведение противоправным. Бездействие же отдыхающих на пляже граждан не носит противоправного характера, так как на них лежит лишь моральная обязанность по спасению утопающего. Обязанность совершить определенное действие может вытекать из закона. Так, в соответствии со ст. 227 ГК нашедший потерянную вещь обязан возвратить ее лицу, потерявшему ее, или собственнику вещи.

Причинная связь. В соответствии с п. 1 ст. 393 ГК возмещению подлежат лишь убытки, причиненные противоправным поведением должника. Это означает, что между противоправным поведением должника и возникшими у кредитора убытками должна существовать причинная связь. В большинстве случаев нарушения обязательств решение вопроса о наличии или отсутствии причинной связи не вызывает трудностей. Так, ясно, что между просрочкой поставщика сырья и простоем оборудования и работников покупателя существует причинная связь, а между той же просрочкой поставщика и расходами покупателя по разгрузке поставленного с опозданием товара нет причинной связи, поскольку эти расходы покупатель понес бы и в случае своевременной поставки.

В отдельных же ситуациях решение вопроса о причинной связи может вызывать значительные трудности. Например, по договору поставки вместо стали марок “Прима” и “А” поставщик отправил покупателю сталь марок “А” и “Б”, а последний пустил эти два вида стали в переплавку без проверки, в результате чего сплав оказался недоброкачественным. Гражданин Г. нанес гражданину Д. удар ножом в живот, который сам по себе не мог привести к смерти при надлежащим образом проведенной операции. Однако операция была проведена без предварительной очистки желудка, после чего последовала смерть гражданина Д. Шофер передал управление машиной тринадцатилетнему подростку, который, не обладая необходимыми навыками вождения, совершил наезд на пешехода. Злоупотребляя служебным положением, председатель колхоза отправил школьников на грузовом автомобиле на уборку своего приусадебного участка. Водитель грузовика нарушил правила движения, грузовик заехал в кювет и несколько школьников получили увечья. По указанию врача медсестра закапала в глаза новорожденного лекарство, в результате чего младенец полностью потерял зрение. Как выяснилось, вместо лекарства, указанного врачом, медсестра по ошибке закапала другое лекарство. В приведенных примерах ответ на вопрос о том, чьи действия послужили причиной противоправного результата, не является сталь очевидным.

В подобных ситуациях необходимо руководствоваться разработанными цивилистической наукой теориями причинной связи. Наиболее приемлемой как с теоретической, так и с практической точек зрения представляется теория прямой и косвенной причинной связи. Эта теория опирается на два основных положения, вытекающих из общефилософского учения о причинности. Во-первых, причинность представляет собой объективную связь между явлениями и существует независимо от нашего сознания. В силу этого неправильно при решении вопроса о причинной связи руководствоваться возможностью или степенью предвидения правонарушителем вредоносного результата. Возможность предвидения наступления убытков носит субъективный характер и имеет значение при решении вопроса лишь о вине правонарушителя, но не причинной связи. Во-вторых, причина и следствие, как таковые, имеют значение лишь применительно к данному отдельному случаю. Выходя за рамки конкретного случая, мы связываем его всей цепью взаимодействия материального мира, в которой представления о причине и следствии сходятся и переплетаются, постоянно меняются местами.

Необходимость разграничения прямых и косвенных причинных связей не только вытекает из теоретического положения о том, что понятие причины и следствия имеют смысл и значение лишь в рамках отдельно взятого случая, но и диктуется соображениями практического свойства. Данная теория легко применима на практике. Не случайно именно она нашла отражение в судебной практике.

Вместе с тем в литературе широкое распространение получили другие теории причинной связи. Несмотря на то, что представители указанных теорий исходят из необходимости четкого размежевания причинности и вины как объективного и субъективного условий гражданско-правовой ответственности, последнее не всегда удается, и в этих теориях незримо продолжает существовать связь вины с критериями, посредством которых определяется наличие или отсутствие юридически значимой причинной связи.

В соответствии с теорией необходимого условия причиной противоправного результата может служить любое обстоятельство, при отсутствии которого результат не наступил бы. Это ведет к ответственности за самые отдаленные от исследуемого случая события, так как цепь причинно-следственных связей, руководствуясь данной теорией, можно продолжать до бесконечности. В силу этого представители указанной теории пытаются ограничить цепь причинно-следственных связей с помощью субъективных критериев.

Вина. Меры гражданско-правовой ответственности не только направлены на удовлетворение имущественного интереса потерпевшего, но и призваны предотвращать гражданские правонарушения. Гражданско-правовая ответственность выполняет определенную превентивную функцию, способствует тому, что участники гражданского оборота под угрозой привлечения их к ответственности стремятся построить свою деятельность так, чтобы не нарушать действующее законодательство, права и охраняемые законом интересы других лиц. Однако постоянная угроза привлечения к ответственности может значительно снизить инициативу рядовых участников гражданского оборота, не искушенных в его тонкостях. Во избежание этого необходимо создать такие условия, при которых у лиц, участвующих в гражданском обороте, возникала твердая уверенность в том, что они не будут привлечены к ответственности за непредвиденные последствия их деятельности. Такая уверенность появляется в том случае, если меры гражданско-правовой ответственности применяются при виновном правонарушении. В соответствии с этим п. 1 ст. 401 ГК устанавливает, что лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрено иное. Таким образом, по общему правилу, ответственность в гражданском праве строится на началах вины.

В отличие от противоправного поведения и причинной связи, вина является субъективным условием гражданско-правовой ответственности. Она представляет собой такое психическое отношение лица к своему противоправному поведению, в котором проявляется пренебрежение к интересам общества или отдельных лиц. Такое понятие вины в равной мере применимо как к гражданам, так и к юридическим лицам. Вина последних иначе и не может проявиться, как только через виновное поведение работников соответствующей организации при исполнении ими своих трудовых (служебных) обязанностей, поскольку действия работников должника по исполнению его обязательства считаются действиями должника (ст. 402 ГК). Например, вина коммерческой организации, допустившей просрочку в поставке продукции из-за нехватки рабочей силы или оборудования, выражается в виновном поведении руководителя коммерческой организации, который не принял своевременно мер по устранению этих недостатков в деятельности коммерческой организации. Вина юридического лица может проявиться и в виновных действиях его работника, например, в вине рабочего, допустившего брак при изготовлении продукции.

В соответствии со ст. 401 ГК вина может выступать в форме умысла и неосторожности. В свою очередь, неосторожность может проявиться в виде простой или грубой неосторожности. Как субъективное условие гражданско-правовой ответственности, вина связана с психическими процессами, происходящими в сознании человека. Однако на современном уровне развития общества мы не можем при решении вопроса об ответственности непосредственно исследовать психические процессы, происходившие в сознании человека в момент правонарушения. Судить об этих внутренних процессах можно только по поведению человека, в котором они находят свое внешнее выражение.

Вина в форме умысла имеет место тогда, когда из поведения лица видно, что оно сознательно направлено на правонарушение. В гражданском праве, имеющем дело с нормальными явлениями в сфере гражданского оборота, вина в форме умысла встречается не так часто, как, например, в уголовном праве, рассчитанном на аномальные явления. Вместе с тем в отдельных случаях и субъекты гражданского права умышленно нарушают права и охраняемые законом интересы других лиц. Так, практике известны случаи, когда поставщик, в ответ на примененные к нему покупателем штрафные санкции за задержку в поставке продукции, вообще прекращает отгружать продукцию в адрес этого покупателя. Чтобы ограничить сферу умышленного нарушения обязательств, п. 4 ст. 401 ГК устанавливает, что заключенное заранее соглашение об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательства ничтожно.

Значительно чаще гражданские правонарушения сопровождаются виной в форме неосторожности. В этих случаях в поведении человека отсутствуют элементы намеренности. Оно не направлено сознательно на правонарушение, но в то же время в поведении человека отсутствует должная внимательность и осмотрительность. Отсутствие должной внимательности и осмотрительности характерно как для грубой, так и для простой неосторожности. Вместе с тем между этими двумя формами вины существуют и определенные различия. Эти различия не нашли отражения ни в законодательстве, ни в руководящих разъяснениях высших судебных органов. Так, в п. 23 постановления ¹ 3 Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 апреля 1994 г. “О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья”, отмечается, что вопрос о том, является ли неосторожность потерпевшего грубой небрежностью или простой неосмотрительностью, должен быть разрешен в каждом случае с учетом конкретных обстоятельств.

Преодоление глубочайшего кризиса и создание предпосылок для устойчивого развития немыслимы без создания ответственной власти. Сейчас выдвигается много идей о способах ее формирования: заменить “плохих” (безответственных) “хорошими” (ответственными) деятелями; организовать гражданские кампании под девизом “за власть с чистыми руками” и т. д. Все это необходимо, но, думается, способно принести прочные результаты лишь в системе фундаментальных мер.

Поскольку наибольший ущерб причинялся стране абсолютной и бесконтрольной властью первого лица государства, то самое главное реально ограничить эту власть. В политическом сознании общества развивается ряд вариантов решения этой проблемы: ликвидация поста президента и переход к парламентской республике; ослабление монополизма власти в руках одного лица введением поста вице-президента, изъятием у президента функций Верховного Главнокомандующего, а также функций определения внутренней и внешней политики; постановка президента под контроль парламента, прокуратуры, суда; понижение статуса президента по типу “мягких” конституционных монархий; избрание его не всенародным голосованием, а парламентом или коллегией выборщиков; введение коллегиального высшего института власти Государственного Совета, в котором президент имеет равные права с другими членами.

Так или иначе, но ликвидация “нового самодержавия” предполагает существенное изменение всей конструкции власти: предоставление широкой самостоятельности правительству, установление его подотчетности парламенту и повышение роли последнего; обеспечение подлинной независимости судов, особенно Конституционного и Верховного, введение гражданского контроля над силовыми структурами, ликвидация косвенной (через средства бюджетного происхождения) подчиненности СМИ какой-либо ветви власти, обеспечение их самостоятельности и т. п.

Не менее важно кардинально изменить систему выборов в органы власти, чтобы она исключала подкуп избранников, фальсификацию результатов голосования, обеспечивала последующий контроль и отзыв депутатов, исключала манипулирование электоратом при помощи монополизировавших информационный рынок СМИ и т. п.

Кардинальное изменение механизма власти и ее формирования немыслимо без преодоления сильного сопротивления социальных групп и слоев, которые в этом не заинтересованы. Будут мешать созданию ответственной власти и традиции авторитаризма, укоренившиеся в общественной психологии, недостаточная политическая культура и социальная пассивность большей части граждан. Но все эти трудности преодолимы, если общество осознает, что от успешного выкорчевывания авторитаризма и развития народовластия зависит его судьба.

Стране необходим Закон об ответственности высшей власти за состояние страны, призванный определить основные общенациональные интересы, критические показатели неэффективности их осуществления, недопустимые формы, средства и способы властвования; рубежи возникновения личной ответственности высших должностных лиц и институтов власти за провалы политики и ущерб от нее государству; виды ответственности, механизмы ее поддержания, а также наказания за безответственность. Центральное место в нем должно быть отведено определению параметров политической, юридической, административной ответственности субъектов власти за ход и результаты правления.

Политическая ответственность состоит в спросе с руководства за внутреннее и внешнее положение страны. Если в течение 1,52 лет проведения той или иной политики происходят существенные ухудшения, нет четких тенденций к улучшению, то должна быть предусмотрена процедура смены или корректировки курса, отстранения от власти его идеологов и исполнителей политики; хотя бы раз нарушившие клятву, присягу, конституцию, уличенные во лжи и обмане не должны допускаться впредь к высшим государственным должностям.

Важно законодательно закрепить и обязанность высших должностных лиц, начиная с президента, регулярно отвечать на вопросы парламента, Конституционного суда, прокуратуры. В столь любимых нашей властью западных странах главы государств подвергаются весьма пристрастным “допросам” в парламентах по самому широкому спектру проблем. Это ничем не заменимая высшая академия властвования, своего рода экзамены, где “выставляется” объективная оценка государственным деятелям, определяется их соответствие или несоответствие занимаемым должностям. Важно приучить наших увиливающих от ответственности глав государства к этим необходимым экзаменам.

Конечно, наивно надеяться на всесилие законов в стране, где они традиционно попирались властью. Поэтому важно создание таких государственно-политических и общественных механизмов, такой системы взаимосвязей между ветвями власти, при которых любой ее деятель и институт в случае нарушения законов не мог бы избежать политического, правового и нравственного воздействия общества. Гражданам РФ предстоит научиться четко выражать свою волю по отношению к власти, освоить политическую культуру, выработать организованность и мобильность во властно-политических делах, освоить в полной мере искусство выражать и представлять свои коренные интересы.

Власть это великая честь и право, огромная свобода для творчества. Но прежде всего это тяжелейшее бремя ответственности, обязанности делать благо для страны и народа, умения находить оптимальные решения, поправлять ошибки и предупреждать ущерб. Реформы имеют смысл, если создают более ответственную и компетентную власть. Ибо она своей политикой определяет настоящее и будущее общества и государства.

Библиография
Алексеев С. С. Проблемы теории права. М., 1972. Т. 1. С. 371.
Тархов В. А. Ответственность по советскому гражданскому праву. Саратов. 1973. С. 811.
Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. М., 1976. С. 83.
Гойхбарг А.Г. Хозяйственное право РСФСР: руководство для вузов. - Т. 1. Гражданский кодекс. -М.-Пг., 1923, с. 128.
Четвертая сессия Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета IX созыва. - Бюллетень ¹ 8. - М., 1922, с. 19.
Новицкая Т.Е. Кодификация гражданского права в Советской России 1920-1922 гг. - М., 1989, с. 60, 65.
Шварц Х.И. Ответственность государственного учреждения за вред, причиненный его должностными лицами. - Ученые записки Свердловского юридического института. - T.I.- Свердловск, 1938, с. 156.
Ведомости Верховного Совета СССР, 1961, ¹ 50, ст. 525.
Ведомости Верховного Совета СССР, 1981, ¹ 21, ст. 741; ¹ 26, ст. 840.
Ведомости Верховного Совета СССР, 1981, ¹44, ст. 1184.
Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР, 1991, ¹26, ст. 733, 734.
Маркова М.Г. Возмещение вреда, причиненного незаконными действиями в правоохранительной сфере.-В кн.: Проблемы гражданского права: Сборник статей / ЛГУ им. А.А. Жданова. - Л., 1987, с. 170.
Еженедельник советской юстиции. 1924. ¹ 15. С. 359360.
Бюллетень Верховного Суда СССР. 1960. ¹ 4, С.45.
Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1980. ¹3. С. 6.
Новицкий И. Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М. 1950. С. 307-319.
Матвеев Г. К. Вина в советском гражданском праве. Киев., 1955.С. 216.
Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1994. ¹7. С. 7. 546.

"Духовное наследие"
1999 г.